Дмитрий Зыкин - Как оболгали великую историю нашей страны
Не глупость, а измена
Публицистический штамп «глупость или измена?» прекрасно известен современному человеку. Пожалуй, это один из самых старых публицистических мемов, который на много лет пережил своего создателя — лидера кадетов, депутата еще дореволюционной Думы Павла Милюкова. В ноябре 1916 года он произнес речь, в которой рефреном повторялась фраза: «Глупость или измена?» До победы рукой подать, Антанта готовит всеобщее наступление, вот-вот в войну против Германии вступят Соединенные Штаты, в Австро-Венгрии и Германии свирепствует голод. Сам Милюков прекрасно знает реальную ситуацию, о чем признается в письме, которое я уже приводил в одном из предыдущих разделов. Он торопится, понимая, что время работает на царя, еще немного, и момент для революции будет упущен И вот в Думе он обрушивается с критикой на власть . Его речь имеет шумный успех, ее цитируют на улицах, она воспринимается как убийственная критика от человека, болеющего за страну.
Милюков заведомо лжет. Понятно, что все его слова — это революционная пропаганда, и сам Милюков станет известен всему миру как один из важных участников Февральской революции. Но может быть, его речь была хитрой ложью? Может быть, Милюков — это сильный оратор и прожженный демагог? Давайте разберемся. Вот отрывок из его скандального выступления:
«Итак, едва я переехал границу, несколько дней после отставки Сазонова, как сперва шведские, а затем германские и австрийские газеты принесли ряд известий о том, как встретила Германия назначение Штюрмера. Вот что говорили газеты. Я прочту выдержки без комментариев.
Особенно интересна была передовая статья в “Нейе Фрейе Пресс” от 25 июня. Вот что говорится в этой статье: “Как бы не обрусел старик Штюрмер (смех), все же довольно странно, что иностранной политикой в войне, которая вышла из панславистских идей, будет руководить немец (смех).
Министр-президент Штюрмер свободен от заблуждений, приведших к войне. Он не обещал, — господа, заметьте, — что без Константинополя и проливов он никогда не заключит мир. В лице Штюрмера приобретено орудие, которое можно употреблять по желанию. Благодаря политике ослабления Думы, Штюрмер стал человеком, который удовлетворяет тайные желания правых, вовсе не желающих союза с Англией. Он не будет утверждать, как Сазонов, что нужно обезвредить прусскую военную каску”.
Откуда же берут германские и австрийские газеты эту уверенность, что Штюрмер, исполняя желание правых, будет действовать против Англии и против продолжения войны? Из сведений русской печати. В московских газетах была напечатана заметка по поводу записки крайне правых (Замысловский с места: “И всякий раз это оказывается ложью!”), доставленная в Ставку в июле перед второй поездкой Штюрмера. В этой записке заявляется, что, хотя и нужно бороться до окончательной победы, но нужно кончить войну своевременно, а иначе плоды победы будут потеряны вследствие революции (Замысловский с места: “Подписи, подписи!”). Это — старая для наших германофилов тема, но она развивается в ряде новых нападок.
Замысловский (с места): Подписи. Пускай скажет подписи.
Председательствующий: Член Думы Замысловский, прошу вас не говорить с места.
П. Н. Милюков: Я цитирую московские газеты.
Замысловский (с места): Клеветник. Скажите подписи. Не клевещите.
Председательствующий: Член Государственной Думы Замысловский, прошу вас не говорить с места.
Замысловский: Подписи, клеветник.
Председательствующий: Член Государственной Думы Замысловский, призываю вас к порядку.
Вишневский (с места): Мы требуем подписи. Пусть не клевещет.
Председательствующий: Член Государственной Думы Вишневский, призываю вас к порядку.
П. Н. Милюков: Я сказал свой источник — это московские газеты, из которых есть перепечатка в иностранных газетах. Я передаю те впечатления, которые за границею определили мнение печати о назначении Штюрмера.
Замысловский (с места): Клеветник, вот ты кто.»[100]
Итак, Милюков с какой-то детской незамутненностью обрушивает на аудиторию «разоблачение», почерпнутое из немецких газет. А чтобы совсем ни у кого не было сомнений, что газеты вражеского государства пишут правду, приводит еще более «веский источник» — московские газеты. Вот сейчас над таким деятелем даже смеяться бы не стали. Просто вообще бы не воспринимали всерьез. Во время войны отрыто цитируются газеты, то есть пропаганда врага, сами немцы взяли это из московской прессы, а пикантность ситуации в том, что российская пресса в массе своей контролировалась противниками государственной власти и действовала как инструмент февралистов. Круг замкнулся.
Причем с самого начала Милюкова назвали клеветником, потребовали подписи под документами, которые можно было бы считать серьезным доказательством его слов. У Милюкова нет никаких сведений, заслуживающих доверия, в Думе его подняли на смех. Однако эта бессмысленная болтовня буквально взорвала тогдашнее общество. Многие поверили, что в верхах действительно зреет измена. Немцы, понимая, что проигрывают войну, надеялись на раскол внутри Антанты, они пытались создать впечатление, что их противники втайне друг от друга ведут переговоры с Германией о мире. А Милюков неуклюже пытается выдать тезисы немецких газет за истину в последней инстанции. Представьте себе, что примерно в 1944 году советский партийный деятель, например Михаил Калинин, возьмется публично зачитывать заявления Геббельса и обвинять в глупости или измене главу правительства? Сколько времени после этого останется на свободе Калинин? Я думаю, и часа не пройдет, как его арестуют и быстро поставят к стенке. А в царской России, «отсталой тюрьме народов», Милюкову подобная болтовня не просто сошла с рук, так еще и сделала его популярным на всю страну.
Впоследствии Милюков признавался, что во время войны он прочитал в американском журнале статью, в которой говорилось, что Германия предлагает России предложения о мирных переговорах. При этом он добавил, что статья была перепечаткой материала из швейцарской газеты «Бернер Тагвахт» — официального органа социал-демократов Швейцарии. Милюков говорил, что прочитанное показалось ему правдоподобным, хотя он и не проверял источник этого сообщения. Самое смешное, что подобные статьи «Бернер Тагвахт» публиковала неоднократно, но когда бернская газета «Тагблатт» попросила раскрыть источники этой сенсационной информации, ей в этом отказали. Интересно, что российская дипломатия опровергала сведения, распространяемые «Бернер Тагвахт», и вскоре газета перестала публиковать эти слухи. И вот еще занимательная деталь: редактором «Бернер Тагвахт» был Роберт Гримм. Именно он должен был сопровождать Ленина во время его знаменитой поездки весной 1917 года в Россию через территорию Германии в «пломбированном вагоне», но потом его заменили Платтеном.[101] А летом 1917 года Гримм лично отправился в Россию с целью способствовать сепаратному миру с Германией. Кстати, сотрудником «Бернер Тагвахт» был Карл Радек, соратник Ленина, будущий участник переговоров во время заключения Брестского мира, член Центрального комитета большевистской партии. Вот с таких политических помоек подбирал Милюков информацию для своих громких «разоблачений».
Относительно деятельности Милюкова в те годы у нас есть ценное свидетельство бывшего директора департамента полиции Васильева:
«1 ноября началась сессия Думы, и с этого момента яростные нападки на правительство следовали одна за другой. Менее чем через неделю Дума спровоцировала падение председателя Совета министров Штюрмера. Я все еще помню, как Милюков появился на ораторской трибуне, обратился к депутатам и заявил, что у него в кармане находится документ, содержащий неопровержимые доказательства вины председателя Совета министров в предательстве и помощи Германии, но что он готов предоставить этот документ только судебным властям.
Позже развитие событий показало, сколько реальных оснований было у этого чудовищного обвинения. Штюрмер умер в мучениях, в то время как Милюков по сей день жив и здоров и не страдает от угрызений совести; но Милюков никогда не представил ни одного из упомянутых доказательств, по той простой причине, что их не существовало. Позднее Временное правительство назначило следственную комиссию, и председатель этой комиссии специально сообщил жене Штюрмера, что самое тщательное расследование обвинений против бывшего председателя Совета министров не дало результата в связи с отсутствием каких-либо доказательств.
После устранения Штюрмера Дума продолжила свои атаки, и каждый день какое-нибудь официальное лицо обвиняли в предательстве и шпионаже, даже Императрица не избежала бесстыдной клеветы. Таким образом Гучков, Милюков, Поливанов и компания старательно готовили путь к катастрофе. Преемником Штюрмера стал А. Ф. Трепов, но он тоже был беспомощен, а Дума продолжала свою травлю и интриги.
