Владимир Бойко - Трагедии тихоокеанского подплава
Проявивший мужество при спасении командир подводной лодки капитан I ранга Н. Суворов был осужден на 10 лет лишения свободы, командир БЧ-5 капитан второго ранга Б. Лиховозов – на восемь лет (оба отбыли по три года). В августе 1983 года, силами Аварийно-Спасательной Службы К-429 поднята на поверхность и отбуксирована в бухту Сельдевую на СРЗ-49, где была принята в средний ремонт с модернизацией.
13 сентября 1985 года, при нахождении у стенки судоремонтного завода в бухте Сельдевой из-за неисправности донно-забортной арматуры и разгерметезации прочного корпуса, К-429 затонула на небольшой глубине. 12 октября 1986 года, силами Аварийно-Спасательной Службы подводная лодка К-429 поднята на поверхность и оставлена на заводе для переоборудования в Учебно-Тренировочную Станцию. 5 марта 1987 года переименована в УТС-130 и в бухте Крашенинникова поставлена на прикол.
В 2001–2002 гг. атомная подводная лодка К-429 утилизована в ПД-90 на ФГУП «Северо-Восточный Ремонтный Центр» в г. Вилючинск. В 2009 году сформированный трехотсечный реакторный блок хранился на плаву. До решения вопроса о передаче сформированных плавучих реакторных блоков в пункт длительного хранения «ДальРАО» их хранение производилось на акватории предприятия ОАО «СВРЦ» в специально организованном пункте временного содержания.
Тактико-Технические Данные ПЛАКР К-429:
Водоизмещение: надводное/подводное – 3574/4980 тонн. Главные размерения: длина – 95,5 метра; ширина – 9,9 метра, осадка по КВЛ – 7,5 метра. Главная энергетическая установка: паропроизводящая установка ОК-350; ВВР ВМ-4-1 – 89,2 мВт; ГТЗА-631, паровая турбина, 18800 л.с. (13820 кВт); 2 турбогенератора ТМВВ-2 – 2x2000 кВт; дизель-генератор – 500 кВт; вспомогательный ЭД – 270 л.с.; вал; пятилопастной ВФШ или 2 по схеме «тандем»; 2 вспомогательных водомёта. Скорость хода: надводная/подводная – 12/26 узлов. Рабочая глубина погружения – 250 метров. Предельная глубина погружения – 300 метров. Ударное ракетное вооружение: пусковые установки СМ-97 противокорабельного ракетного комплекса П-70 «Аметист» – 8 шт.; противокорабельные ракеты П-70 (4К66) «Аметист» – 8 шт.; Торпедное вооружение: 533-миллиметровые торпедные аппараты – 4 (носовые); 533-миллиметровые торпеды 53-65К, САЭТ-60М, СЭТ-65 – 12; 400-миллиметровые торпедные аппараты – 2 (носовые); 400-миллиметровые торпеды СЭТ-40, МГТ-2 – 4; Минное вооружение: может нести до 26 мин вместо части торпед. Автономность: 60 суток. Команда: 86 подводников.
ПЛАРК К-429
Схематический чертеж подводной лодки К-429. Затопленный отсек перечеркнут.
Подготовка к подъему затонувшей подводной лодки К-429.
Подъем понтонами с грунта подводной лодки К-429.
УТС – 130 (бывшая К-429) на утилизации.
Подводная лодка К-431Атомная подводная лодка с крылатыми ракетами проекта 675 построена в 1964–1965 годах в Комсомольске-на-Амуре как крейсерская подводная лодка. В 1978 году переименована в К-431.
В августе 1985 года, в бухте Чажма на судоремонтном заводе ВМФ СССР №-30 в закрытом населенном пункте Шкотово-22 на борту атомной подводной лодки Тихоокеанского флота произошла ядерная авария, одна из крупнейших в истории советского ВМФ. Уроков из этой трагедии никто не извлек. Гриф строгой секретности на этом ЧП также сыграл свою зловещую роль.
На ракетной атомной подводной лодке К-431 проекта 675, которая на Чажминском СРЗ была оформлена как «заказ №-175», заканчивался процесс перезарядки реакторов (К-431 была оснащена двумя реакторами на тепловых нейтронах типа «ВМ-А» мощностью 72 МВт). Эта операция, на которую обычно отводится 45 суток, изрядно затянулась: по плану работы должны были закончиться еще в конце мая, однако из-за различных накладок не управились и к августу. На ответственных лиц, занимающихся перезарядкой, вышестоящим командованием постоянно оказывалось давление на ускорение срока перезарядки. 9 августа, когда уже была установлена на место и уплотнена тяжелая верхняя крышка реактора, обнаружилась ее негерметичность: при гидравлических испытаниях она стала пропускать теплоноситель (причиной течи стал огарок электрода, который был оставлен на комингсе стыковочного узла под прокладкой). Спешка и халатность сварщика и начальника смены перегрузки, который был обязан лично удостовериться в отсутствии посторонних предметов на комингсе, положили начало дальнейшим трагическим событиям.
10 августа с утра в субботу начали переделывать все заново. К полудню крышку реактора полностью освободили от креплений и краном со стоявшей рядом плавмастерской №-133 стали ее поднимать. При этом, продолжая игнорировать правила Ядерной Безопасности, не объявили команду «Атом», которая обязательна при выполнении «Операции №-1». В нарушение технологических требований вместо обязательного жесткого П-образного упора-стойки при подъеме крышки использовали обычные стропы. В какой-то момент крышку перекосило, и она, зацепив компенсирующую решетку реактора, потянула вместе с ней вверх тепловыделяющие элементы (ТВЭЛы) – произошла самопроизвольная цепная ядерная реакция реактора левого борта. Произошел тепловой взрыв, в результате которого была разрушена активная зона реактора. В результате теплового взрыва и вспыхнувшего на борту К-431 пожара большое количество радиоактивных веществ активностью около 6 млн. кюри было выброшено в атмосферу, рассеялось по акватории бухты, на территории завода и в окрестностях. В воздухе отчетливо чувствовался запах озона. Пятитонную крышку реактора подбросило, после чего она ударилась о борт стоявшей рядом ПМ-133, затем свалилась обратно внутрь своего родного отсека, пробив прочный корпус К-431. Находившиеся в реакторном отсеке восемь офицеров и два матроса погибли мгновенно. Подводная лодка «присела» и, черпанув аварийным 6-м отсеком забортной воды, вернулась почти в исходное положение, в котором находилась до аварии. Однако вскоре из-за образовавшейся от взрыва трещины в прочном корпусе в лодку стала поступать вода, и К-431 начал оседать на корму.
В первые минуты на СРЗ никто не понял, что и где произошло. Поселок, в котором проживало свыше 12 000 человек, находился за сопкой примерно в 2 километрах от места трагедии и взрыва люди не слышали. И только часа через полтора, когда с завода прибыла машина и без каких-либо объяснений стала спешно собирать представителей службы дозиметрического контроля, людей стала охватывать тревога. К вечеру по Дунаю поползли тревожные слухи о каком-то страшном взрыве на атомоходе. Что делать, жители поселка не знали, а информировать о ЧП их никто не собирался. Когда на заводе оправились от первого шока, бросились на ликвидацию аварии. На первых порах было много пустой суеты, неразберихи и бестолковщины, так как сказывалось отсутствие опыта в подобного рода делах. К 16 часам удалось потушить пожар на аварийной подводной лодке. К месту ЧП подтягивались силы из числа личного состава кораблей и судов, береговой базы перезарядки, военно-строительных отрядов, 4-й флотилии подводных лодок, из соседних гарнизонов (всего в те дни участвовало в ликвидации последствий аварии в Чажме свыше двух тысяч человек).
Нагрянувшее к вечеру 10 августа на место ЧП высокое флотское начальство, не осознавшее в полной мере случившегося и его последствий, приказало «к понедельнику ликвидировать все последствия аварии», то есть к 12 августа. А все, что с ней связано, тотчас упрятали за гриф секретности, при этом выдвинув легенду: мол, ничего страшного не случилось, просто на подводной лодке «произошел взрыв аккумуляторной батареи». Мало того, всех заставили расписаться в том, что произошел пожар на заводе (!?). Между тем, уже в первые сутки после аварии в госпитале и. Тихоокеанский и в спецотделении главного госпиталя ТОФ насчитывалось 114 человек, получивших высокие дозы радиоактивного облучения. Часть пострадавших была переправлена спецрейсом в военно-лечебные учреждения Ленинграда. Останки десяти погибших, собранные буквально по частям в разных местах бухты (по ним удалось опознать только флагманского механика капитана 2-го ранга В.Целуйко и командира 3-го дивизиона БЧ-5 капитана 3-го ранга А.Дедушкина), из-за их немыслимой радиоактивности предали огню в печи одного из заводов Большого Камня, а затем символический пепел поделили на 10 металлических капсул и захоронили на большой глубине в земле под толстым слоем бетона на территории могильника с радиоактивными отходами на мысе Сысоева. Вот их имена: капитан 2-го ранга Виктор Целуйко, капитаны 3-го ранга Анатолий Дедушкин, Владимир Комаров, Александр Лазарев, капитан-лейтенанты Валерий Коргин, Герман Филиппов, старшие лейтенанты Александр Ганжа, Сергей Винник, матросы Игорь Прохоров и Николай Хохлюк.
