Политическая история Римской империи - Циркин Юлий Беркович

Заботился Август и об укреплении семьи. На это был нацелен закон, ранее упомянутый в другом плане, закон, по которому все мужчины в возрасте от 25 до 60 лет и женщины от 20 до 50 лет обязаны были состоять в браке, а бездетные и особенно холостые ограничивались в имущественных правах и были обязаны платить особую пошлину. Зато было установлено «право трех детей»: глава семейства, имеющий трех и более детей, получал преимущество в продвижении по службе и в получении денег и продовольствия. Этот закон должен был не только сохранить или даже увеличить численность римских граждан, но и укрепить семейные основы римского гражданского коллектива. Эту же цель преследовал и другой закон, о котором тоже уже говорилось. В соответствии с ним сурово, вплоть до смертной казни, карались лица, виновные во внебрачном сожительстве, особенно с замужними женщинами и женатыми мужчинами, причем если муж или отец сам наказывал членов своей семьи, то никакая власть не должна была в это вмешиваться. Так произошло с внучкой Августа Юлией-младшей, дочерью Юлии-старшей и Агриппы. В 8 г. она была обвинена в любовной связи с Д. Юнием Силаном и сослана по решению деда на о. Триммер, где и прожила в ссылке еще 20 лет. Силан официально никак наказан не был, но предпочел добровольно удалиться в ссылку, из которой был возвращен преемником Августа.

Полагают, что каким-то образом с этим делом был связан Овидий, высланный из Рима в далекий город Томы в Мезии^[33].

В целом такая политика Августа себя оправдала. К концу его правления римских граждан насчитывалось, как уже отмечалось, почти 5 млн взрослых мужчин. Правда, надо сказать, что это было связано не только с укреплением семьи, но и с распространением римского гражданства.

Все это определило духовную атмосферу августовского времени. Официальное восстановление республики и с нею добрых старых нравов, спокойное и мирное величие Рима, признаваемое всеми народами, согласие всех сословий друг с другом и с принцепсом, и все это в результате деятельности Августа, находившегося под особым покровительством богов и даже причастного к божественному миру, — таково было общее чувство большинства граждан.

Военная реформа Августа. Огромной проблемой, вставшей перед Августом после окончания гражданских войн, была армия. За время этих войн она не только резко выросла численно, но в ряде случаев превратилась в самостоятельную силу, порой даже навязывавшую свою волю полководцам. Особенно часто это случалось в первые годы после смерти Цезаря. И оставлять такую огромную и иногда неуправляемую силу без внимания было очень опасно. Вскоре после своей победы Август приступил к демобилизации, что тоже было серьезной задачей. К моменту битвы при Акции армия насчитывала 50–60, а может быть, и больше легионов. Август сократил их число сначала до 18, но затем набрал несколько новых, так что вся армия к моменту его смерти насчитывала 25–28 легионов, т. е. приблизительно в 2 раза или даже несколько больше, чем к концу гражданских войн. После этого она стала насчитывать 140–150 тыс. воинов.

Важнейшей задачей после демобилизации явилась необходимость наделения ветеранов землей. Чтобы не возбуждать излишнего недовольства, Август приравнял отставных воинов Антония к своим собственным. И те и другие получали землю. Многие были поселены в Италии. Для них император создал 28 колоний. На этот раз Август не конфисковывал для этого земли италийских муниципиев, а покупал их. Правда, продажа была далеко не добровольной. Это позволило разместить довольно большое количество ветеранов непосредственно в Италии, другая часть была поселена в провинциях.

Для этого Август выводил многочисленные колонии. Часть их была создана в недавно завоеванных землях, в том числе в Иллирии и Паннонии, и это одновременно явилось средством закрепления захваченных территорий. Другие были выведены в давно освоенные места и никаких иных целей, кроме ублаготворения бывших воинов, не преследовали. Иногда колонизация использовалась для заселения в той или иной степени опустевших по каким-либо причинам городов. Так произошло с Карфагеном, очень пострадавшим от правления Лепида. Новые колонисты получали даже большие, чем обычно, участки; они селились там целыми войсковыми единицами и, становясь землевладельцами античного типа, способствовали романизации провинций. Оставшиеся легионы император расположил на границах империи или в тех провинциях, которые находились сравнительно близко к наиболее угрожаемым территориям. Армия, таким образом, возвращалась к своей основной цели — быть инструментом не внутренней, а внешней политики государства.

Одновременно Август суровыми мерами восстанавливал армейскую дисциплину. Не останавливаясь, особенно в первое время своего командования и правления, перед применением таких старинных мер, как децимация — казнь каждого десятого воина из провинившейся части, он сумел вернуть римской армии ее внутреннюю сплоченность. Принцепс принял меры по укреплению своего и членов своей семьи авторитета в войсках. Так, он отказался от употребления в обращении с воинами слова «соратники», используя только «воины», дабы подчеркнуть непереходимую грань между командующим и всеми остальными. Армия снова превращалась в мощную сплоченную силу, объединенную железной дисциплиной и верховным командованием императора.

Следующим шагом стали меры, изменившие характер армии. Она окончательно перестала быть гражданским ополчением, набираемым для очередной кампании, а стала полностью профессиональной. Отныне воины легионов должны были служить 25 лет. В легионы набирали только граждан, и притом добровольцев, но покинуть службу такой доброволец не мог. Он получал жалованье и, если доживал до отставки, еще определенную сумму денег и право на получение земли. Теперь ветераны не селились, как правило, отдельными воинскими частями в колониях, а сами выбирали себе место для спокойной жизни отставника. Во время службы солдаты не имели права вступать в брак, чтобы семья не отвлекала их от военного дела. Вступая в легион, они давали клятву верности императору.

Каждый легион состоял из 5500 пехотинцев, разделенных на 10 когорт, 30 манипул и 60 центурий, и 120 конников. Численность первой когорты была в 2 раза большей, чем остальных девяти когорт легиона, и быть ее воинами было почетнее. Каждый легион имел свой номер и название. Командиром легиона был легат. В провинции, где стоял один легион, этим легатом был ее наместник. Там, где было несколько легионов, а таких провинций было большинство, во главе каждого стоял свой легат, и все они подчинялись наместнику. Легат легиона был сенатором. Только 3 легиона, стоявших в Египте, подчинялись префекту всаднического ранга. Легату легиона помогали 6 трибунов, из которых первый принадлежал к сенаторскому сословию, а остальные — к всадническому. Все они формировали штаб легиона и могли в случае необходимости командовать его отдельными частями. И легионный легат, и трибуны легиона либо до своего назначения, либо после занимали те или иные гражданские должности. Таким образом, гражданская и военная служба не только не были разъединены, но обязательно сосуществовали. Этим Август стремился предотвратить появление касты профессионального генералитета и высшего офицерства, которое могло стать опасным для власти принцепса. Кроме того, в легионе имелись такие офицеры, как префект (начальник) лагеря, ведавший устройством лагеря и размещением солдат, и префект ремесленников, занимавшийся инженерной частью легиона. Центурией командовал центурион, и до этой должности мог дослужиться простой солдат. Командир первой центурии первого манипула первой когорты назывался примипиларием. Он получал 750 денариев в год, другие центурионы — по 375 денариев, а простые солдаты — по 225 денариев в год. Выплата производилась 3 раза в год — в январе, мае и сентябре^[34]. При отставке воин должен был получать 3 тыс. денариев.

Наряду с легионами в армии существовали и вспомогательные части (auxilia) — пехотные когорты (обычно по 500 человек в каждой) и кавалерийские алы и турмы (чаще всего по 50 воинов). В них набирались провинциалы, не имевшие гражданства. Эти части обычно придавались легионам, но могли действовать и самостоятельно. Их воины получали намного меньше, чем легионеры, — приблизительно 50–60 денариев в год, но это был в какой-то степени средний размер жалованья. В этих частях и подразделениях жалованье не было одинаковым, а зависело не только от должности воина, но от положения части и рода войск (кавалеристы получали в полтора раза больше, чем пехотинцы). Однако после отставки все воины вспомогательных частей становились римскими гражданами и приобретали все права ветеранов. Этими частями командовали особые префекты.