Андрей Васильченко - Тайные общества Третьего рейха
Когда Франц Таузенд почувствовал вкус денег, то он решил не ограничиваться только лишь «алхимическим проектом». Так, например, в январе 1925 года он смог договориться о лицензировании изобретенного им кровоостанавливающего лекарства «Миллелектроль», которое якобы почти сразу залечивало любые раны. Также он пытался наладить производство морфия из поваренной соли, разрабатывал препараты против травяных вшей и ящура. Вдобавок он занялся конструированием «теплой банки». Этот предмет должен было состоять из сплава алюминия и натрия. Стоило в банку налить какую-нибудь жидкость, как та сразу же должна была нагреться за счет химической реакции.
Однако уже в 1925 году группа инвесторов, которые предоставили деньги Таузенду, предпочитали не ограничиваться получением простых обещаний. Они объединились в специальное общество, что якобы могло помочь соблюдению их интересов. В июле 1925 года приблизительно 20 человек создали негласную организацию, которая назвалась «Общество продукта». Общество не проходило официальной регистрации в органах юстиции, но это не мешало ему осуществлять свою деятельность. На учредительном собрании общества присутствовали: К. Шульце (Берлин), Альфред Маннесман (Кёльн), Фриц Дёринг (Штарнберг), д-р Букелей (Мюнхен), генерал Людендорф (Мюнхен), химик Куммер (Дрезден), Лебрехт Штреммель (Кёльн). Это своего рода тайное общество выделило Францу Таузенду восемь сотрудников. Все они как на подбор было боевыми офицерами, которые в большинстве своем после революции принимали участие в деятельности военизированных формирований. Кроме этого генерал Людендорф настоял на том, чтобы все присутствовавшие подписали своеобразный договор. Один из доверенных людей Людендорфа — Александр Хайсс — в 1931 году писал: «Впервые об участии Людендорфа в проекте Таузенда стало известно в июне 1925 года после подписания соглашения. Суть этого соглашения сводилась к следующему: все права на разработанные и открытые Таузендом в будущем процессы переходили к Людендорфу. Таузенд обещал хранить это в тайне. Тем не менее главный договор между Людендорфом и Таузендом был подписан только 14 октября 1925 года. У него было следующее содержание: Людендорф обязался пускать полученную от открытий прибыль на патриотическое и национальное движение. Выбор способа предоставления денег оставался за Людендорфом. Он не был обязан никому представлять отчет о расходовании денежных средств. Таузенд получал 5 % экономического дохода от производства золота. В тот же самый день было основано «Общество 164». Кредиторы должны были получать 12 % от дохода от производства золота, сотрудники общества 8 %. 75 % предполагалось направлять на патриотические цели. Чтобы сохранить в тайне все сделанные открытия каждый из членов общества на случай судебных тяжб гарантировал, что будет отрицать всякую причастность к деятельности общества».
Если говорить о рядовых сотрудниках общества и сотрудниках, помогавших Таузенду, то их ежемесячное жалованье приблизительно соответствовало прожиточному минимуму. Все долевые участники, состоявшие в «Обществе продукта» (оно же «Общество 164») были ориентированы не столько на извлечение личной выгоды, сколько на достижение общественно-политических целей. Позже Франц Таузенд заявит: «Господа, которые предоставляли свои средства «Обществу 164», не придавали никакого значения тому, чтобы когда-либо вернуть свои средства обратно». Для того чтобы облегчить работу Таузенду, «Общество 164» скупало небольшие предприятия и акционерные общества. При этом нередко возникали новые проекты. Так, например, основанное в Бремене «Северогерманское легированное заведение» предполагало заниматься выработкой олова. Во время экспериментов в качестве побочного продукта были получены некие кристаллы, которые были названы «продуктом 157». Несмотря на то что «Общество 164» по своей сути должно было быть тайным, сведения об его деятельности просочились в социал-демократическую прессу, которая сразу же стала высмеивать «алхимика» Людендорфа. В результате генерал решил покинуть ряды общества. Формальным поводом для этого являлась предстоящая операция на щитовидной железе. В любом случае этот шаг привел к тому, что «Общество 164» было распущено.
Однако это не значило, что Франц Таузенд прекратил свою деятельность или остался без средств к существованию. На Рождество 1927 года Таузенд приобрел особняк в Мюнхене. Это стало возможно после того, как его поддержала финансами семья Майнхольд. Кроме этого он смог купать саксонский замок, который в свою бытность принадлежал польскому путешественнику, специалисту по Востоку графу Лещи-Зумински. За это причудливое трехэтажное здание в неоготическом стиле, которое было украшено элементами индийско-исламской архитектуры, он заплатил 60 тысяч марок. В 1928 году Франц Таузенд стал искать выходы на фашистскую Италию. Он хотел, чтобы итальянские эксперты провели оценку его «открытий». Не надо быть пророком, чтобы предугадать — он намеревался продать «секрет изготовления золота» режиму Муссолини. Однако присланный эксперт остался недоволен результатом. В предложенных образцах он увидел всего лишь свинец, переплавленный с золотом. Между тем стали проявлять беспокойство инвесторы. И чем дольше на свет не появлялось искусственное золото, тем сильнее становилось их волнение. Наверное, алхимики всех времен и народов терпели неудачу, когда превращали небольшой эксперимент в масштабное предприятие. Причина этого предельно ясна. Если в приеме с тиглем можно было прибегнуть к мошенничеству и тем самым все-таки «произвести» на свет несколько граммов золота, то речи не могло быть о «производстве» в большом объеме. Максимум, что мог себе позволить Таузенд, — инсценировать появление слитка золота. Между тем коммерческие инвесторы становились нетерпеливыми и хотели знать, когда они могли получить сказочные прибыли от вложенных в «алхимический проект» денег. В данном случае не стоит путать членов распущенного «Общества 164», которые ориентировались исключительно на политические цели, и инвесторов, которых интересовала только лишь собственная выгода. В итоге состоялось собрание инвесторов и кредиторов. По большому счету оно было бессмысленным, так как Франц Таузенд так и не появился на нем. Вначале он направился в Голландию, откуда устремился в Вену, чтобы учредить так называемое «Общество химических исследований». Эта организация занималась торговлей украшений, которые по внешнему виду весьма напоминали настоящие ювелирные изделия. Когда Таузенд учреждал эту структуру, то обещал австрийским инвесторам 30 % прибыли. Если кредитор хотел выйти из проекта, то получал обратно свои деньги вместе с причитающимися 30 %. По сути своей это была финансовая пирамида. Люди несли свои деньги в надежде на скорую прибыль. Среди пострадавших от деятельности Таузенда значились директора двух венских банков, концерн Маннесмана, некоторые из предприятий, близкие к концерну Круппа. Между тем в самой Германии Таузенд был объявлен в розыск. Уровень вложений в его проекты достиг такого уровня, что некоторые из инвесторов были готовы обратиться в суд. Ему грозили длительные судебные иски, но ситуация разрешилась буквально в одночасье. Когда Франц Таузенд на своем новеньком «Фиате» пересек границу Германии и направился в Италию, то его тут же объявили розыск. Италия решила не укрывать «алхимика», и 4 июня 1929 года Таузенда экстрадировали в Германию. Все замки, виллы и дачи были сразу же конфискованы. Следствие, длившееся полтора года, в основном занималось фактами мошенничества. Позже Таузенд заявит: «В тюрьме я превратился в выставочный экспонат. Дня не проходило, чтобы 20 человек не пришли посмотреть на «алхимика Таузенда». Особое предпочтение отдавалось американцам».
Почти сразу же после ареста Таузенд предложил, что мог бы заниматься производством золота в заключении. В октябре 1929 года его просьба была удовлетворена. Но прежде чем продолжить свои эксперименты на мюнхенском монетном дворе, он подвергся тщательному личному досмотру. Досмотр проводился в присутствии комиссара уголовной полиции Карла Вайсса. Местом для досмотра стал конференц-зал монетного двора. Таузенда заставили полностью раздеться. После этого были тщательно расчесаны волосы, проверены ушные раковины, полость рта, ноздри, ногти. Полицейские заглянули Таузенду даже под веки. Было установлено, что у него не было ни одного золотого предмета, ни одной золотой коронки и пломбы. Все это делалось для того, чтобы обеспечить предельную чистоту экспериментов и не дать возможности Таузенду прибегнуть к какому-нибудь приему. Каково же было удивление всех присутствовавших, когда Таузенду удалось получить в тигле несколько крупинок золота. Поскольку за экспериментами следила пресса, то директору монетного двора Йозефу Келю пришлось дать комментарии. Для газетчиков это стало настоящей сенсацией. Сообщалось, что исходным материалом был только лишь свинец. Любые попытки доказать, что Таузенд совершил очередной подлог, были безрезультатными, так как его арест был внезапным, а потому он едва ли мог заранее запастись золотыми вещами. Впрочем, все не могло изменить положение Таузенда. Его обвиняли отнюдь не в попытках произвести золото, а в том, что он не предоставлял своим кредиторам и инвесторам точные сведения. Несмотря на то что это нельзя было рассматривать как тяжкое преступление, адвокату Таузенду, всемирно известному графу Песталоцци, не удалось добиться освобождения из-под стражи до суда.
