Татьяна Чеснокова - Стокгольм времен Астрид Линдгрен. История повседневности
Рождество всегда было и остается семейным праздником. Дети участвуют в украшении елки, помогают взрослым выпекать булочки и другие сладости. Во многих шведских фильмах можно увидеть сцену празднования Рождества или подготовку к нему. Такой семейной сценой начинается знаменитый фильм Ингмара Бергмана «Фанни и Александр». Соблюдение праздничного ритуала для большинства шведов считается обязательным. В сиюминутной спешке и суете он остается выражением незыблемых ценностей. Действие известного детективного романа «Подрывник» (1998) шведской писательницы Лизы Марклюнд (по которому снят одноименный фильм) происходит в декабре, незадолго до Рождества. Главная героиня, журналист вечерней газеты Анника Бенгтсон, участвует в расследовании преступления и, разрываясь между семьей и работой, едва успевает – но все же успевает! – подготовиться к празднику. В такую субботу, как эта, в последнюю субботу накануне Рождества, она должна быть дома, варить тянучки, выпекать шафрановые булочки. «… Она ускорила шаг. Очень хотелось домой. Она смотрела на здания, выстроившиеся вдоль набережной. Окна светились теплом и уютом. Почти во всех горели рождественские электрические звездочки и рождественские свечи. Анника свернула с набережной в переулок, ведущий к улице Хантверкаргатан» [128] . «Надо было перед рождественскими каникулами переделать кучу дел… Анника лишь повесила на окна латунные рождественские звезды и расставила подсвечники с электрическими свечами. Рождественские подарки еще не куплены, и продукты к празднику тоже, лосось не засолен, елку не выбрали, рождественский окорок не запечен. <…> Анника любила свежезапеченную рождественскую ветчину, ароматную, с пылу с жару, так, чтобы мясо еще сочилось» [129] .
Кроме традиционного праздничного стола, существуют, конечно же, и праздничные украшения для дома: звезды, свечи и, разумеется, елка, под которую кладут подарки. На входную дверь вешают венки. Обычай наряжать елку – более поздний, он пришел в Швецию в XVIII веке из Германии. Елки часто ставят не только в доме, но и во дворе, где свет электрических гирлянд сияет весь декабрь и большую часть января. Вокруг елки танцуют и поют.
Верующие лютеране идут на Рождество в церковь – и вечером, в Сочельник, и утром 25 декабря. Все помнят наизусть рождественские псалмы. Вот что пишет этнограф Ян-Эйвинд Сван: «Рождественская заутреня – эта традиция пошла от средневековых ночных рождественских служб, которые в эпоху реформации сократились до одной. Раньше ее служили очень рано, а теперь обычно в 7 часов утра. В прежние времена, когда в церковь съезжались на запряженных лошадьми санях, с пылающими просмоленными факелами, которые по прибытии складывались в большой костер у церковных ворот, выглядело это очень романтично. Но и в наши дни сельская церковь, озаренная светом горящих свечей, представляет собой впечатляющее зрелище, которое надолго остается в памяти» [130] . Заканчиваются же рождественские праздники только на двадцатый день, 13 января, в день святого Кнута, когда убирают елку.
У шведов нет деда Мороза, и подарки детям на Рождество приносит рождественский гном (Jultomte), хотя самый древний символ этого праздника – рождественский козел. Его делают обычно из соломки, и фигурки козла до сих пор служат декоративным украшением. В давние времена ряженые в масках козла ходили по крестьянским дворам и собирали угощение. Они также сами могли раздавать подарки. Между тем к концу XIX века эту роль взял на себя рождественский гном. В шведских народных поверьях гном был духом места, или жилища, то есть домовым. Народные сказки изображают его в виде крохотного старичка, в одежде из грубого серого сукна и в красном колпачке. Его еще зовут Дед, или Дедка. Традицию изображения гнома в живописи и книжной иллюстрации создала художница Йенни Нюстрём. Именно ее сказочная фантазия придала гному тот облик, который и станет типичным в праздновании шведского Рождества. Йенни Нюстрём иллюстрировала в 1880-е годы знаменитое произведение поэта Виктора Рюдберга «Домовой», и этот персонаж произвел на нее впечатление еще в юности. Затем ее рисунки, изображающие гномов, стали появляться в шведской периодике рубежа XIX–XX веков, в рождественских альманахах, на открытках и календарях. Именно эта художница ввела в обиход новый тип печатной продукции в Швеции – поздравительную открытку. С 1911 года начинают печататься открытки к Рождеству, Новому году, Пасхе и пр. Рождественский гном (или несколько гномов) несет детям мешок с подарками, танцует вокруг елки, летит на воздушном шаре… Шведский гном становится и непременным атрибутом рекламы.
На современных открытках чаще всего поздравляют с Рождеством и Новым годом одновременно (God Jul och Gott Nytt År!). Но празднование Нового года весьма отличается от рождественских традиций. Обратимся снова к этнографу Яну-Эйвинду Свану: «Если в рождественский вечер улицы пустеют, то на Новый год все в движении. Рождество – это семейный праздник, и справляется он дома, а Новый год отмечается с друзьями и знакомыми, дома или в ресторане, и оживленные компании странствуют между дискотеками и барами. Если меню рождественского стола имеет несколько старомодный, крестьянский характер, то на Новый год его стараются сделать настолько изысканным, насколько это позволяет кошелек: в бокале искрится шампанское или игристое вино, на тарелке красуется омар или паштет из морских деликатесов. Когда часы бьют полночь, люди начинают бросать серпантин, свистеть в дудочки, надувать бумажные «тещины языки» и запускать фейерверк со своего балкона или из сада, а потом, сентиментально вспоминая год уходящий, прощаются с ним и дают себе обещания на новый год. Вообще этот праздник по традиции шумный, громкий. А в былые времена даже устраивали «новогоднюю пальбу» из ружей и мушкетов для того, чтобы отпугнуть нечистую силу.
Празднование Нового года во многом сложилось под влиянием радио и телевидения. Пока существовало радио, люди, затаив дыхание, слушали, как известный шведский актер декламировал стихотворение Альфреда Теннисона «Новогодние колокола», а колокольный звон кафедральных соборов по всей стране возвещал наступление Нового года. Сейчас многие усаживаются у телевизоров и смотрят новогодние программы, в которых скетчи и художественные фильмы перемежаются с передачами на серьезные темы» [131] .
Однако еще в 1930–40-е годы празднование Нового года в Швеции носило более камерный, домашний характер. Об этом пишет в своих мемуарах знаменитая шведская актриса Ингрид Бергман. Оказавшись в Голливуде, она увидела совершенно иные традиции, отличавшиеся от привычных ей шведских. «В Швеции этот день для всех совсем особый. Семейный день. Вы остаетесь дома. Ждете полуночи. Разговариваете о прошлом, о том, что может принести будущее; ну и, конечно, даете всякого рода зароки, вроде «бросаю курить» или что-нибудь похоже. А потом, когда наступает полночь, во всех церквах по всей стране раздается колокольный звон. По радио известный актер Андерс де Валь читает обычно стихи Теннисона о колокольном звоне. Все это слышится из громкоговорителей, установленных на всех улицах Стокгольма. Нет даже необходимости включать радио дома» [132] .
До наших дней дошла традиция давать под Новый год зарок, и стихотворение «Новогодние колокола» английского поэта викторианской эпохи по-прежнему читают самые известные шведские артисты.
От Рождества ведут отсчет другим церковным праздникам, многие из которых «обросли» мирскими традициями и обычаями и обрели типично шведские черты. Это Крещение, Благовещение, Пасха, Вознесение, Пятидесятница, день Всех Святых. Крещение шведы называют тринадцатым днем Рождества, или Эпифанией (Богоявлением); в Западной Европе он называется праздником трех королей. Благовещение – «день вафлей», когда в Швеции выпекают и едят большие круглые вафли. Четверг, на который выпадает Вознесение, всегда – выходной день. А в конце октября – начале ноября, на день Всех Святых, принято вспоминать умерших и посещать кладбища, украшая могилы родных и близких цветами и зажигая на них свечи.
Разнообразные обычаи связаны с празднованием Пасхи. В лютеранской церкви нет постов, хотя само название «пост» сохранилось в календаре и дошло до современных шведов в виде одной кулинарной традиции. «… Витрины кондитерских начинают заполняться специфически шведскими мучными изделиями, которые назваются предпасхальными, или масленичными, булочками, а в Стокгольме они известны под названием «semla». Раньше их полагалось есть на сладкое по понедельникам или вторникам во время пасхального поста. Положив булочку в глубокую тарелку, ее заливали горячим молоком со сливками и посыпали сверху корицей. Теперь эти булочки очень часто едят просто так, без молока, например, на работе во время перерыва на кофе. Эта кулинарная традиция, заимствованная у немцев, укоренилась в Швеции в XVIII веке и даже нашла свое отражение в шведской истории, послужив причиной смерти короля Адольфа Фредрика. Он умер в 1771 году, в один из понедельников Великого поста, объевшись, между прочим, масленичной булочкой, которую он ел, запивая шампанским» [133] . Масленичная булочка действительно очень масляная, жирная. Она выпекается из пшеничной муки, на ней срезают верхушку и заполняют углубление миндальной массой и взбитыми сливками. Затем «крышечку» опускают и посыпают сахарной пудрой.
![Астрид Линдгрен - Братья Львиное Сердце [перервод Б.Ерхова ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
