Леонид Млечин - Случайная война: Вторая мировая
В состав личной охраны фюрера на 13 февраля 1935 года входили: четверо полицейских, откомандированные берлинским управлением, четверо жандармов, выделенные министерством внутренних дел, тридцать один человек из "Лейбштандарта Адольфа Гитлера" и еще пятнадцать полицейских из различных земельных управлений.
В том же 1935 году группа Йоханна Раттенхубера получила право работать официально. Ей выделили два автомобиля и радиопередатчики. Телохранителям фюрера сняли особое помещение и наняли повара. Раттенхубер постоянна выбивал себе новые машины. Он докладывал, что из-за недостатка транспорта часть охранников вынуждена следовать за машиной фюрера на такси. Водители службы охраны подлежали увольнению в пятьдесят лет, на этом настаивал Раттенхубер.
Раттенхуберу поручили обеспечивать безопасность фюрера, а также имперских министров Геринга, Гесса, Геббельса и, разумеется, Гиммлера. Кроме того, его люди брали под охрану и других министров во время их поездок за границу и по стране. Численность оперативного состава службы охраны составила семьдесят шесть человек, из них шестнадцать охраняли фюрера. В состав группы входили экипажи личного и резервного самолетов фюрера, а также отдельное подразделение, которое собирало информацию о возможных террористических акциях по всей Германии.
Возник вопрос, кому будет подчиняться служба охраны. Имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик мечтал получить ее под свое крыло и предложил включить в состав гестапо. Раттенхубер был категорически против и сказал, что у гестапо свои задачи. Представители имперской канцелярии не хотели брать службу в свой состав по чисто бюрократическим причинам — чтобы не взваливать на себя новую работу без увеличения числа ставок в аппарате. В конце концов договорились, что расходы на службу охраны будут указаны отдельной строкой в бюджете министерства внутренних дел.
С 1 августа 1935 года служба охраны стала называться имперской службой безопасности. В октябре 1935 года ее руководителем Гитлер утвердил Генриха Гиммлера. Но Йоханн Раттенхубер не собирался подчиняться рейхсфюреру СС. Он получал приказы непосредственно от адъютантов Гитлера.
В положении об имперской службе безопасности говорилось, что каждого ее сотрудника утверждает лично фюрер. 30 октября 1935 года Гиммлер послал ему представления на первых четырнадцать человек. Гитлер их подписал, но руководитель имперской канцелярии Хане Ламмерс (руководитель аппарата канцлера Германии) отослал представления еще и Рудольфу Гессу. По распоряжению Гитлера от 24 сентября 1935 года назначение государственных чиновников требовало одобрения заместителя фюрера по партии. Так что все бумаги отправились на утверждение к Гессу.
Гиммлер постоянно сталкивался с трудностями в партийном аппарате. Рейхслейтер Мартин Борман сам хотел контролировать охрану фюрера.
В 1933 году Борман стал начальником штаба заместителя фюрера. Он годами выстраивал свое положение внутри партаппарата, пока не получил возможность влиять на положение дел во всех сферах жизни страны. 12 мая 1941 года, через два дня после того, как Рудольф Тесс улетел в Англию, Гитлер распорядился переименовать аппарат заместителя фюрера в партийную канцелярию. Мартин Борман стал секретарем фюрера и руководителем партийной канцелярии. 29 мая Гитлер распорядился наделить Бормана полномочиями имперского министра. На документах, прежде поступавших заместителю фюрера Гессу, теперь требовалась подпись руководителя партийной канцелярии.
Все государственные чиновники и военнослужащие в Германии давали клятву верности отечеству. Законодательно был утвержден следующий текст:
"Клянусь быть верным и послушным фюреру германского рейха и народа Адольфу Гитлеру, клянусь соблюдать законы и честно исполнять мои обязанности. И да поможет мне Бог".
Сотрудники личной охраны еще отдельно присягали на верность фюреру — это происходило в Мюнхене, в день поминовения старых борцов, погибших в день пивного путча 1923 года. Клятва звучала так:
"Я клянусь вам, Адольф Гитлер, фюрер и канцлер германского рейха, быть преданным и храбрым. Я обязуюсь подчиняться вам и назначенным вами командирам до самой смерти. И да поможет мне Бог".
Во время войны шеф имперской канцелярии обергруппенфюрер СС Ханс Ламмерс пытался освободить Гитлера от некоторых обязанностей (видя, что состояние здоровья того ухудшается), и в частности от необходимости самому решать судьбу каждого из охранников.
Адольф Гитлер высоко ценил шефа канцелярии, говорил:
— Ламмерс руководствуется здравым смыслом, а не юридическими абстракциями. В таком духе он и решает за меня государственные дела, так что мне вообще не надо о них беспокоиться.
Но в данном случае Гитлер настоял на том, что будет лично подписывать приказ о каждом сотруднике службы безопасности, которая так и осталась самостоятельным ведомством, подчиненным лично фюреру.
Пистолет в руках теолога
В первый год после прихода к власти Адольф Гитлер любил выпить чаю в берлинском отеле "Кайзерхоф" неподалеку от имперской канцелярии и послушать венгерский оркестр, который там играл. Угловой столик был зарезервирован для Гитлера. Но вскоре об этом стало широко известно, и в часы, когда мог появиться фюрер, зал переполнялся. Место вокруг столика Гитлера заполняли одни и те же немолодые дамы.
Гитлер недовольно заметил, что предпочитает видеть более молодых женщин. Начальнику охраны Раттенхуберу было велено разобраться, откуда берутся эти дамы, падкие на знаменитостей. Оказалось, что они раздавали щедрые чаевые официантам, чтобы те их предупреждали, когда появится фюрер. Дамы слетались в отель, чтобы посмотреть, как он пьет чай. Гитлер отказался от посещения "Кайзерхофа", но, приезжая в Мюнхен, по-прежнему ходил в одно из двух любимых заведений — "Хек" и "Остерия Бавария", а то и в оба заглядывал.
Перед его приездом сотрудники службы безопасности обшаривали все здание ресторана, включая подвалы. Эсэсовцы из группы сопровождения занимали соседние столики. Во время войны и у дверей выставлялась эсэсовская охрана, чтобы посторонние не могли войти. Впрочем, фюрер раздражался, когда видел, что охранники переусердствовали.
В Бад-Годесберге Гитлер еще с середины двадцатых годов предпочитал останавливаться в гостинице "Райнхо-тель Дризен", ее владелец Фриц Дризен относился к нему очень хорошо в те времена, когда отсидевшего в тюрьме Гитлера мало кто принимал всерьез. После прихода к власти Гитлер, побывав в знакомом месте, обнаружил, что гостиница совершенно пуста, а он привык к аплодирующим ему толпам. Выяснилось, что один из его охранников, приехав заранее, велел всем удалиться. Разгневанный Гитлер распорядился вернуть публику. Тогда еще без аудитории фюрер чувствовал себя неуютно.
Когда Гитлер триумфально проезжал через какой-нибудь город, то не любил, чтобы людей, которые хотели его увидеть, сдерживали полицейские. Поэтому местные власти расставляли полицейских, переодетых в штатское. Труднее было организовать поездки, если Гитлер не желал привлекать к себе внимание.
Однажды он захотел посмотреть эстрадное представление в берлинском театре "Винтергартен". Он сказал, что войдет в зал, когда свет уже потушат, чтобы его никто не заметил. Раттенхубер прибыл к театру без пятнадцати восемь вечера и увидел, что несколько человек у входа с нетерпением ожидают фюрера. Выяснилось, что их предупредили служащие театра, взяв с каждого обещание держать это в тайне.
После варьете Гитлер намеревался побывать в пивной "Франц Нагель" — точно так же нагрянуть сюрпризом. Но и там были предупреждены о его появлении. Два официанта замерли у входа, ожидая фюрера. В результате Гитлер поехал в "Клуб немецких деятелей искусств", где у входа его также ожидала толпа.
Раздраженный фюрер вернулся в имперскую канцелярию, которая служила одновременно и квартирой канцлера Германии.
"Гитлер занимал тогда весь второй этаж имперской канцелярии, — рассказывал тогдашний председатель сената города Данцига Герман Раушнинг. — Обстановка здесь была буржуазной, можно даже сказать, мелкобуржуазной. Комнаты были маленькими, мебель простая.
Я и теперь ощущаю атмосферу тесноты и запах новой мебели. Мелкобуржуазные замашки и революционные разговоры. В соседней комнате играл на рояле нелепый Эрнст Ханфштенгль. Он как раз сочинил марш, который понравился Гитлеру. Ханфштенглю нравилось скрещивать любимые мелодии с темами из вагнеровских опер".
Гитлер страдал от одиночества, поэтому нуждался в компании и постоянно окружал себя людьми. Несколько десятков человек имели возможность пообедать с Гитлером, им надо было только предупредить дежурного секретаря. В это число входили местные партийные секретари, когда они бывали в Берлине, министры, люди из непосредственного окружения фюрера. Дежурный полицейский знал их в лицо, и они свободно проходили в личные покои фюрера. Минут за пятнадцать до начала обеда появлялся Гитлер. Перед тем как сесть за стол, он перебрасывался парой слов с собравшимися.
