Александра Ишимова - История России в рассказах для детей (том 1)
15 января все знатные граждане, бояре, житые люди купцы и весь народ присягали великому князю, и бояре московские объявили всем им, что государь забывает навеки вины их с условием, чтобы Новгород не изменял ему ни делом, ни мыслью.
Так новгородцы, 600 лет называвшиеся людьми вольными, покорились Иоанну III. При этом не произошло никакого кровопролития, военные действия даже не начинались, и великий князь приказал взять под стражу только нескольких главных мятежников, в том числе и непокорную Марфу Борецкую.
Отправляясь в Москву, Иоанн ласково простился с новгородцами, несколько раз угощал обедами архиепископа и знатнейших бояр, принимал подарки от всего народа - потому что не было человека, который бы не желал показать государю чем-нибудь своего усердия, одаривал и сам каждого. 5 марта возвратился он в Москву, и вслед за ним привезли туда вечевой колокол, на звон которого сходились теперь не гордые граждане новгородские для шумных совещаний своих, а мирные жители Москвы для благочестивой молитвы: он повешен был на колокольне Успенского собора.
Россия освобожденная
1478-1480 годы
У великой княгини Софии были уже три дочери. Она и супруг ее желали иметь сына, и Бог исполнил их желание: в 1478 году у них родился сын Василий, который станет потом наследником престола. Но ни эти семейные радости, ни слава, ни беспрестанные победы русских не могли доставить совершенного счастья ни великому князю, ни супруге его. Обоих занимала одна мысль: видеть Россию освобожденной от власти татар. Умная, гордая София искусно подогревала в сердце супруга ненависть его к ханам. Как часто даже на веселых праздниках княжеских, когда Иоанн восхищался величественным видом великой княгини, богатством ее наряда, красотой детей своих, София спрашивала у него: «Долго ли быть мне и детям моим подданными хана татарского?» Иоанн, который беспрестанно и сам задавал себе этот вопрос, радовался, находя то же самое желание и в сердце супруги, и еще усерднее старался исполнить его. Случай к тому скоро представился.
Князья русские всегда должны были с особенными обрядами встречать послов татарских, которые привозили с собой басму, т.е. изображение, или «болван», хана. Князья выходили на эту встречу за город пешком, кланялись послам и для слушания ханских грамот подстилали мех соболий под ноги чтецу и сами становились на колени. На том месте, где бывала эта встреча, построили потом церковь, которая и теперь еще называется Спасом на Болвановке. София, зная достоинство супруга своего, не могла перенести мысль, что он будет преклонять колени перед болваном хана, и уговорила его не ходить на встречу послов. Некоторые историки говорят, что Иоанн не только исполнил желание ее, но даже изломал басму, бросил ее на землю, растоптал ногами и сказал послу: «Объяви это хану. Что сделалось с его басмой, то будет и с ним, если он не оставит меня в покое». Отпустив с такими словами посла, он не дал ему дани, за которой тот приезжал из Орды. Такая смелость государя русского ужасно рассердила хана Ахмата. Хитрый король польский Казимир, желавший всегда вредить России, постарался воспользоваться этой ссорой и наговорил столько на Иоанна, что царь татарский приказал войску своему готовиться к нападению на русские земли. Казимир обещал быть его союзником.
В это трудное для России время крымский хан Менгли-Гирей доказал свою верность и дружеское отношение к Иоанну: он напал на польские и литовские владения и тем помешал Казимиру исполнить обещание, данное Ахмату. Иоанн отправил других крымских царевичей, братьев Менгли-Гирея, живших в России, к Сараю, чтобы во время отсутствия хана разорить столицу его или, по крайней мере, напугать татар.
Между тем сам великий князь ободрял народ, собирал войско, приготовлялся к решительному сражению, однако, по обыкновенной осторожности своей, не спешил. Он даже согласился бы на некоторое время помириться с ханом, боясь для подданных своих неверности счастья. Но весь народ, все войско и даже все духовенство русское нетерпеливо желали этой войны, как будто предчувствуя, что от нее зависит освобождение России. Итак, она началась. 8 октября 1480 года войска русское и татарское уже стояли одно против другого на берегу Угры [45]. В числе главных воевод русских был также и сын великого князя от первой супруги - Иоанн. Две недели оба войска смотрели друг на друга, ничего не предпринимая: Ахмат поджидал литовцев, о которых не было и слуху, Иоанн высматривал, где удобнее всего сражаться, наконец выбрал для этого Боровские поля и приказал своему войску отступить туда. Князья, бояре и воины удивились и с досадой подумали, что государь их боится сражения, они не поняли осторожного Иоанна. Татары же поняли его еще менее, вообразив, что русские обманывают их и, нарочно отступая, заманивают в приготовленные засады. Непостижимый ужас овладел Ахматом, и он поспешил уйти. Историки говорят, что странно было смотреть на эту картину: два войска бежали друг от друга, тогда как никто не гнался за ними.
Ахмат вышел из России и дорогой разорил двенадцать городов, бывших во владении литовцев, за то, что Казимир не пришел к нему на помощь. Никто не понимал, отчего хан татарский так неожиданно оставил русские области, но вскоре узнали причину: он получил известие, что в Сарай пришли посланные Иоанном крымские царевичи с войском. Ему надо было оставить отечество наше, чтобы защитить собственную землю, но он не дошел до нее: на берегах Малого Донца князь тюменских татар Иван, услышав о богатой добыче Ахмата, отнятой в городах литовских, напал на него и убил спящего, взял без сражения Орду, все семейство и все богатства его, разорил Сарай, развалины которого еще и теперь видны на берегах Ахтубы, и прислал послов сказать великому князю, что врага его уже нет на свете, а он, как потомок Чингисхана, просит только дружбы государя русского.
Так наконец бедное отечество наше освободилось от жестокой власти завоевателей.
Новое состояние России
1480-1498 годы
С того времени, как Россия избавилась от власти жестоких татар, как сделалась она опять независимым государством, все в ней как будто переродилось, все получило другой вид. Имя Иоанна начало греметь еще более, и беспрестанные победы прославили его воинство. Это чувствовали и ливонские рыцари, и литовцы, и казанцы, и те из удельных князей, которые оставались до сих пор независимыми, а теперь должны были покориться самодержавной власти Иоанна.
И чужеземные государи смотрели уже совсем другими глазами на Россию и желали не только дружбы, но даже родства с ее владетелем. Первым выразил это желание господарь молдавский Стефан IV. Он выдал дочь свою Елену в 1488 году за старшего сына государя русского - Иоанна. Этот новый союз был почти столь же полезен для великого князя, как и содружество его с крымским ханом Менгли-Гиреем, всегда верным защитником его от Литвы.
Вскоре после этой свадьбы приехал в Москву в первый раз послом от императора римского Фридерика III [46] знатный рыцарь Николай Поппель. Ему поручено было уверить Иоанна в дружеском расположении императора, просить его помощи, если король польский вздумает завоевать Венгрию, принадлежавшую императору, и обещать помощь Иоанну, если поляки нападут на русские владения. Кроме того, послу велено было предложить великому князю выдать его дочь Елену или Феодосию за маркграфа баденского, племянника императора. Иоанн принял посла со всем достоинством государя, равного императору, и когда Поппель в конце аудиенции сказал, что Фридерик может пожаловать его в короли, Иоанн с благородной гордостью приказал боярам своим так ответить на это предложение: «Государь наш, великий князь, наследовал державу Русскую от Бога и предков своих и ни от кого другого никогда не захочет быть жалованным». На сватовство Иоанн отвечал, что союз с маркграфом не слишком лестен для государя русского, брата древних греческих царей. Однако этот отказ сделан был очень учтиво, так что Поппель, окончив все поручения свои, выехал из Москвы безо всякого неудовольствия, и вслед за ним Иоанн отправил от себя к императору послом грека Траханиота, также с изъявлениями дружбы и богатыми подарками.
Так слух о достоинствах и славе Иоанна доставил ему в римском императоре третьего защитника против Польши и Литвы. Но скоро и сама Литва начала искать союза с ним.
В 1492 году умер Казимир. Старший сын его Алберт [47] сделался королем польским, а младший - Александр великим князем литовским.
Литва, отделясь от Польши, уже не имела столько сил, как прежде, и молодой государь ее, слыша, что со всех сторон собираются на него союзники Иоанна, очень желал помириться с Россией. Ему казалось, что самым лучшим средством к тому было сделаться зятем великого князя. Долго послы его и Иоанновы переезжали из Вильны в Москву и из Москвы в Вильну, прежде чем государь русский решился отдать любимую дочь свою Елену за князя латинской веры. Наконец после многих переговоров он согласился с условием, чтобы Александр никогда не принуждал супругу свою к перемене греческого закона ее.
