Николай Непомнящий - Неведомая Африка
Несмотря на то что правление осуществлялось различными чужаками, в поселениях на южном плато Родезии и соседних с ней стран, вероятно, непрерывно шли социальные процессы. Возможно, если употреблять археологические термины, племена ярко выраженного ненегроидного типа постепенно сменились людьми-негроидами. С точки зрения социологии эти медленно развивавшиеся народы родезийского железного века прошли через устойчивый процесс роста, физическое воплощение которого выражалось, по нашей оценке, в развитии архитектуры. Если взглянуть с экономической точки зрения, их прогресс был связан с устойчивым развитием торговых связей с побережьем в основном через торговлю металлами и слоновой костью, а также закупками изделий из хлопка и предметов роскоши. Эти народы не только не оставались, по выражению некоторых ученых, «неразвитыми и не пребывали в первобытной дикости», покуда «пышные исторические картины проносились мимо», напротив, они активно и успешно прогрессировали.
В таком состоянии находилось изучение данной проблемы, когда люди наконец забрались на холм Мапунгубве.
Золотые погребения Мапунгубве
Находки, сделанные в Мапунгубве, имеют важное значение по двум причинам. Во первых, они богаты скелетным материалом, золотыми и прочими предметами, а во-вторых, поскольку компания «Древние руины лимитед» не разграбила этот участок, почти ничего не было тронуто, и появилась возможность определить, где что находится.
Мапунгубве – небольшое отвесное со всех сторон плато из песчаника – всего лишь один из многих подобных холмов, возвышающихся в охристо-голубом уединении трансваальских пустошей. Он расположен чуть южнее Лимпопо, разделяющей современные Южную Африку и Зимбабве, рядом с бродом через эту неторопливую реку, которым можно пользоваться десять месяцев в году. Севернее, менее чем в трехстах километрах к северо-востоку, над широким горизонтом вельда высятся руины Большого Зимбабве.
Даже сейчас эта страна остается дикой и редконаселенной. Когда около полувека тому назад были извлечены на свет потрясающие находки, большая часть ее территории была едва изучена. Там расхаживали слоны и львы, и многие фермерские хозяйства использовались лишь несколько недель в году для охоты. У белого населения не отмеченной на карте страны, состоящего, по преимуществу, из буров, издавна ходили предания о «священном холме», где, по слухам, неизвестные предшественники народа венда зарыли свои сокровища. Говорили даже, что один из белых людей, более семидесяти лет назад перенявший обычаи и привычки местных жителей, нашел священный холм и забрался на него.
В 1932 году фермер-исследователь по имени ван Граан тоже решил найти его и подняться, если получится. Он знал, что сделать это будет непросто, так как местные жители всегда считали Мапунгубве запретным местом. «Для них он был «местом страха», даже после того как белые открыли его, – писал Фуше, – африканцы старались не указывать на него, и даже когда с ними говорили о холме, они старались стоять к нему спиной. Взойти на него означало верную смерть. Он был посвящен их великим предкам, зарывшим там сокровища».
Ван Граан вместе с сыном и еще тремя людьми в конце концов нашли африканца, выдавшего им столь долго хранимый секрет. Он указал холм – около тридцати метров в высоту и трехсот метров в длину – и тайную тропу наверх в узкой расщелине в скале, скрытой за деревьями. Открыватели прорубили в колючем кустарнике дорогу, и, добравшись до тропы, увидели, что исчезнувшие жители Мапунгубве проделали в расщелине небольшие дыры одну напротив другой, словно созданные для перекладин лестницы. Карабкаясь изо всех сил, они взобрались по ним на вершину холма, и обнаружили там невысокую груду камней, где большие глыбы покоились на маленьких, словно ожидая, что их обрушат на незваных гостей, явившихся этим путем.
На плоской и довольно небольшой вершине холма были разбросаны глиняные черепки. Копнув рыхлую песчаную почву, исследователи обнаружили бусы и кусочки железа и меди. Но им, как и всей исторической науке, повезло. Лишь несколькими неделями раньше ливень местами смыл верхний слой почвы. В одном из обнажившихся мест старший ван Граан увидел нечто желтое и блестящее. Он поднял это и понял, что держит в руках золото.
Фуше рассказал о том, что случилось дальше. «Начался волнующий поиск. Вскоре члены экспедиции стали находить золотые бусины, браслеты и тонкие пластинки. На следующий день – первый день 1933 года – команда продолжила изыскания, раскапывая рыхлую почву ножами. Находили большие куски листового золота, некоторым из которых была придана определенная форма. Среди них были остатки небольших носорогов из тонкого листового золота, прикрепленного золотыми гвоздиками к деревянной или другой основе, уже исчезнувшей. К фигуркам были таким же образом приделаны уши и хвосты из цельного золота, сделанные с большим изяществом. Вскоре члены экспедиции наткнулись на тщательно закопанный скелет, но при соприкосновении с воздухом череп и большинство костей обратились в пыль».
Соблазненные всем этим – а также двумя с лишним килограммами золота, найденного в захоронении в виде утвари, бусин и украшений, – открыватели сперва решили сохранить его и никому ничего не говорить. «Это, – по словам Фуше, – был самый драматический миг в истории Мапунгубве». К счастью, у ван Граанов возникли затруднения, и юный ван Граан, учившийся в Претории у Фуше, вскоре решил рассказать о находках своему старому наставнику и послал ему некоторые из них.
В свою очередь, Фуше отослал образцы Пирсону, заместителю директора Королевского монетного двора в Претории. Тот определил, что они сделаны из золота высокой пробы. Более того, они оказались первыми коваными золотыми предметами, когда-либо найденными в Южной Африке, и их археологическое значение и для самой Южной Африки, и для проблемы исследований в Зимбабве в целом было очень велико. На место сразу же прибыл профессор ван Рит Лове, произведший предварительный осмотр участка. Также был объявлен розыск трех спутников ван Гранов. Он оказался успешным: все золотые и прочие предметы, унесенные ими, удалось вернуть.
Тем временем ван Рит Лове заявил, что на вершине холма может быть не менее нескольких десятков тонн грунта, «большая часть которого имела вид специально принесенной наверх из окрестных районов земли». Это явно был участок чрезвычайной важности, причем практически нетронутый. Правительство страны действовало с похвальной быстротой и вскоре приобрело у отсутствовавшего владельца «ферму» Грифсвальд, на территории которой и находился Мапунгубве. Ответственность за проведение исследований в Мапунгубве была возложена на университет Претории, и раскопки были объявлены делом национального значения.
Археологам сопутствовала та редкая и удивительная удача, которая порой бывает столь необходимой. Находка скелета стала лишь началом целой серии открытий. Работая в одиночку в 1934 году, один из исследователей, ван Тондер, открыл обширный участок захоронений. Он смог дать научную оценку золотым и другим металлическим предметам, так же как и фрагментам двадцати трех скелетов. Это было первое более-менее сохранившееся аутентичное «царское захоронение», относящееся ко времени, предшествующему появлению в Африке европейцев. Рядом с одним из скелетов было найдено еще два килограмма золота в различных формах, а ноги третьего скелета оказались «покрыты сотней браслетов из закрученной в спираль проволоки». Так же было обнаружено несколько предметов искусно сделанной золотой утвари и около двенадцати тысяч золотых бусин».
Результаты работ на этом участке – и еще в двадцати местах поселений на южном берегу Лимпопо западнее и восточнее Мапунгубе – составили внушительный том, изданный в 1937 году. После этого вплоть до 1955 года проблема Мапунгубве – области невиданного прогресса чернокожих людей в стране, которой правили белые, была окутана странной тишиной. А сделать оставалось довольно много. Подводя итог собственным изысканиям и трудам коллег, Фуше сказал, что «к июню 1935 года было исследовано около двух тысяч тонн культурных отходов, но на вершине и вокруг холма, вероятно, оставалось сто тысяч тонн «мусора», к которым даже не при трагивались». Далее он пишет: «Можно сделать, по край ней мере, одно заключение; исследования в Мапунгубве должны продолжаться! Изучением этой проблемы должны заняться с десяток экспертов, каждый со своей стороны, чтобы избавиться от неточностей и установить подлинную историю расцвета и упадка империи Мономотапы».
На самом деле за изучение проблемы взялся один эксперт, а не десяток, но этот исследователь, Г.А. Гарднер, продолжал упорно работать в Мапунгубве практически до 1941 года, добившись интересных результатов. Последние ждали своей публикации еще пятнадцать лет, пока не стали широко известны. В 1955 году в «Южноафриканском археологическом бюллетене» была выпущена краткая статья Гарднера. В комментариях к ней он писал: «Почти невозможно дать тут больше, чем краткий обзор наших находок и сделанных на их основе выводов, хотя подробности должны последовать во втором томе «Мапунгубве» – если он когда-нибудь будет напечатан». Это, в конце концов, станет возможным в ближайшем будущем, когда выяснится, что Мапунгубве – незаменимая составляющая в процессе понимания всех превратностей цивилизации железного века. Здесь, на отдаленной вершине холма, уединившись или же отступив под натиском врага, будучи победителями или побежденными, властителями южной границы древней государственной системы Мономотапы или же вождями-первопроходцами из другой страны со своей собственной историей, средневековые правители жили и были погребены с благоговением и пышностью…
