Мариан Белицкий - Шумеры. Забытый мир
По-видимому, в это же время Эанатум решил распространить свою власть и на другие города. Для этой цели ему нужно было прежде обеспечить безопасность своего города. Желая задобрить жителей Уммы, он разрешил им обрабатывать землю на территории Лагаша. Однако они должны были часть урожая отдавать правителю Лагаша за пользование землей. Очевидно, гегемония Эанатума не имела под собой достаточно прочной основы, потому что в конце его жизни население Уммы, по-видимому, взбунтовалось. Их энси Урлума отказался платить возложенную на Умму дань и вторгся на территорию Лагаша. Он уничтожил межевые столбы, предал огню стелы Месилима и Эанатума, прославлявшие победителей его предков, разрушил построенные Эанатумом здания и алтари. Кроме того, он призвал себе на помощь чужеземцев. Кого именно, мы не знаем, но догадаться не так уж трудно: вдоль границ Шумера было достаточно государств, чьи правители с удовлетворением взирали на внутренние распри шумеров и были готовы в любую минуту вторгнуться в их страну. Это могли быть и эламиты, и жители Хамази. А на севере в это время уже складывалось будущее могущественное государство аккадцев.
Однако Урлуме не повезло. Энтемена, совсем еще молодой военачальник, одержал блистательную победу: наголову разбил противника, уничтожив большую часть его войска, а остальных обратил в бегство. (О численности участников сражения можно судить по приведенной в хронике цифре – 60 убитых над каналом воинов.) Энтемена скорее всего не вошел в Умму, но ограничился восстановлением прежней границы. Между тем ситуация в Умме – то ли в результате смерти побежденного правителя, то ли вследствие какого-то бунта – изменилась. Власть перешла к бывшему верховному жрецу города Забалам по имени Иль. (По мнению некоторых историков, Забалам находился на территории Уммы. С другой стороны, не исключено, что речь идет о городе, расположенном неподалеку от Урука. Если принять последнее, то Умма уже в ту пору представляла собой могущественное государство, владевшее обширной территорией.)
Серебряная ваза Энтемены
Как и Урлума, Иль не придавал слишком большого значения пограничным соглашениям. Он отказался выполнять обязательства, а когда Энтемена через послов потребовал у него объяснений и призвал к покорности, заявил претензии относительно территории Гуэдинны. Как ни запутан составленный летописцами Энтемены текст (фрагмент, посвященный спорам между Энтеменой и Илем, мы опустили), можно догадаться, что до войны дело не дошло, перемирие же было заключено на основании решения, навязанного какой-то третьей стороной – по-видимому, тем же чужеземным союзником Уммы. Была восстановлена прежняя граница, но граждане Уммы не понесли никакого наказания: они не только не должны были выплачивать долги или дань, им даже не пришлось заботиться о снабжении водой пострадавших от войны земледельческих районов.
Описанные события относятся к одной из войн, которые вел Энтемена. А было их много: правитель Лагаша хотел сохранить полученное наследство. Чтобы держать в повиновении зависимые города-государства, ему приходилось вести и дипломатическую игру. Энтемена, как'и Эанатум, был искусным политиком. Не только из любви к богам они воздвигали многочисленные храмы. Это была политика: с их помощью легче было завоевать симпатии граждан, глубоко почитавших своих богов. Надписи Энтемены повествуют о строительстве храмов для таких богов, как Нанна (бог луны), Энки, Энлиль. Из этого перечня можно заключить, что власть Унтемены распространялась на Урук, Эреду, Ниппур и дру-. гие города. О влиянии Энтемены на ряд городов-государств Шумера говорят и такие факты: в Ниппуре была найдена семидесятишестисантиметровая миниатюрная диоритовая статуя этого правителя, в Уруке – надпись о заключении братского союза между Энтеменой и правителем Урука Лугаль-кингенешдуду и о предпринятом Энтеменой строительстве храма Инанны. Существует много доказательств того, что Энтемена принимал активное участие в сооружении каналов не только в своем родном Лагаше, но и за его пределами.
ГОРЬКАЯ ЦЕНА ВЕЛИЧИЯ
Стремление властвовать над всем Шумером и завоевательная политика преемников Урнанше дорого обходились его народу, и не только народу. Немалые средства шли на строительство культовых сооружений вдали от Лагаша. Содержание большой и хорошо вооруженной армии тоже требовало немалых затрат. Как ни заботились наследники Урнанше о развитии хозяйства страны, им то и дело приходилось протягивать руки к богатствам, накопленным храмами. Поэтому, чем активнее становилась политика энси, стремившихся к гегемонии над Шумером, тем сильнее беспокоились жрецы. Их интересам и влиянию угрожала все более серьезная опасность со стороны правителей династии Урнанше, приобретавших все большую независимость от храмов. Легко вообразить, сколько интриг и заговоров затевалось жрецами против Эанатума и других представителей династии. Надо сказать, что сын Энтемены уступал своему отцу как в воинской доблести, так и в дипломатических способностях. В годы его правления к власти удалось пробраться противникам династии. До нас дошли сведения о двух жрецах, особенно активно участвовавших в закулисной борьбе храмов против дворца. В результате этой борьбы «политическая партия жрецов» возвела на трон своего ставленника Лугальанду. Лугальанда не присваивал себе титулов, какими украшали свои имена его предшественники. Он именовался энси Лагаша и вместе со своими сподвижниками занимался только своими собственными делами. Жрецы стремились как можно скорее возместить убытки, понесенные в связи с политикой династии Урнанше, придворные торопились сколачивать состояния. В богатом городе с зажиточным населением было с кого драть три шкуры.
Как ни старался Лугальанда в своей политике блюсти интересы жрецов, того, что уже произошло, изменить было нельзя: наряду с храмом возникла мощная общественно-экономическая сила – княжеский дворец с чудовищно разросшимся бюрократическим аппаратом. Пока страна воевала, дворцовые чиновники довольствовались малым, но едва смолк звон оружия, они ринулись на борьбу за первые места в государстве. Во имя осуществления своих замыслов и ради достижения собственных корыстных целей они всячески стремились упрочить ту силу, которая могла противостоять влиянию храма, т. е. княжеский дворец. Как и его предшественник Энентарзи, Лугальанда – ставленник жрецов – попал под давление с двух сторон. Создается впечатление, что оппозиционная по отношению к политике Эанатума – Энтемены группировка по меньшей мере дважды делала ставку на людей, которые не смогли воспротивиться дворцовой камарилье и устоять перед собственной алчностью. На основании хозяйственных документов из архива Лагаша мы можем восстановить социальный облик Лугальанды. Его никак нельзя было назвать управляющим владениями бога. Это был крупный землевладелец, которому принадлежали обширные поместья, раскинувшиеся на огромной по тем временам территории – 161 га. Более того, его супруга Барнамтарра имела собственные поместья; два из них занимали бб'/зга. Люди, трудившиеся на землях Барнамтарры, хотя они и не были рабами, в документах названы ее собственностью. Еще совсем недавно каждый свободный гражданин Шумера принадлежал богу и мог помимо дома и движимого имущества иметь также рабов. Всё и все, в том числе правители страны, были собственностью бога, т. е. храма. В документах же из Лагаша правитель и его жена сами выступают в качестве собственников земель, богатства и даже людей, трудившихся в их поместьях. Лугальанда и его энергичная супруга от своего собственного имени осуществляли всевозможные деловые операции, с большим размахом заключали торговые сделки, тогда как прежде все это находилось в ведении администрации храмов. Из табличек мы узнаем о подарках, которые довольно часто получала Барнамтарра, о ее дружбе и торговых связях с супругой правителя Адаба.
Обогащалась, разумеется, не только княжеская семья. Немало загребали и дворцовые сановники. Измученные поборами военных лет, когда приходилось оплачивать великодержавную, говоря современным языком, политику преемников Урнанше, граждане Лагаша теперь должны были гнуть спины ради быстро обогащавшихся дворцовых сановников. Естественно, что оппозиционные настроения и ненависть к дворцу, искусно подогреваемые и используемые жречеством, росли.
Правление Лугальанды не было продолжительным (7- 9 лет). Произошел насильственный переворот. Был ли он связан с кровопролитием, или это была «мирная дворцовая революция», неизвестно. Одни исследователи утверждают, что после переворота Лугальанда был убит, другие – что ему было разрешено дожить остаток дней в одном из храмов. Относительно Барнамтарры известно, что она прожила еще два года, в течение которых продолжала вести свои дела, и что ее общественное положение существенно не изменилось. Происшедший переворот в Лагаше связан с именем Уруинимгины. Этот человек, через 44 столетия названный «первым в истории реформатором», до того, как стал правителем страны, был чиновником из окружения Лугальанды. Какую он занимал должность и к какой партии принадлежал, мы не знаем.
