Ольга Грейгъ - Красная фурия, или Как Надежда Крупская отомстила обидчикам
Антропология вызывала определенный интерес и у прекрасного русского писателя, но еще более значимого, как ученого (!), Антона Павловича Чехова; не раз он вел задушевные беседы на эту тему с Иваном Михайловичем Сеченовым. Их встречи в первые годы начавшегося XX века проходили в Ялте.
Как известно, после возвращения с Сахалина Чехов вновь возвратился к своим научным изысканиям, которые он излагал в диссертации на соискание ученой степени доктора медицины, где им была раскрыта тема о совершенствовании системы земских врачей под общим названием «Врачебное дело в России». «…Готовясь к экзаменам на степень доктора медицины, Чехов два года трудился над изучением истории медицины в России. Рукопись, названная «Врачебное дело в России» (не рукопись, а диссертация! — Авт.; о чем так наз. советские исследователи умышленно умалчивают, как и то, что Чехов имел степень доктора медицины!)… заполнена выдержками из ряда источников, начиная с летописей, «Истории Государства Российского» Карамзина и кончая народными лечебниками» (БМЭ. М., т. 34, раздел 754; в этом источнике статья о Чехове составлена А. Лихтенштейном и упоминаются работы о Чехове авторов И.М. Гейзера, Е.Б. Мене и др.). Особое внимание Чеховым уделялось уникальной системе земского врачевания, истоки которого уходят в давние, еще допетровские времена. К слову сказать, еще в XVI–XVII вв. на Руси имелся Аптекарский приказ — высшее административное медицинское учреждение, в ведении которого находились все медицинские работники, закупка медикаментов, сбор лекарственного сырья; им же проводились мероприятия против эпидемий. Цивилизованное государственное учреждение в цивилизованной стране.
На Сахалине Чехов встречал колдунов и шаманов, которые буквально на глазах вытаскивали из объятий смерти обреченных людей. Как истый ученый, Антон Павлович стал присматриваться к их взглядам и методам врачевания, прислушиваться, записывать, запоминать и в результате пришел к закономерному выводу, что колдуны и шаманы обладают несравненными знаниями о физиологии человека; но знаниями не новоприобретенными и усовершенствованными, а сохраненными с времен незапамятных! Чехов был дотошным исследователем и докапывался до фактов, которые подтверждали, что решение самых сложных медицинских проблем на территории нынешней Российской Империи осуществлялись и в доисторические времена, когда процветала древняя цивилизация Валдая! Свои мысли он высказал в диссертации (не оттого ли ее позже отнесли в разряд засекреченных?!).
Его труд заинтересовал и профессора Ивана Михайловича Сеченова. На одном из съездов Гематологического общества он высказался, что в России есть исследователи, которым принадлежит бесспорное лидерство необыкновенных открытий в медицине, к примеру, он сам недавно прочел диссертацию, где шла речь об открытии определенных клеток, которые бы он сам назвал эмбриональными (впервые этот термин применил Сеченов; в наше время известны как стволовые). Тогда, в конце XIX в., этим выкладкам не придали особого внимания; страсти разгорелись лишь в кулуарах, но все разговоры закончились ничем. И лишь спустя несколько лет, в 1908 г., на съезде того же Гематологического общества в Берлине эта тема возникла вновь. Разговор о стволовых клетках инициировал биолог Александр Максимов; Ивана Михайловича уже почти три года не было в живых, и А. Максимов даже не сослался на первооткрывателя Чехова, имя которого озвучил профессор Сеченов, оттого многие присутствовавшие могли подумать, что столь уникальная тема поднята впервые. Немецкие коллеги напомнили Максимову, что в подобных случаях следует ссылаться на открывателя, но выступающий на замечание не отреагировал. Что ж, случай прискорбный, но далеко не единичный в науке…
Выйдя в отставку, профессор Сеченов почувствовал острейшую необходимость отдыха; какое-то время они с супругой провели в их имении в деревне, но было принято решение отправиться на несколько месяцев на берег Черного моря. Повод к путешествию был благоприятный: в одном из писем Антон Павлович искренне приглашал их в Ялту, в свою усадьбу.
Пребывание в доме друга и коллеги оказалось на редкость плодотворным, причем не только для здоровья. Сеченов, выдающийся ученый, заложивший основы не только физиологии, антропологии, но и клеточной терапии (!), — с особым удовольствием слушал мнение доктора Чехова, который, еще не зная об исследованиях Ивана Михайловича в этой области, полагал, что эмбриональные клетки способны превращаться в любую клетку организма, а потому есть основания утверждать об их способности восстанавливать жизненные системы организма человека; мнения ученых сошлись в том, что клетка каждого человека владеет информацией, которая в ней заключена изначально, и в этом есть ее главное свойство. Антон Павлович говорил, ссылаясь на свои наблюдения на Сахалине.
— Мне кажется, эти клетки способны как бы запускать жизнедеятельность организма. Думается, в ваших лабораториях можно было бы попытаться выращивать и трансплантировать эти клетки…
(К слову: подобная тема действительно интересовала ученых России; к примеру, подобными исследованиями занимался молодой и талантливый ученый Алексей Грейг, сделавший уникальные открытия в области генетики и эмбриологи; при Советах попал в секретные лаборатории Спецотдела Г.И. Бокия, а после — стал… сотрудником «Ананэрбе» в Третьем рейхе.)
Профессор, выслушав столь смелые заявления доктора медицины, высказал согласие, что эти клетки действительно преобразовываются в ткань любого человеческого органа и тем самым его обновляют.
— Эмбриональные клетки способны трансформироваться и обновлять клетки любых органов. И наша с вами задача, уважаемый Антон Павлович, создать концептуальную систему знаний в этой области. При разрешении столь важной проблемы мы сумеем заложить основы преодоления онкологических заболеваний, заболеваний печени, инсульта, сахарного диабета, болезней сердца и нервной системы… Думаю, именно клетки способны увеличить жизнь человека в полтора-два раза. Но, на мой взгляд, они должны внедряться в организм человека с юности и, скажем, до 25 лет…
— Вы, профессор, полагаете вводить клетки в организм посредством инъекций?
— Безусловно. Попав в организм, они сами обнаружат деформированные участки и начнут свое воздействие. Уверен, лечение эмбриональными клетками полностью изменит наше представление о медицине. И базой для этого должны стать не столько столичные лаборатории, или, тем более, международные симпозиумы, а именно земские участки, которые вы столь обстоятельно описали в своей диссертации…Я Стар, и многого уже не успею, а вот вы молоды, и сможете заложить основы совершенно иной медицины в русском обществе. Но, скажу откровенно, приступая к этой работе, вам нужно прежде всего внимательно отнестись к своей личной физиологии, иммунологии и антропологической наследственности. Возможно, вы, Антон Павлович, еще не отдаете себе отчет, сколь опасен мир, в котором мы живем. И самое страшное, что не мы, медики, в этом повинны… мы бы свою проблему формирования здоровья общества выполняли безупречно и далее, если бы в эту область не начали вмешиваться заинтересованные силы… И вы, приступая к столь ответственной задаче, должны ясно представлять, сколько вам нужно энергии, сил и знаний не столько для открытия в сфере медицины, сколько для отпора силам, противостоящим этому познанию… да-да, для противостояния этим дегенерированным силам…
А.П. Чехов осознавал высокую степень доверия к нему русского профессора медицины И.М. Сеченова. Те открытия, о которых они вели долгие речи, совпадали с его личными научными изысканиями, изложенными в диссертации. В этой научной работе Чехов ссылался на то, что проблема совершенствования механизма деятельности человека, как разумного существа и механизмы его превращения из здорового в существо вырождающееся, деградирующее и дегенерирующее, была не только открыта, но и широко функционировала десятки тысяч лет назад на территории нынешней Российской Империи. Человек, говорящий и показывающий как из человека делают беса, для определенной части общества становился очень опасен. Этот выдающийся последователь научной деятельности профессора Сеченова стал представлять угрозу для движения революционных дегенератов в России. О чем Иван Михайлович и предупредил Чехова! И тогда, уловив ход истинной научной мысли через доклады А.П. Чехова на встречах с земскими врачами в Крыму, в той же в Ялте, либо в Москве и Санкт-Петербурге, — агенты Ордена приняли решение об уничтожении Чехова. Для осуществления этой цели использовали его жену Ольгу Леонардовну Книппер, актрису МХАТа и ее большого друга, «человека с горечной душой» Алексея Максимовича Горького (наст. Пешкова), которые, пользуясь неиссякаемым доверием Антона Павловича, попросту отравили его. Для этого было достаточно нарушить концентрацию препаратов, изготавливаемых и используемых А.П. Чеховым для своего организма…
