Виктор Суворов - Самоубийство
Но это — присказка. Главное заключалось в том, что авиаполевые дивизии вели боевые действия вместе с обычными дивизиями сухопутных войск, однако оставались в подчинении ВВС. И до этого ВВС вели свою войну, флот — другую, сухопутные войска — третью. Такое положение дел могло кончиться только катастрофой. Ситуация усложнилась. Теперь на сухопутных фронтах воевали дивизии сухопутных войск, которые подчинялись своему Генеральному штабу, имели свои линии связи и системы снабжения и комплектования, а между ними воевали дивизии Геринга, которые выполняли совсем другие приказы и инструкции, имели свои линии подчинения и боевого обеспечения.
Жареные петухи пели свою песнь, и Герингу приходилось отдавать новые десятки и сотни тысяч людей, которым в ВВС было решительно нечего делать. Количество пехотных дивизий Геринга возросло до 32. Некоторые из этих дивизий шли на фронт под названием парашютных, но они таковыми не являлись. Это просто наземный персонал аэродромов. Для управления таким количеством дивизий пришлось создавать корпуса. И их создали. Пример: парашютно-танковый корпус «Герман Геринг». Он состоял из парашютно-танковой дивизии «Герман Геринг» и парашютно-моторизованной дивизии. Догадайтесь, как она называлась? Правильно: тоже «Герман Геринг» (Мюллер-Гиллебранд. т. 3. с. 402).
Парашютно-танковый корпус — это бред. Танковые части легко сочетаются с подразделениями боевых вертолетов и десантно-штурмовыми частями, которые вертолетами перебрасываются. Но в то время не было ни боевых, ни транспортных вертолетов. А объединять танковую мощь и парашютно-десантную легкость в единую организационную структуру просто нет смысла. Это помесь гуся с носорогом.
А во флоте тоже людей избыток. К 1944 году флот был практически уничтожен, и тысячам матросов делать нечего. Их отправляют на фронт, объединив в морские пехотные дивизии. У нас было нечто подобное. Флот, особенно Тихоокеанский, фактически бездействовал, потому в критический момент по приказу Сталина моряков снимали с кораблей, формировали морские стрелковые бригады и бросали в бой. Разница в том, что это были все-таки бригады, а не дивизии. Во-вторых, командный состав этих бригад еще при формировании разбавляли сухопутными офицерами, в основном — фронтовиками из госпиталей. Но главное, что советские морские стрелковые бригады сразу, полностью и навсегда передавались в состав сухопутных войск. А у Гитлера морские пехотные дивизии, как и авиаполевые, формировались полностью однородным, совершенно неопытным составом. И что самое главное, морские пехотные дивизии воевали на сухопутных фронтах, но оставались в подчинении флота.
Описать всю глупость гитлеровской структуры управления мне не дано. Это бесконечная, бездонная и неисчерпаемая тема. Еще только один пример. Помимо всего прочего, существовали войска СС. Они имели свое собственное командование, свою структуру, свою форму одежды, свою систему комплектования, управления, снабжения, свою систему воинских званий и собственные знаки различия, свой собственный штаб войск СС. Это была особая организация, которая вооруженным силам не подчинялась. «Рейхсфюрер СС постоянно стремился к показному обособлению войск СС от вооруженных сил» (Мюллер-Гиллебранд. Т. 3. с. 217).
Силы СС были разнообразными и огромными. Перечень дивизий и корпусов СС впечатляет: 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гейер», дивизия личной охраны СС «Адольф Гитлер», 21-я горнострелковая дивизия СС «Скандербег», 9-й горнострелковый корпус СС, 16-я моторизованная дивизия СС «Рейхсфюрер СС», дивизия СС «Мертвая голова», 36-я гренадерская дивизия СС. Общее количество дивизий СС — 43. В их числе — танковые, гренадерские, егерские, кавалерийские, горнострелковые, пехотные, полицейские и другие. Общее количество корпусов СС — 18, включая четыре танковых корпуса СС и два горно-егерских корпуса СС. Гиммлер имел в своем подчинении даже 6-ю танковую армию СС.
Кроме войск СС, под дисциплинарным контролем рейхсфюрера СС, т.е. под юрисдикцией СС, находились 50 дивизий фольксштурма (Мюллер-Гиллебранд. т. 3. с. 262). Всего в прямом подчинении Гиммлера было 93 дивизии. Для сравнения: в разгар «холодной войны» в Центральной Европе все страны НАТО имели 22 дивизии.
50 дивизий фольксштурма — это ублюдочные формирования. Но дивизии СС, корпуса СС и 6-я танковая армия СС — это элита. Солдаты этих дивизий вышли ростом и лицом, смотрелись красиво в черной форме с серебряными кантами и нашивками. Но существовали и проблемы… Будущий генерал-фельдмаршал Э. фон Манштейн вступил на советскую территорию командиром корпуса, в составе которого находилась лучшая дивизия СС «Мертвая голова». Манштейн характеризует ее положительно и продолжает: «Но все эти качества не могли возместить отсутствия военной подготовки командного состава. Дивизия имела колоссальные потери, так как она и ее командиры должны были учиться в бою тому, чему полки сухопутной армии давно научились. Эти потери, а также и недостаточный опыт приводили, в свою очередь, к тому, что она упускала благоприятные возможности и неизбежно должна была вести новые бои, ибо нет ничего труднее, как научиться пользоваться моментом, когда ослабление силы сопротивления противника дает наступающему наилучший шанс на решающий успех. В ходе боев я все время должен был оказывать помощь дивизии, но не мог предотвратить ее сильно возраставших потерь. После десяти дней боев три полка дивизии пришлось свести в два.
Как бы храбро ни сражались дивизии войск СС, каких бы прекрасных успехов они ни достигли, все же не подлежит никакому сомнению, что создание этих особых военных формирований было непростительной ошибкой. Отличное пополнение, которое могло бы в армии занять должности унтер-офицеров, в войсках СС так быстро выбывало из строя, что с этим никак нельзя было мириться. Пролитая ими кровь ни в коей мере не окупалась достигнутыми успехами. Понятно, что нельзя в этом упрекать войска. Вину за эти ненужные потери несут те, кто формировал эти особые соединения из политических соображений вопреки возражениям всех авторитетных инстанций сухопутной армии… Несомненно, большая часть состава войск СС приветствовала бы выход их из подчинения Гиммлера и включение в состав сухопутной армии» (Манштейн. с. 197).
— 7 -
Любые сравнения с советской практикой не в пользу Германии. У нас войска НКВД, у них — войска СС. Тут много общего. Это карательные войска. Их задача: массовое истребление людей, охрана концлагерей, конвоирование пленных, охрана правительства и важнейших объектов государственного управления, охрана тылов действующей армии. А разница состояла в том, что во время войны войска НКВД стояли позади частей Красной Армии, не позволяя отходить без приказа или подбадривая наступающие части пулеметными очередями в затылок. В боях части НКВД практически участия не принимали. Есть несколько исключений, когда фронт Красной Армии был прорван и частям НКВД, которые стояли в тылах, приходилось вынужденно вступать в бой. Однако при первой возможности этих тыловых героев отводили с фронта на выполнение свойственных им задач: на борьбу с врагами внутренними.
А войска СС активно воевали на фронте. Это были самые лучшие войска Германии. Но именно это и создавало проблемы. Вот рядом воюют три немецкие танковые дивизии: одна — из сухопутных войск, другая — из ВВС, а третья — из СС. Три дивизии получают приказы и инструкции не из единого центра, а из трех разных. У нас танковые войска — единый род войск. Сидел в Москве товарищ Федоренко со своими ребятами, изучал опыт боевого применения танковых войск, обобщал его, собирал сведения об их запросах и потребностях, разрабатывал рекомендации и инструкции, совершенствовал структуру и систему боевой подготовки. А в Германии были не единые танковые войска, а три враждебных друг другу танковых племени. И отношения между ними — как между гвардейцами кардинала и мушкетерами короля. Каждое из этих племен изучало только свой опыт, готовило кадры для себя и снабжало себя… И было на войне четыре разные пехоты: пехота сухопутных войск Гитлера, авиаполевая пехота Геринга, пехота СС Гиммлера да еще и пехота из моряков, подчиненная Деницу. И четыре разные артиллерии. И две разные кавалерии. И т.д. и т.п.
Ситуация сложная. Во-первых, вооруженные силы искусственно разделены на три составляющих, что мешает их использованию. Во-вторых, сухопутные войска, в свою очередь, разделены на четыре составляющих. Летописец организационного развития германских вооруженных сил генерал-майор Б. Мюллер-Гиллебранд неоднократно в своем исследовании такое положение вещей характеризует одним словом: распад.
Для управления всем этим создавались и плодились штабы невероятных размеров в огромных количествах. Только два штаба — один под управлением Кейтеля, другой — Гудериана — это 54 тысячи генералов и старших офицеров, не считая охраны и обслуги. Штабы множились и раздувались раковыми опухолями. «Едва только была восстановлена нормальная связь, как на нас обрушился бумажный поток» (Манштейн. с. 206). И чем больше приказов, инструкций и распоряжений писали штабы, тем быстрее распространялась анархия. Помимо штабов, инструкции писали партийные канцелярии, гауляйтеры, министры, уполномоченные и еще многие и многие. Эффект был обратным: «На приказы и директивы из Берлина все чаще и чаще не обращали внимания» (Шпеер. с. 558).
