Сигизмунд Миронин - Убийство Сталина. Крупнейший заговор XX века
На том же Пленуме Маленкова обвинили в том, что он однажды в «особой тюрьме» допрашивал арестованных по «ленинградскому делу» людей. Маленков признал, что «выезжал в тюрьму по поручению тов. Сталина в присутствии товарищей, которые сидят здесь» (то есть других членов Политбюро 1949 года). На что последовала реплика: «Хрущев: Я тоже здесь сижу, но я не выезжал и не знаю, кто туда выезжал. Маленков: Ты у нас чист совершенно, тов. Хрущев». Однако там сидел не только Хрущев, но и Булганин, а Берии уже не было. Остается только один человек из присутствовавших там — Булганин.
* * *
А какие есть свидетельства в пользу того, что «органы» курировал именно Хрущев? Кожинов пытается доказать, что в 1949—1953 годах куратором органов безопасности был именно Хрущев. Мол, именно он везде расставил своих людей. Именно человеком Хрущева был министр госбезопасности Игнатьев, именно министра Игнатьева собрался убрать Сталин и заменить на Берию, для чего было решено снова объединить два министерства. Мухин считает, что Игнатьев был назначен министром ГБ по рекомендации Хрущева и Маленкова, а раз так, то именно Хрущев курировал МГБ по линии ЦК.
Как правило, с приходом нового министра (в данном случае Игнатьева) на ведущие должности в аппарате назначают людей по его представлению. В те времена утверждение на должности заместителей министров МГБ и МВД происходило на Политбюро по представлению Управления кадров и Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК ВКП(б), т.е. отдела того же Игнатьева. Учитывая, что Игнатьев по работе в ЦК подчинялся члену Политбюро, секретарю ЦК Н.С. Хрущеву, а также приведенные выше обстоятельства, появление именно этих девяти заместителей, служивших ранее под началом Хрущева, у нового министра не связать с ним невозможно. Наибольшее количество встреч с И.В. Сталиным у Хрущева было в 1950—1951 гг. В то же самое время им были подготовлены и решены главные кадровые задачи в «силовых министерствах». Естественно, что за заместителями министров не мог не следовать шлейф руководителей среднего и исполнительского звена — главной опоры любого начальства, которое само подбирало себе верных подчиненных.
Пути Игнатьева и Хрущева неоднократно пересекались. Более того, двух партийных функционеров, С.Д. Игнатьева и Н.С. Хрущева, связывало давнее знакомство еще со времен Промышленной академии им. Сталина, где оба учились с переменным успехом.
Как установил Г.В. Костырченко, после ареста Абакумова и многих его сослуживцев «освободившиеся» руководящие посты в МГБ занял целый ряд «людей Хрущева», переведенных в Москву. Наиболее полный список лиц из верхов власти, с которыми был связан Хрущев на прежних местах службы, приводится в книге И. Чигирина. Если верить И. Чигирину, то все специальные службы были буквально «нашпигованы» бывшими подчиненными Хрущева.
Например, все, кто работал раньше с Хрущевым, были назначены на должности заместителей министра госбезопасности после ареста B.C. Абакумова и назначения министром С.Д. Игнатьева. Из 10 человек — девять заместителей министра госбезопасности и внутренних дел СССР и министр Игнатьев — это были люди, которых Никита Сергеевич Хрущев не только хорошо знал по совместной работе, но и мог оказывать на них влияние (для того и были поставлены) как на бывших подчиненных, обязанных ему старыми продвижениями по службе и новыми высокими назначениями. Можно спорить о том, что не он, а кто-то другой способствовал их проникновению на ключевые должности в «силовые структуры» и «курировал» их. Но факт остается фактом, там оказались люди именно Хрущева, а не кого-то другого.
Но хотя список сослуживцев Хрущева в «органах», приведенный Чигириным, внушителен, однако он не доказывает, что именно Хрущев курировал «органы». С одной стороны, можно считать, что фактически все эти ведомства находились в руках Н.С. Хрущева, включая исполняющего обязанности начальника охраны И.В. Сталина, заместителя министра госбезопасности СССР B.C. Рясного. С другой стороны, если бы все подельники Хрущева ежедневно делились с ним секретами МГБ, это бы стало известно Сталину, и тогда их бы сурово наказали.
Самым главным аргументом против Хрущева является такой факт. Вопрос о курировании должен был бы быть решен сразу же после смещения Кузнецова, то есть еще до февраля 1949 г. Хрущев был возвращен в Москву в декабре 1949 г. МГБ был одним из важнейших направлений работы правительства. Значит, куратором должен был быть зам. премьер-министра. Хрущев не был заместителем министра.
Положение Хрущева в «четверке» было самым слабым. Он не имел прямых выходов к силовым структурам и по партийной линии командовал лишь Московским городским комитетом КПСС. Хрущев был секретарем ЦК КПСС, но без определенных полномочий в пределах всего СССР.
Казалось бы, в пользу Хрущева говорит тот факт, что Хрущев не всегда получал рассылки из МГБ. Ведь куратор «органов», который плотно их опекал, не нуждался в рассылках. Однако более тщательный анализ показывает, что не получал рассылки и Булганин, а он был вторым лицом в государстве. Поэтому более вероятно, что это был именно Булганин.
Как видим, о том, что Хрущев был куратором «органов», нет ни документов, ни свидетельств очевидцев. Поэтому следует сделать заключение, что очень маловероятно, что именно Хрущев контролировал Кремлевскую охрану и «органы». Мне думается, что вплоть до 26 июня 1953 г. Хрущев не участвовал в заговоре.
* * *
А есть ли свидетельства, что «органы» курировал Булганин, который входил в тройку замов Сталина? Напомню. В ПБ социальные вопросы решал Маленков, который был ответственным за сельское хозяйство, партийное строительство, секретариат и идеологию. Берия обеспечивал научно-технический прогресс и каждодневную работу промышленности, решал вопросы технологической разведки и, скорее всего, ВПК. Ворошилову поручили курировать культуру, здравоохранение, а также Добровольное общество содействия армии, авиации и флоту. Хрущев был занят Москвой. Вопросы обороны курировал Булганин — логично предположить, что он занимался не только вопросами армии и флота, но и государственной безопасности. Конечно, часть из этих доказательств откровенно слабые, но их совокупность сильнее, чем совокупность свидетельств в пользу Берии, Хрущева или Маленкова. Поэтому я беру на себя смелость утверждать, что МГБ курировалось Булганиным.
Есть несколько свидетельств того, что именно Булганин выполнял эту функцию.
1. Абакумов напомнил при своем допросе, что именно МГБ 15 апреля 1950 г. просило у ЦКВКП(б) разрешение на арест Этингера. Санкцию на арест тогда вновь не получили. «Такие аресты, как аресты ученых,— писал в свое оправдание Абакумов,— всегда являлись важными, и к ним по указанию ЦКВКП(б) мы подходили всегда с особой тщательностью». 16 ноября Абакумов вновь направил записку, на этот раз — Сталину, в Сочи, с просьбой дать разрешение на арест Этингера. Эта записка была у Поскребышева, затем попала Булганину. Тот запросил Абакумова, «как быть?», и «я, — писал опальный министр госбезопасности,— ему ответил, что Этингер большая сволочь и его следует арестовать, после чего тов. Булганин дал согласие на арест». Итак, судя по показаниям Абакумова, именно Булганин и разрешил ему произвести арест кардиолога. Это — прямое указание на кураторство. Он обратился ни к Берии, ни к Маленкову, ни к Хрущеву — к Булганину.
2. А вот еще свидетельство Судоплатова о том, что именно Булганин курировал «органы»: «Булганин не разбирался в таких вопросах, как быстрое развертывание сил и средств, состояние боевой готовности, стратегическое планирование. Он не понимал, что диверсии на тыловых складских сооружениях гораздо важнее, чем прямое нападение на аэродромы. Обсуждая эти планы, Булганин (как военный министр) спорил со мной и генералом Захаровым, начальником разведывательного управления Генерального штаба, утверждая, что вместо взрывов в Инсбруке, в Австрии — в районах, где находятся американские склады горючего,— гораздо результативнее было бы взрывать американские самолеты прямо на аэродромах в Германии и Франции. Он говорил, что это подорвет американский боевой дух и американцы не смогут пользоваться своими базами в Европе». Как видим, Судоплатов пишет, что он обсуждал с Булганиным главнейшие вопросы диверсионной работы и нигде не оговаривается о том, что он это делал с Хрущевым. Следовательно, именно Булганин, а не Хрущев был посвящен в дела «органов» после смещения Кузнецова.
3. Берем журнал посетителей кабинета Сталина в Кремле. Оказывается, что Булганин его посещал 2, 5, 23 июля, а затем 3,4, 6 и 8 августа 1951 года, после чего Сталин уехал на отдых на юг. Это как раз и был момент, когда решался вопрос о назначении Игнатьева. Вероятно, с подачи Хрущева именно Булганин добился назначения Игнатьева, а для этого Булганину надо было курировать «органы».
