Николас Хаммонд - История Древней Греции
И отряды, и союзы содержались за счет общины. Члены каждого союза получали от государства достаточно средств, чтобы прокормить свою семью, и готовились исключительно к политической и военной государственной службе. Семейная жизнь сводилась к минимуму, женщины в основном жили обособленно от мужчин. Прежняя племенная система с ее филами, фратриями и gene утратила всякое политическое значение в гражданском сообществе, но продолжала существовать, и в ее рамках сохранялся наследственный принцип получения гражданства. Сыновья совместно наследовали городской дом, а наследницу выдавали замуж за члена ее филы, если не было близких родственников. Но любой политически значимый вопрос, например принятие в привилегированную семью, должен был решаться с одобрения мужского союза и гражданского собрания.
В противоположность привилегированной общине, известной как «класс воинов» (to machimon), в непривилегированную общину, «класс земледельцев» (to georgoun), входили сервы и рабы, имевшие различное положение. Сервы были прикреплены к земле: klarotai, вероятно, к klaros, то есть к первоначальным владениям привилегированной семьи, mnoitai – к общинным или государственным землям и aphamiotai – к прочим семейным землевладениям. Кроме того, народы, покоренные дорийцами уже после того, как те поселились на Крите, называли perioikoi, и они платили дань завоевателям. Этот класс имел некоторые гражданские права, например право владения и наследования собственности. Он стоял на более высокой ступени, чем купленные рабы (chrysonetoi), являвшиеся личной собственностью владельцев. Граждане боеспособного возраста в среднем государстве исчислялись лишь сотнями, но их сервов и рабов было намного больше. Поэтому граждане обладали монополией на любое оружие, военную подготовку и политическую власть и жили в тесном соседстве в городских домах, из которых и состоял их «город». Об их положении красноречиво говорится в критской пиршественной песни Гибрия: «Мое богатство – копье и меч, и крепкий щит защита моему телу; с ними я выхожу на пахоту, с ними собираю урожай, с ними я выдавливаю сладкое вино из винограда, с ними я законный хозяин сервов».
Эти маленькие привилегированные общины не могли обойтись без надежного и консервативного государственного устройства. В эпоху вторжения каждой группой дорийцев правил наследственный царь, пользовавшийся поддержкой старейшин или глав кланов, из которых состоял совет (boule или gerousia). При отсутствии царей граждане выбирали из состава некоторых фратрий (startoi) десятерых вождей (kosmoi), которые командовали войсками и исполняли другие царские обязанности. Этих вождей переизбирали ежегодно, по их именам назывался год, и по окончании года службы они могли быть отозваны. Десятеро kosmoi, составлявших комитет с секретарем, возглавляли социальную систему, а ее основой являлись agelai и andreia. Из бывших вождей народ избирал Совет тридцати старейшин – эта должность была наследственной, старейшины издавали указы и были неподотчетны. Народное собрание, проводившееся в центре города (agora), избирало вождей и советников. Функция собрания как совещательного органа состояла лишь в том, чтобы одобрять совместные решения вождей и советников; но, если вожди и советники расходились во мнениях, собрание выбирало между двумя контрпредложениями.
При таком устройстве исполнительная власть и совет обладали широчайшими полномочиями. Народное собрание не имело права определять политическую линию, а электоральная система была подчинена интересам олигархии заслуженных государственных деятелей. Уцелевший наследственный принцип избрания вождей и советников из определенных фратрий свидетельствует о том, что эта система возникла на раннем этапе политического развития. Одно и то же устройство и одна и та же организация общества были приняты во всех дорийских полисах на Крите, количество которых доходило до сотни; распространялась она, вероятно, постепенно, так как, по крайней мере в одном полисе, еще в конце VII в. существовали цари. Таким образом, Крит превратился в сообщество маленьких независимых дорийских общин, которые частенько воевали друг с другом, но никогда не подстрекали сервов своих врагов на восстание; они понимали, какую угрозу их общим интересам несет подобная политика, которая в конечном счете привела к гибели дорийских государств на материке.
Своим происхождением дорийский полис на Крите и на материке, вероятно, обязан условиям темных веков. В эпоху завоеваний дорийские пришельцы обладали обширной племенной организацией, которая в аналогичном виде существовала и у покоренных ими народов. Но с ухудшением общей обстановки и прекращением контактов далекие горизонты завоеваний были забыты. Каждая группа завоевателей, селившаяся сообществом родственных семей в деревне (kome), становилась независимой и изолированной общиной, озабоченной тем, как удержать в повиновении своих сервов. Когда обстановка улучшилась, независимые общины вследствие общих интересов объединялись не в прежние племенные организации, а в небольшие группы соседних деревень. Такая группа и становилась примитивным полисом. По словам Аристотеля, «содружество нескольких деревень образует полноценный полис, который уже настолько велик, что обладает практически полной самодостаточностью».
Всеми перечисленными характеристиками полис обязан обстоятельствам своего возникновения. От составляющих его элементов – komai – он унаследовал важность родственных отношений, и поэтому гражданство в полисе обычно передавалось по наследству от обоих родителей. Четко сохранялось различие между хозяином и сервом, класс полноправных граждан обладал в общине привилегиями. Основой самодостаточной экономики было сельское хозяйство, классу граждан гарантировалось достаточно свободного времени, чтобы упражняться в мирных и военных искусствах.
Эти особенности столетиями существовали во многих полисах, и они же представлялись образцом для политических теоретиков IV в. Когда несколько деревень полностью объединялись в полис, создавалась чрезвычайно сплоченная и практически неуничтожимая община. Более того, она была заряжена мощным патриотизмом и созидательной энергией. Дорийский полис обладал подавляющим превосходством как над разобщенными и самостоятельными komai, так и более рыхлыми ионийскими и аркадскими государствами. Наиболее ярко это проявилось при создании и экспансии Спартанского государства.
Спартанцы в V в. считали, что их государственное устройство происходит от критской politeia. И действительно, сходство между ними столь очевидно, что нет причин в этом сомневаться. Спартанская система образования также была нацелена на то, чтобы оторвать ребенка от семьи и связать его судьбу с государством. В 7-летнем возрасте мальчики расставались с родным домом. Они были распределены по отрядам (ilai, bouai и agelai), которые находились под надзором государственного чиновника (paidonomos) и возглавлялись одним из мальчиков (bouagor); в этих отрядах мальчики приучались к физическим лишениям и суровой дисциплине, а их преданность отряду закалялась в состязаниях с другими отрядами. В возрасте от 18 до 20 лет они проходили военную подготовку и состояли в тайном обществе (crypteia), которое терроризировало сервов. Далее до 30-летнего возраста они жили в казармах в условиях военной дисциплины и только после этого считались закончившими курс обучения (agoge).
Членство в мужском союзе (andreion или syssition) должно было подтверждаться ежедневными голосованиями, причем в союз допускались лишь те, за кого проголосовали единогласно. Удачливый кандидат становился полноправным гражданином – «равным» (homoios); неудачливый или «низший» (hypomeion) имел урезанные гражданские права и лишался права голоса. Браки могли заключаться в 20-летнем возрасте, но до 30 лет мужчина не мог обзавестись своим домом. Но и потом до 60 лет он продолжал столоваться в своем союзе. Девушки также были организованы в отряды. Они жили и питались дома, но наравне с мальчиками обучались спорту, танцам и музыке и свободно общались с молодыми людьми, пока не надевали брачное покрывало, после чего вели жизнь затворниц. Благодаря такому образу жизни достигались высокие стандарты физического совершенства. Новорожденных младенцев осматривали старейшины филы и хилых бросали в ущелье на горе Тайгет. На каждом этапе длительного обучения будущий гражданин подвергался тщательным осмотрам и проверкам. По завершении воспитания из него навсегда получался настоящий спартанец – храбрый, дисциплинированный и преданный.
Прежняя структура фил, фратрий и геносов продолжала функционировать в таких культах, как поклонение Аполлону Карниосу, но она утратила какое-либо политическое значение. Условием получения гражданства оставался наследственный принцип: гражданами могли стать лишь сыновья граждан. Но семейная солидарность была ослаблена государственным законодательством, допускавшим отчуждение собственности по завещанию и признававшим за отцом право избавиться от наследницы: Спартанское государство подавляло всякую иную преданность, кроме преданности себе. Элитная группа «равных» должна была хранить сплоченность, чтобы не лишиться власти над подчиненным классом. Каждое семейство владело наследственным наделом (klaros), продавать который считалось позором. В поместьях трудились лишь илоты, прикрепленные к земле как государственные сервы, и освободить или казнить их можно было лишь по государственному указу. С илотов хозяин земли ежегодно взыскивал фиксированный оброк, а остальной частью урожая они могли распоряжаться по своему усмотрению. Несмотря на суровую долю и ограниченные права, илотов набирали в войска, отличившись в которых они могли получить свободу. Но опасность восстания сохранялась постоянно. Чтобы предотвратить ее, государство ежегодно объявляло илотам войну, и тогда члены криптии могли безнаказанно убить любого подозреваемого.
