Михаил Мельтюхов - Освободительный поход Сталина
Политуправлению Красной армии необходимо разработать план мобилизации коммунистов на Западный фронт и принять меры к усилению агитации в приграничных округах и к правильному оповещению обо всех изменениях в отношениях России с Польшей и Румынией. Подготовить призыв 1900 и 1901 гг. рождения и следующих возрастов. «Немедленно приступить к выделению штаба Конной армии из штаба СКВО. Разработать план переброски и приступить к переброске Конной армии». Предусматривались меры по подготовке запасов вооружения и продовольствия, развертывания военного производства и эвакуации по округам. 22 сентября телеграммой по прямому проводу СТО уведомил всех командующих округами о приостановке демобилизации, реорганизации и расформирования войск.[183]
23 сентября 1921 г. командующий всеми вооруженными силами Украины и Крыма своей директивой № 43401 сс поставил войскам КВО и ХВО задачи на случай возникновения войны. В директиве излагалось несколько вариантов действий. По варианту «ПР» «главной задачей является нанесение решительного поражения польской армии, как наиболее сильной; против Румынии же выжидательные действия, как удаленной от главных объектов войны.
На фронты возлагаются задачи:
1) На Западный фронт — нанесение быстрого и решительного поражения польской армии, наступлением в общем направлении на фронт Осовец-Белосток-Брест-Литовск.
2) На Юго-Западный фронт —
а) прикрытие границ;
б) обеспечение мобилизации и сосредоточения армий фронта;
в) обеспечение левого фланга наступающих армий Западного фронта;
г) активные оборонительные действия против Румынии с прикрытием направлений на Киев, Черкассы, Кременчуг и Екатеринослав;
д) оборона черноморского побережья от Днестровского лимана до Керченского пролива включительно».
По этому варианту «активные оборонительные действия против Румынии» должны «выразиться в нанесении удара в направлении на Яссы и овладении нами Бессарабией». От командования округов требовалось к 5 октября представить свои соображения по всем вопросам. Соответственно, советские войска были приведены в состояние повышенной боеготовности и начали подготовку к эвакуации из приграничной полосы ценного имущества. Однако внутренние проблемы западных соседей советских республик и твердая, хотя и конструктивная позиция советской дипломатии позволили найти компромисс. Уже 26 сентября Польша заявила о готовности обсудить советские предложения.[184] В итоге переговоров 7 октября был подписан советско-польский протокол об урегулировании взаимных претензий.
Конференция в Варшаве
Тем временем 17 сентября РСФСР и УССР обратились к Румынии с просьбой о выдаче перешедшего 28 августа Днестр Н. И. Махно и его соратников. 27 сентября румынское правительство предложило представить документы от судебных инстанций о выдаче и взять на себя обязательство не применять к выданным смертную казнь, так как в Румынии она отменена. В этом случае румынская сторона рассмотрит дело и решит вопрос о выдаче. 22 октября РСФСР и УССР указали Румынии, что ее требования юридического характера относительно выдачи Махно будут учтены и соответствующие материалы представлены. Но деятельность самих румынских властей в Бессарабии, которая вопреки договору от 9 марта 1918 г. все еще остается оккупированной, изобилует как нарушениями юридических процедур, так и применением смертной казни. 29 октября румынская сторона уведомила Москву о том, что она пока не знает, находится ли Махно в числе интернированных в Бессарабии. В целом же советская нота от 22 октября была охарактеризована как вмешательство во внутренние дела Румынии, хотя советское предложение об обсуждении проблемы судоходства на Днестре, по мнению Бухареста, свидетельствовало о признании советской стороной фактического положения дел.[185]
22 сентября в Варшаве началась советско-румынская конференция, которая должна была «наметить программу будущей конференции, которая положит конец фактическому положению в отношениях между Россией и Румынией». Советскую делегацию возглавлял Л. М. Карахан, румынскую — Г. Филалити. По мнению советской делегации, на будущих переговорах следовало рассмотреть следующие вопросы: «Вопрос о Бессарабии, в настоящее время оккупированной румынскими войсками, вопреки договору, заключенному между Россией и Румынией об очищении этой области. Урегулирование русско-румынских границ. Урегулирование судоходства по Дунаю. Взаимные расчеты. Возобновление торговых отношений. Возобновление дипломатических и консульских сношений. Охрана интересов национальных меньшинств. Взаимное невмешательство во внутренние дела обеих стран. Ликвидация банд, переходящих из Бессарабии на украинскую территорию с преступными целями. Конвенции о возобновлении почтово-телеграфных и железнодорожных сообщений».
Румынская делегация отказалась обсуждать на конференции вопрос о Бессарабии, так как, по ее мнению, «с точки зрения исторической и национальной Бессарабия составляла интегральную часть Румынии до 1812 г.; с точки зрения этнической население Бессарабии в значительном большинстве является румынским; с точки зрения принципа национальностей население Бессарабии присоединилось к своей родине по решению, принятому 20 марта 1918 г. „Сфатул Цэрий“ — парламентом Молдавской республики, признанным правительством Керенского; румынская армия перешла Прут после решения „Сфатул Цэрий“ присоединиться к Румынии и по требованию бессарабцев». Точно так же румынская сторона отказывалась от обсуждения вопроса о нацменьшинствах и о судоходстве на Дунае. В отношении банд, переходящих с Украины в Бессарабию, Филалити предложил создавать по каждому такому факту смешанные комиссии для их расследования. В целом румынская сторона предлагала обсудить на будущей конференции следующие вопросы: «Ценности, находившиеся в России в качестве вклада. Помещение и имущество румынского посольства в Петрограде. Вклады, сделанные румынскими комиссиями по снабжению в банках России. Освобождение, если возможно немедленное, с разрешением вернуться на родину румын, задержанных в России… Русские беженцы в Румынии, а также русские из армии Врангеля».[186]
23 сентября стороны согласовали вопрос об обсуждении на будущей конференции проблемы взаимных расчетов. Вопрос о судоходстве на Дунае, по мнению Филалити, уже был решен в Париже, но он обещал запросить в Бухаресте инструкций. При обсуждении вопроса о нацменьшинствах Карахан сослался на советско-польский договор, в котором эта проблема нашла свое отражение. Что же касается Бессарабии, то советская делегация изложила следующее мнение: «Бессарабия не могла быть неразрывной частью Румынии, потому что независимость Румынии была признана в 1878 г.; с точки зрения этнографической можно доказать противоположное тому, что утверждает {румынская сторона}; тот факт, что Румыния стремилась в 1920 г. путем договора с санкции великих держав к присоединению Бессарабии, доказывает, что акты „Сфатул Цэрий“, касающиеся присоединения Бессарабии, не являются никоим образом неоспоримыми; провозглашение Молдавской республики (24 января 1918 г.), так же как и образование самого „Сфатул Цэрий“, имело место в конце ноября 1917 г. после свержения правительства Керенского; независимо от того что „Сфатул Цэрий“ не имел полномочий решать вопрос о присоединении Бессарабии, его постановления были приняты под прямым давлением военных властей и под влиянием административного террора; договор, подписанный русским правительством и генералом Авереску (9 марта 1918 г.), предусматривал эвакуацию Бессарабии румынами».[187]
В личной беседе с Филалити Карахан предложил ему обойти вопросы о Бессарабии, нацменьшинствах и румынских ценностях на будущей конференции. По его мнению, это позволило бы восстановить дипломатические отношения и вопрос о румынских ценностях можно было бы решить позднее в дипломатическом порядке. Однако, как докладывал в Бухарест Филалити, по его мнению, «большевики нацелены только на одно: чтобы восстановить отношения и с нами, как были восстановлены со всеми соседями, и чтобы послать нам в Бухарест 80-100 человек, как они сделали здесь {в Варшаве}, которые начнут пропаганду». Соответственно румынский представитель считал, что «восстановить отношения с большевиками означало бы играть в их игру без всякой пользы для нас».
28 сентября премьер-министр Румынии Авереску в телеграмме Филалити подтвердил неизменную позицию Бухареста относительно Бессарабии и напомнил ему, что вопрос о румынских ценностях остается «требованием первейшей важности». Тем не менее от румынской делегации требовалось «не ускорять события, а затягивать их в зависимости от обстоятельств». 3 октября Авереску напомнил Филалити, что относительно «Бессарабии следует найти формулировку, позволяющую обсуждать все вопросы, вытекающие из фактического положения дел, которое сложилось в ходе событий времен войны», а «вопрос о взаимозачетах не может быть исключен из программы. Напротив, он должен явиться одним из главных пунктов для выяснения… При всех обстоятельствах наша тактика должна заключаться в выигрыше времени — мы должны быть покладистыми с точки зрения формы и очень осторожны в том, что касается сути».
