Сергей Кремлёв - Имя России. Сталин
Вернёмся, впрочем, к цифрам… Со ссылкой на оперативный приказ народного комиссара внутренних дел Союза ССР Н.И. Ежова № 00447 «об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» в докладе комиссии Поспелова заявлялось, что по приказу № 00447 первоначально планировалось арестовать 258 950 человек.
И это число даже несколько меньше подлинного, потому что в приказе № 00447 предусматривался суммарный лимит по I категории (расстрел) в 82,7 тысячи человек, включая 10 тысяч уже находящихся в лагерях НКВД, и по II категории (от 8 до 10 лет лагерей или тюрьмы) — 193 тысячи человек. Итого — 275 700 человек
Данные доклада комиссии Поспелова и легли в основу данных знаменитого якобы «секретного»
(по секрету всему свету) доклада Хрущёва на XX съезде партии. С тех пор эти данные и кочуют из одной книги в другую, приобретя к нашим дням статус непререкаемой истины.
Однако Хрущёв в «своём» докладе (в кавычках потому, что готовил доклад, конечно же, не Хрущёв и даже не Поспелов) если и говорил в каких-то местах «правду», то следующим, например, образом.
Пункт 3-й II раздела приказа № 00447 он процитировал так:
«В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утверждённых цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства».
Такие слова в пункте 3-м раздела II приказа № 00447 действительно имелись. И из этого Хрущёвым и прочими, ему подобными, делался вывод о том, что данный-де пункт сразу намекал на возможность увеличения лимитов и поощрял «процентоманию».
Но полностью этот пункт выглядел так:
«…3. Утверждённые цифры являются ориентировочными. Однако наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД не имеют права самостоятельно их превышать. Какие бы то ни было самостоятельные увеличения цифр не допускаются (выделения везде мои. — С. К.).
В случаях, когда обстановка будет требовать увеличения утверждённых цифр, наркомы республиканских НКВД и начальники краевых и областных управлений НКВД
обязаны представлять мне соответствующие мотивированные ходатайства.
Уменьшение цифр, а равно и перевод лиц, намеченных к репрессированию по первой категории, — во вторую категорию и наоборот — разрешается».
Надо ли отдельно комментировать суть трюка, предпринятого хрущёвцами с текстом приказа № 00447?
Но и это ведь ещё не всё!
Во-первых, в число репрессируемых входили откровенные бандиты! Например, в Калининской области из примерно 4 тысяч расстрелянных в итоге по I категории их доля составила более 10 процентов. И даже нынешние тверские «демократические» историки об их «внесудебной» участи не жалеют.
Во-вторых, в приказе № 00447 суммарный «расстрельный» лимит по регионам СССР (он составился, к слову, из учётных данных, представленных местными органами НКВД) был определён в 72,7 тысячи человек. Репрессировать по II категории предполагалось 193 тысячи человек.
В современных же источниках — со ссылкой на Поспелова—Хрущёва — фигурирует цифра 681 692 (353 074 + 328 618) только расстрелянных за два года.
Где правда?
В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 31 июля 1931 года начало чекистской операции по репрессированию было отнесено на 5 августа по всем областям Союза при крайнем сроке по ряду регионов 15 августа. Всю операцию предписывалось закончить в 4-месячный срок, то есть ко времени первых выборов по новой Конституции СССР в Верховный Совет.
Реально же операция продолжалась примерно до весны, а кое-где даже до ноября 1938 года, и тому были свои объективные причины. Репрессии проводились не огульно и не просто так — велось следствие, оно давало новые имена, связи и т. д., и сроки приходилось удлинять. В итоге общее число репрессированных серьёзно превысило первоначальные лимиты.
Но насколько?
Думаю, не случайно итоговые цифры по регионам и областям нельзя узнать и сегодня. Но кое-что узнать можно.
Так, 8 сентября 1937 года Ежов в спецсообщении № 59750 докладывал Сталину:
«Всего на 1 сентября сего года было арестовано 146 225 человек. Из них 69 172 бывших кулака, 41 603 уголовника и 35 454 человека — контрреволюционных элементов.
Из этого количества арестованных осуждено тройками — к расстрелу 31 530 и к заключению в лагеря и тюрьмы 13 669 человек».
Сразу обращаю внимание читателя на высокий процент уголовников — 28 процентов от всех арестованных. Причём можно не сомневаться — это были действительно уголовники. Ежову не к чему было записывать в их число кулаков или бывших «беляков» — таких и без этого набиралось более чем много.
Далее… Простая арифметика показывает, что из числа арестованных в 146 225 человек было репрессировано всего 45 199 человек. То есть 101 026 человек репрессированы через месяц после ареста не были. Не думаю, что всех их просто отпустили, однако явно немалое их число отделалось всё же скорее всего стрессом.
Относительно дальнейшего надо сказать, что по некоторым регионам увеличение лимитов — по запросам с мест — было впоследствии очень значительным, особенно по I категории. По Красноярскому краю, например, с первоначальных 750 человек — до 7350 человек, по Омской области — с одной до восьми тысяч человек, по Оренбургской — с 1500 до 3500…
По Ленинградской области первоначальный «расстрельный» лимит в 4000 человек был увеличен до 5500 человек.
При всём при этом к 1 сентября 1937 года в СССР было арестовано в ходе чекистской операции 146 тысяч 225 человек, а расстреляно 31 530 человек. Это цифры точные — их приводит в 2003 году без комментариев Международный фонд «Демократия»!
А по данным Поспелова—Хрущёва, в 1937 году было якобы арестовано 918 671 человек, из которых расстреляно 353 074 человек.
Конечно, 1 сентября — не 31 декабря. Но если за первый месяц репрессий было расстреляно тридцать тысяч человек — и это по всему Союзу, по 64 местным наркоматам и управлениям НКВД, — то за оставшиеся до конца года четыре месяца расстрелять в десять раз больше было, простите, нереально. Да и лимиты — даже увеличенные — и близко не дают цифры в триста пятьдесят тысяч расстрелянных за один только 1937 год.
Думаю, итоговое число репрессированных по I категории, то есть приговорённых к расстрелу (что не всегда означало реальный расстрел), превысило начальный лимит приказа № 00447 примерно втрое и не более, чем вчетверо, и составило за два года до двухсот пятидесяти — трёхсот тысяч человек.
Немало… Хотя до пятидесяти тысяч из них были, напоминаю, просто опасными бандитами, которых ликвидировали, используя внесудебные методы. Практика, в принципе, не такая уж и предосудительная.
Вышеприведённые подсчёты, конечно, очень приблизительны, но, как говорят учёные, порядок явления они выявляют и показывают: почти миллион расстрелянных «жертв Большого террора» объективными данными не подтверждается!
Впрочем, что до этого «демократам»! И в выпущенном в свет в 2003 году научным (!) издательством «Большая Российская энциклопедия» карманном энциклопедическом словаре «История Отечества» нас уверяют, что в 1937–1938 годах в СССР было арестовано семь миллионов человек, а три миллиона умерли или были расстреляны.
Что ж, кто больше?
Ведь даже хрущёвцы запустили в оборот хотя и злостно завышенные, но — не настолько уж беспардонно лживые цифры.
Впрочем, абсолютный рекорд лжи поставили, пожалуй, не «историки». Его, похоже, поставил физик, академик Сахаров. В своих «Воспоминаниях» он написал:
«Для расследования чрезвычайного происшествия (в 1951 году бесследно «пропал» лист, содержащий всю геометрию и все данные первой водородной бомбы!!! — С К.) из министерства (Министерство среднего машиностроения было образовано 26 июня 1953 года, а до этого существовало ПГУ при СМ СССР. — С К.) приехал начальник секретного отдела — человек, вызывавший у меня физический ужас уже своей внешностью, остановившимся взглядом из-под нависших век; он был начальником
Ленинградского управления ГБ во время так называемого «ленинградского дела», когда в городе было расстреляно около 700 высших руководителей…»
Для представителя точных наук Андрей Дмитриевич допустил, во-первых, непростительную стилевую неряшливость — число высших руководителей, да ещё в одном городе, в любом случае исчисляется не сотнями, а единицами. Но главное в том, что по «ленинградскому делу» — вполне, к слову, обоснованному—к высшей мере наказания было приговорено 23 (двадцать три) человека. Это — абсолютно точная цифра, взятая из справки министра внутренних дел Сергея Круглова и его заместителя Ивана Серова от 10 декабря 1953 года, представленной ими Хрущёву в рамках подготовки реабилитации «ленинградцев» (всего их было осуждено 214 человек, при этом к различным срокам заключения — 85 человек, один — к принудительному лечению в психиатрической лечебнице, остальные — к высылке).
