Дроговоз Григорьевич - Англо-бурская война 1899–1902 гг.
В центре находился штаб фельдмаршала Робертса, которому непосредственно подчинялись 9-я пехотная дивизия, гвардейская бригада, 2-я кавалерийская дивизия, две бригады конной пехоты и другие части.
Опасаясь противодействия противника, Робертс не воспользовался кратчайшей северной дорогой, идущей из Баберспана.
10 марта кавалерийская дивизия генерала Френча наткнулась на буров, занимавших позиции на холмах за Авраамс-Краалем, и попыталась обойти их с юга. Буры не стали дожидаться окружения и отошли к югу, заняв новую позицию на гребне, в двух милях западнее Дрейфонтейна. Британские кавалеристы не отставали от противника, постоянно держа его в поле зрения.
В это время к месту сражения подошли и другие английские части: 2-я кавалерийская бригада попыталась обойти буров с тыла, маневрируя на равнине за гребнем, однако их артиллерийский огонь не позволил это сделать. После обеда в атаку пошла 6-я пехотная дивизия, сумевшая оттеснить буров к середине гребня. Подошедшая вечером 9-я пехотная дивизия окончательно очистила от противника гребень, после чего бой затих. Потери англичан были довольно значительными – 69 человек убито, 363 ранено, 18 пропало без вести.
Фельдмаршал Робертс в донесении военному министру утверждал:
«Главною причиною больших потерь в пехоте было возмутительное нарушение бурами обычаев войны. Они выкинули в знак сдачи белый флаг; но в ту минуту, когда наши двинулись вперед, то были встречены сильным ружейным огнем в упор несколькими бурами, спрятавшимися за первою линией; наши солдаты должны были отступить и дождаться прихода подкреплений, чтобы взять позицию ударом в штыки».
На следующий день британские войска продолжили движение, не встречая сопротивления буров. Как сообщал в Лондон главнокомандующий:
«В этот же день я приказал 3-й кавалерийской бригаде с двумя конными батареями перейти из Дринкопа в Винтерс-Влей. 12 марта я перенес свою главную квартиру в Винтерс-Влей, куда пришли также 6-я и 9-я дивизии. В то же самое время 1-я и 2-я кавалерийские бригады дошли до Бранд-Дам-Коп, в семи милях к юго-западу от Блумфонтейна. Я изменил данное первоначально кавалерии направление на Льюберг, чтобы она была ближе к Блумфонтейну.
Для такого образа действий у меня были две причины: я получил сведения, что противник ожидал подкреплений, которые неминуемо должны были прийти в Блумфонтейн. Необходимо было их предупредить. Во-вторых, я боялся, что, в случае нашего промедления, буры этим воспользуются и увезут с Блумфонтейнской станции паровозы и подвижной состав.
Кавалерия встретила лишь слабое сопротивление и не имела серьезных дел. Потери были только у буров.
На следующий день рано утром я перешел с 3-й кавалерийской бригадой в Бранд-Дам-Коп, где застал уже 1-ю и 2-ю, расположившиеся на высотах, командовавших над Блумфонтейном.
В 12 часов дня граждане города, среди которых был и господин Фразер, вышли ко мне навстречу на высоту в одной миле от города с изъявлением покорности города. В 1 час дня я вступил в город, причем жители встретили нас сердечно и, сопровождая толпами войска, пели God save the Queen и Rule Britania.
Я поставил свою главную квартиру в здании официального местопребывания Свободной Республики, из которого господин Штейн выехал накануне в 6 часов вечера. В этот же день перешли из Винтерс-Влея: 1-я пехотная бригада в Блумфонтейн, а 6-я и 9-я дивизии в Бранд-Дам-Коп. 14-го утром 6-я дивизия подошла к Блумфонтейну, где к ней присоединилась днем 9-я дивизия.
Как только город был занят нашими войсками, я назначил военным губернатором Блумфонтейна генерал-майора Претимана… По моему приказанию майор Хантер Вестон разрушил железную дорогу южнее и севернее Блумфонтейна. Кроме того, этому офицеру инженерных войск, прикомандированному к кавалерийской дивизии, удалось прервать телеграфное и телефонное сообщение в этих же двух направлениях. На Блумфонтейнской станции было захвачено нами 11 паровозов, 20 вагонов и 140 товарных платформ, которые буры не успели увезти…
Вчера я отдал приказ, в котором благодарю войска за их поведение во время последних операций, следствием которых было освобождение Кимберли и Ледисмита, капитуляция Кронье и занятие Блумфонтейна» [42].
Столица Оранжевой Республики была захвачена англичанами практически без боя, что имело печальные последствия для буров.
Один из наиболее авторитетных военных руководителей буров, генерал Христиан Девет, с горечью вспоминал:
«Блумфонтейн был в руках неприятеля. Что касается самого города, то он, со всем, что в нем было драгоценного, остался в целости. Но я предпочел бы лучше его гибель, нежели то, что случилось. Прежде всего, я не считаю его лучше других городов, а, во-вторых, если бы, защищая его до последней капли крови, мы допустили бы его полное разрушение, – нам не было бы стыдно.
Но теперь стыд наш заключался именно в том, что мы отдали город, не сделав ни одного выстрела в его защиту. Каким ужасным чувством наполнилось мое сердце при виде того, что Блумфонтейн оказался в руках неприятеля! Да, одного этого было достаточно, чтобы у многих бюргеров пропало всякое мужество!
И не только одно то было ужасно, что наша столица была взята, но еще и то, что случилось после этого с бюргерами. Они до такой степени растеряли последние остатки храбрости и собственного достоинства, что, казалось, невозможно было ожидать от них и в будущем, чтобы они оказали еще какое-либо сопротивление неприятелю. Отряды были окончательно деморализованы. Бюргеры из округа Форесмита и Якобсдаля еще со времени Поплар-Грове самовольно разошлись по домам, а теперь остававшиеся еще бюргеры в полном беспорядке разбегались каждый в свой округ» [43].
Глава 5
Ледисмит
Пока на западном фронте шли ожесточенные бои, а войска фельдмаршала Робертса продвигались в глубь территории Оранжевой Республики, значительные силы армии буров, вторгшиеся в октябре 1899 года в Капскую колонию, по-прежнему пассивно стояли под Ледисмитом, не предпринимая попыток решительным штурмом взять город.
Вялый артиллерийский обстрел, производимый бурами, практически не причинял ущерба оборонявшим Ледисмит английским войскам по причине малочисленности осадной артиллерии – буры располагали всего двумя 155-мм орудиями Крезо, двумя мортирами Круппа, четырьмя французскими полевыми пушками калибра 75 мм и семью скорострельными 37-мм пушками Максима. К тому же точность стрельбы из имевшихся орудий оставляла желать лучшего – на одного убитого англичанина приходилось около четырех тонн снарядов!
Британское командование, убедившись, что буры не предпринимают активных действий, решило деблокировать осажденный город. Выполнение этой ответственной задачи было поручено генералу Редверсу Буллеру, который рьяно взялся за дело, надеясь смыть позор предыдущих поражений от буров, которые стоили ему поста главнокомандующего.
В середине января 1900 года английские войска двинулись к Ледисмиту и вскоре вступили в соприкосновение с бурами. Первые, плохо организованные фронтальные атаки англичан на их позиции у Подгетерского брода и у Колензо успеха не имели. Противник продолжал занимать тактически выгодную Спион-Копскую высоту, преграждая путь на Ледисмит.
Убедившись в бесполезности лобовых атак на высоту, командир 5-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Уаррен решил произвести ночную атаку позиций противника. Наметив штурм первоначально на 22 января, он вынужден был отложить его на вечер 24-го, поскольку потребовалось время для проведения дополнительной рекогносцировки и разведки. Буры к этому времени заняли северный и южный склоны двумя линиями окопов и готовились к отражению наступления противника.
23 января в лагерь британских войск прибыл генерал Буллер, заявивший Уаррену, «что ему оставался выбор между двумя решениями: атаковать противника или отступить; что в настоящем положении нельзя было оставаться долее, так как войска находились под огнем противника, прикованными к гребню в течение четырех дней, с весьма крутыми склонами; за позицией не было второй оборонительной линии, а поддержки были сосредоточены слишком близко к цепи, на невыгодной местности; какая-нибудь паника или внезапная атака противника могла их сбросить в беспорядке с кручи».
Руководить штурмом высоты Спион-Коп было поручено генералу Вудгету, который в час ночи с 24 на 25 января дал сигнал к атаке. В темноте английская пехота начала медленно подниматься по склону в колонне по одному, к трем часам ночи дойдя до вершины. Здесь солдаты примкнули штыки к винтовкам, готовясь к решающему броску.
В этот момент часовые буров, наконец, обнаружили присутствие неприятеля и открыли ружейный огонь.
После короткой перестрелки буры, численно уступающие противнику, вынуждены были отойти, позволив англичанам практически без боя занять южный выступ плато. Однако вместо того, чтобы продолжить движение и окончательно выбить противника с вершины, британские солдаты стали окапываться на захваченной позиции, давая тем самым бурам время на организацию обороны.
