Матвей Захаров - Генеральный штаб в предвоенные годы
Военно-Морской Флот, активно содействуя сухопутным силам, должен был силами Черноморского флота преградить путь кораблям противника через Босфор в Черное море; активно оборонять наши берега от прорвавшегося в Черное море подводного флота вероятных противников; не допустить высадки десантов на побережья Крыма и Кавказа и др. Силами Северного флота прочно оборонять Мурманск и все остальное побережье Кольского полуострова; вести крейсерские операции подводными лодками на морских коммуникациях противника и др. Силами Краснознаменного Балтийского флота уничтожать боевой флот противника; постановкой мин и действиями подводных лодок закрыть проход кораблям противника в Финский залив; вести борьбу с немецким флотом в случае его появления в Финском заливе; не допускать высадки десантов противника и др.
По плану стратегического развертывания на востоке наши войска должны были не допустить вторжения японских войск в пределы советского Дальнего Востока, нанести им решительное поражение в Северной Маньчжурии и удержать за собой побережье Тихого океана, Сахалин и Камчатку. Особое внимание обращалось на оборону Приморья: удержать его нужно было при любых обстоятельствах. Здесь не допускалось ослабление нашей группировки, поскольку с юга этому району угрожали японские дивизии, базировавшиеся в Корее.
Для своевременной переброски войск и техники предусматривалось увеличить пропускную способность Амурской железной дороги и ускорить укладку второй колеи.
Изложенный выше план стратегического развертывания отражал оперативно-стратегические взгляды руководства НКО и Генерального штаба на характер обороны Советского государства и использование Советских Вооруженных Сил на основных и второстепенных театрах войны.
В то время считалось, что для обороны Советского Союза, как страны неагрессивной, достаточно иметь в мирное время сравнительно небольшую армию прикрытия, богато оснащенную современной боевой техникой и вооружением. Эта армия, по мысли Б. М. Шапошникова, опираясь на заранее подготовленные оборонительные рубежи, могла отразить удары первого эшелона армии вторжения агрессора, обескровить его в приграничных сражениях и с подходом наших главных сил перейти в решительное наступление, с тем чтобы перенести вооруженную борьбу на территорию врага.
Методы и способы стратегического развертывания, принятые в плане, отражали главным образом опыт первой мировой войны, особенно ее начальный период. Учитывалось также все то новое, что в той или иной степени проявилось в боевой практике развязанных империалистами локальных агрессивных войн.
Разгромить первый эшелон главной группировки вероятного противника предусматривалось путем стратегического наступления на одном, решающем направлении в сочетании с активной обороной на других, второстепенных участках. При этом огромное значение придавалось широкому использованию стратегических резервов, военно-воздушных и военно-морских сил.
В плане хотя и не предусматривалось количество фронтовых объединений, однако четко вырисовывались три стратегических направления на Западном театре войны: Северо-Западное, Западное и Юго-Западное. Главным из них считалось Западное. В определенных условиях основные усилия могли быть перенесены и на Юго-Западное направление.
Ядром вражеской коалиции признавалась фашистская Германия, которая на первом этапе агрессивной войны против СССР заинтересована была, сохраняя за собой прибалтийские страны, искать решения своих стратегических задач совместно с польскими войсками на центральном (минско-смоленском) направлении.
Следует признать, что советская военная мысль, ее стратегические взгляды находились в тот период на верных позициях и намечали правильные пути защиты государственных интересов Советского Союза на Европейском континенте.
* * *
Ранее отмечалось, что империалистическая Япония, оккупировав Маньчжурию и развязав войну с Китаем, создала напряженную обстановку на Дальнем Востоке.
Японская военщина не скрывала своих агрессивных намерений. Бывший главнокомандующий японскими войсками в Центральном Китае генерал Мацуи писал: "Значение создания Маньчжоу-Го заключается не только в обороне против расширения влияния СССР с севера, но и далее - в вытеснении его с востока"{96}.
За пять лет Квантунская армия в Маньчжурии увеличила свою численность почти в шесть раз. Она к началу 1938 года имела около 300 тыс. человек, 1200 орудий, 440 танков и 500 самолетов{97}. Готовясь к нападению на СССР, японские войска тщательно учились воевать в горно-лесистой местности с суровыми климатическими условиями.
Наращивание сил в Маньчжурии сопровождалось бесчисленными провокациями японцев на советской границе. Особенно часто они повторялись в Приморье, а также на реке Амур, у Благовещенска и Хабаровска.
Напряженная обстановка заставляла все больше и больше усиливать наши войска на Дальнем Востоке. Много энергии проявил в укреплении дальневосточных рубежей Маршал Советского Союза В. К. Блюхер - известный стране военачальник, бессменный командующий Дальневосточным фронтом. Он досконально знал специфику Дальневосточного театра военных действий, коварство и авантюризм японской военщины, убедительно oотстаивал перед Главным военным советом и перед правительством все свои предложения, направленные на дальнейшее укрепление советско-маньчжурской границы. Когда по плану организационных мероприятий на 1938 год было предусмотрено усилить Дальневосточный фронт всего лишь на 10 тыс. человек, В. К. Блюхер немедленно направил встречные предложения - увеличить войска фронта на 96-103,4 тыс. человек. Отклонив их, Народный комиссар обороны маршал К. Е. Ворошилов разрешил увеличить численность войск на востоке не более чем на 23,5 тыс. человек, мотивируя следующим: "Этого нельзя сделать не только потому, что у нас исчерпан лимит, но и потому, что тов. В. К. Блюхер не сможет и за ряд лет разместить такого количества народа. Для дела этого не требуется". Однако В. К. Блюхер настоял, чтобы этот вопрос был рассмотрен на Главном военном совете при его личном участии.
Тщательно обсудив глубоко аргументированные и обоснованные с военной, экономической и внешнеполитической стороны предложения командующего, Главный военный совет нашел их правильными и принял решение дополнительно усилить советские войска на Дальнем Востоке на 72,3 тыс. человек. Всего за 1938 год войска Дальневосточного фронта должны были увеличиться на 105 800 человек, а на капитальное войсковое строительство получить почти в два раза больше денежных средств, чем в 1937 году.
Дальновидность и своевременность этих предложений В. К. Блюхера были подтверждены всем ходом дальнейших событий.
Японские милитаристы, стараясь угодить европейским союзникам и заполучить от них побольше стратегического сырья, скрытно готовили очередную, более крупную провокацию на советско-маньчжурской границе в районе советского Приморья.
Участок границы у озера Хасан, избранный японцами для нападения, находился в самой южной, наиболее отдаленной части советского Приморья. Местность в этом районе была болотистой, изобиловала речками, ручьями и озерами. К границе с нашей стороны подходила одна гравийная дорога. Морские причалы в порту Посьет были недостаточно оборудованы, аэродромная сеть только налаживалась.
Местность в расположении противника была более доступной для действий войск. Японцы располагали железной дорогой, по которой могли подтягивать к Хасану живую силу, технику, вооружение и боеприпасы. Наступление приурочили к началу периода проливных дождей, превращавших речки и ручьи в труднопроходимые преграды.
В течение июля японцы подтянули в район озера Хасан пехотную дивизию, укомплектованную по штатам военного времени, укрепили в инженерном отношении высоты Пулеметная Горка и Богомольная, расположенные у наших границ, установили заранее на огневые позиции наземную и зенитную артиллерию, привели в боевую готовность части гарнизона Хуньчуньского укрепленного района.
Проводя такую тщательную подготовку, противник не без оснований рассчитывал на безнаказанность своей провокации и полный ее успех. Только этим можно было объяснить наглый характер дипломатической диверсии, предпринятой японскими дипломатами в Москве 15 июля 1938 года. Японский поверенный в делах СССР явился в Наркоминдел с требованием немедленно вывести советских пограничников с высот западнее озера Хасан. Получив отпор, он вынужден был ретироваться. Спустя пять дней был предпринят новый демарш. Японский посол в Москве Сигемицу предъявил нашему правительству ноту, в которой требовалось очистить от советских пограничников высоты Заозерную и Безымянную, являвшиеся якобы частью маньчжурской территории, и говорилось, что в случае невыполнения этих требований Япония прибегнет к применению силы.
