Жак Ле Гофф - Рождение Европы
Но для того чтобы справедливая война стала войной священной, недоставало еще одного важного фактора. Все началось с того, что папский престол обращался за военной защитой, например, к франкам, которые при Карле Великом защищали папские владения от лангобардов, а в XI веке — от сицилийских норманнов. В общем, папский престол постепенно стал считать священной войной военные действия христианских народов, которые защищали папские владения от нападений других империй. Тем временем, как наглядно продемонстрировали Поль Альфандери (Alphandéry) и Альфонс Дюпрон (Dupront), образ Иерусалима в XI веке все больше воодушевлял жителей христианского мира, в котором как раз только что начался заметный демографический и экономический подъем. В результате демографического роста образовался существенный пласт молодежи, в том числе и выходцев из рыцарской среды, не имеющей ни земель, ни собственной семьи. Значение этого слоя населения хорошо показал Жорж Дюби. С другой стороны, дворянство обогащалось и у его представителей появлялись средства, чтобы лучше вооружиться и снаряжать военные экспедиции.
Наконец, продолжалось смягчение негативного отношения христианства к войне, начавшееся со времен обращения варваров; мечи получили крещение и продолжали исполнять свою функцию уже с благословения Церкви. Парадоксальным образом, идею крестовых походов во многом породило мирное движение, которым был отмечен тысячный год — прежде всего потому, что справедливая война стала для Церкви способом восстановления справедливости и мира. Кроме того, справедливая война понималась как борьба с насилием и жестокостью. Решающая роль принадлежала папскому престолу. Папы видели в обращении христианской военной мощи против мусульман множество выгод. Несомненно, это был способ выгодно использовать растущее благоговение людей перед Иерусалимом и Христом. Кроме того, появилась возможность перенаправить военные амбиции молодежи против неверных, и, наконец, папскому престолу представлялась возможность встать во главе всего христианского мира, поскольку вести войну, в которой религия столь тесно сплетается с политикой, надлежало лишь верховному властителю религиозного мира, которым и мечтал быть Папа. И наконец, не случайно Папа, вдохновивший крестовые походы, Урбан И, принадлежал к клюнийскому ордену. Идея крестовых походов отлично вписывалась в перспективу преобразования христианского мира, которое задумывалось влиятельным клюнийским сообществом.
Итак, папский престол способствовал распространению идеи священной войны; ее символом стал матерчатый крест, который нашивали на грудь участники крестовых походов. Так христианство отчасти уподобилось исламу, в котором с самого начала, согласно Корану, ведение священной войны (джихада) считалось главной обязанностью верующих.
Я не буду излагать здесь историю крестовых походов. Напомню только, что первый из них завершился взятием Иерусалима в 1099 году, которое ознаменовалось массовым истреблением мусульман христианами; за этим последовало создание христианских государств в Палестине, главным из которых стало латинское Иерусалимское королевство.
После захвата мусульманами Эдессы в 1144 году святой Бернард провозгласил Второй крестовый поход, который был предпринят императором Конрадом III и королем Франции Людовиком VII и закончился неудачей. В 1187 году арабский султан, курд по происхождению, Салах ад-Дин (Саладин) во главе большого мусульманского войска разбил при Хаттине армию иерусалимского короля и захватил его столицу и все королевство, кроме города Тира. Третий крестовый поход предприняли император Фридрих Барбаросса, который, отправившись сухопутным путем, по неосторожности утонул в одной из рек Анатолии, а также король Англии Ричард Львиное Сердце и король Франции Филипп Август, которые предпочли добираться в Святую Землю по морю. Этот поход тоже закончился поражением, и теперь Иерусалим был навсегда потерян для христиан.
В XIII веке энтузиазм в отношении крестовых походов заметно ослаб. Император Фридрих II положил конец Шестому крестовому походу в 1228–1229 годах, заключив с мусульманами договор, который большинство жителей Европы сочли позорным. Анахроничный всплеск былого крестоносного пыла, а с ним и желание если не отвоевать святые земли, то хотя бы обратить в христианство неверных, способствовали подготовке еще двух крестовых походов, закончившихся неудачей. Их предпринял французский король Людовик IX (Людовик Святой): первый — в Египет и Палестину (1248–1253), второй — в Северную Африку, где в 1270 году под Карфагеном король умер. Последние оплоты христианства в Святой земле были захвачены мусульманами в 1289 (Триполи) и в 1291 (Акра и Тир) годах.
Идея крестового похода вызывала более-менее живой интерес отдельных правителей христианского мира и кое-кого из простых христиан до XV века. Создание Османской империи после взятия турками Константинополя в 1453 году изменило отношение европейских христиан к Иерусалиму. Тем не менее, как убедительно показал Альфонс Дюпрон, иерусалимский миф, видоизменяясь, просуществовал до наших дней, и в совершенно ином контексте противостояния Америки и мусульманских интегристов идея крестового похода, к сожалению, вновь возвращается к жизни.
Итоги крестовых походов оценивались в разное время очень по-разному. До недавних пор западные историки видели в них по большей части стимул к объединению Европы и признак жизнеспособности средневекового Запада. Подобные взгляды постепенно отходят в прошлое. Современный исследователь Жан Флори говорит о существовании «парадоксов крестовых походов».
Парадокс первый: «Крестовые походы велись христианами во имя религии, которая изначально призывала к миролюбию, против мусульман, исповедующих религию, которая, наоборот, изначально проповедовала джихад, но при этом на завоеванных землях ее приверженцы проявляли довольно большую терпимость».
Парадокс второй: «Крестовые походы явились завершением более масштабного процесса отвоевывания христианских земель, которое началось в Испании и именно там приобрело первые признаки священной войны, — потом эта ее составляющая усилилась, и новым объектом отвоевывания стали Иерусалим и Гроб Господень. Однако если Реконкиста на Западе увенчалась полным успехом, то на Ближнем Востоке этот процесс закончился неудачей: он спровоцировал контрнаступление мусульман, которое привело к захвату Константинополя в 1453 году и к тому, что османская угроза нависла над Восточной Европой».
Парадокс третий: «Изначально целью крестовых походов считалась защита христиан на Востоке — в колыбели христианства — и помощь Византийской империи в отвоевывании земель, захваченных мусульманами, что должно было впоследствии способствовать объединению христианских Церквей. На самом же деле крестовые походы усилили и закрепили раскол между ними».
Парадокс четвертый: «Крестовый поход, провозглашенный Урбаном II, был представлен как война, направленная на освобождение Палестины, и одновременно как паломничество ко Гробу Господню. Однако эта война разделилась на многочисленные сражения, которые Церковь, точнее, папская власть вела не только против внешних врагов, но и против еретиков, раскольников и политических противников внутри христианского мира».
Мне представляется, что последствия крестовых походов не ограничиваются усложнением отношений западных христианских стран с исламом и с Византией. Сегодня мусульмане, не отстававшие, к слову сказать, от христиан по части священной войны, возрождают память об агрессии, которую представляли собой крестовые походы, и выдвигают мысль об исторической вине христианства. На мой взгляд, если не считать этого конфликта, крестовые походы ознаменовали собой конец одной иллюзии, бытовавшей в европейском христианском мире, — представления о том, что его столицей является Иерусалим. В этом смысле неудача крестовых походов стала благоприятным фактором для упрочения европейского единства. Она надолго закрепила представление о тождественности территории Европы и христианского мира. Если говорить о Византии, то совершенно верно, что крестовые походы углубили пропасть между Европой Западной и Восточной, или латинской и греческой, — в особенности после 1204 года, когда участники Четвертого крестового похода, отклонившись от своего пункта назначения в Палестине, отправились завоевывать и грабить Константинополь и образовали там недолговечную Латинскую империю. По моему мнению, крестовые походы оказали отрицательное влияние и на ситуацию в самой Европе, в Западном мире. Походы не только не способствовали более тесному союзу христианских государств, но усилили их соперничество. Это проявилось, например, в отношениях между Францией и Англией. Наиболее динамичные силы Европы, итальянские и каталонские торговцы, принимали участие в этих походах лишь в очень редких случаях, а по большей части держались в стороне и переносили свою экономическую деятельность на Восток, лишая Запад связанных с ней выгод. К тому же крестовые походы принесли Западу явные убытки, поглотив множество человеческих жизней и средств. Когда-то давно я написал, что единственной пользой от крестовых походов мне кажется знакомство европейцев с абрикосом, — я и до сих пор так считаю.
