Андрей Зорин - Потопить «Ледокол»
Такой концепции наилучшим образом соответствовало бы размещение основных сил флота на Западном побережье – в хорошо оборудованной и защищённой базе Сан-Диего. Кроме того, базирование флота на Сан-Диего и Норфолк облегчало манёвр силами между Атлантическим и Тихоокеанским театрами.
Напротив, базирование флота на Перл-Харбор было необходимо для ведения активных наступательных действий (в том числе и превентивных)»
Надеюсь, комментарии не нужны? Резунисты, расскажите, что делал американский флот в Перл-Харборе, в тысячах километров от США? Сможете найти отличия между «наступательными» планами СССР и такими же планами США? Видите, что США собирался наступать при любом раскладе? 7 декабря 1941 года сорвало все эти планы. Будем рассуждать о «превентивном ударе» Японии по США?
Ещё одно слабое место Резуна – это его дилетантизм в вопросах стратегии. Ну не бывает обороны в чистом виде, как не существует чистого наступления! Оборонительная война не исключает наступления, наступательная не исключает обороны. А ведь главный тезис Резуна как раз и состоит в том, что РККА готовилась именно к наступательной войне!
Бред какой-то получается. Армия готовится в первую очередь к войне, и нет принципиальной разницы, к наступательной или оборонительной. Война – это манёвр, огонь, массирование применение сил и средств на решающем участке. Разницы нет, наступаешь ты или обороняешься. Главное – быть сильнее противника в нужном месте в нужное время. Оборона – это не сидение в окопах за колючей проволокой и минными полями, а активное маневрирование, нанесение контрударов по флангам противника, обходы, рейды и т. д.
Победить же противника возможно только наступлением, уничтожением его сил на фронте и в тылу. Принять пассивную, чисто оборонительную стратегию – значит обречь себя на поражение. В истории полно примеров гибельности такого рода решений. И становится непонятным, почему мы в 1941 году должны были избирать пассивную стратегию обороны.
Ладно, СССР просто мечтал о начале войны с Германией. Но почему Гитлер-то не избрал оборонительный вариант? Зачем он напал на колоссальную страну, превосходящую Германию по всем ресурсам? Спасая себя? Об этой «превентивности» я скажу в отдельной главе.
А пока что у Резуна получается явное противоречие: если оборона «непробиваема», то что мешало Германии уйти в глухую оборону, заминировать мосты и пр.? Ведь перед Германией лежит Польша, завоёванная страна. Взрывайте себе на здоровье мосты, минируйте поля, готовьтесь к обороне. Но Гитлер напал. Почему?
«Что должен был делать Сталин, имея перед собой пролом шириной 570 км и некоторое время в резерве? Правильно. Он должен был спешно укреплять оборону именно на этом участке. Вдоль старых границ существовала мощная линия укреплённых районов. Её нужно было срочно укреплять и совершенствовать. А кроме неё создавать вторую линию обороны, третью… пятую. Нужно было срочно минировать дороги, мосты, поля, рыть противотанковые рвы, прикрывать их противотанковой артиллерией…»[8]
Напомню, речь здесь идёт о 1940 г. Какое минирование дорог в мирное время??? Кто в здравом уме будет городить многослойную оборону, когда нет войны??? И что значит создать эшелонированную оборону на участке 570 км.??? А минирование полей??? Это чтобы колхозников на полях меньше стало, что ли? А зачем укреплять старую границу? Ведь в случае начала войны придётся отдать на растерзание противнику половину Белоруссии и Украины! А Сталин, о чём забыл Резун, был, как ни странно, руководителем огромной страны и его в первую очередь должны были интересовать государственные проблемы, и просто так отдать только что присоединённые территории было крайне нежелательно.
Подобная проблема возникала и раньше. Например, Е. В. Тарле в своей классической работе «Крымская война» пишет об опасениях,[9] которые испытывало русское правительство в отношении угрозы вторжения союзников в Финляндию и Прибалтику.[10]
Лично у меня сложилось такое ощущение, что если бы мы в 1941 году отгородились от Германии сплошным противотанковым рвом, то где-нибудь в 2000 году Резун разразился бы «Ледоколом» и гневно клеймил бы СССР за желание отсидеться в углу и доказывал бы, что построение оборонительных позиций – это признак явной агрессии.
Итак, подытоживая сказанное, следует отметить, что у Резуна нет абсолютно никаких документов, указывающих на намерение СССР напасть на Германию 6 июля 1941 года. И все его косвенные свидетельства, как показывает близкое рассмотрение, не стоят бумаги, на которой они написаны.
«Так в чём же дело? Отчего во время войны советская авиация с первого дня уступила господство в воздухе? Ответ простой: большую часть советских лётчиков, включая лётчиков-истребителей, НЕ УЧИЛИ ВЕДЕНИЮ ВОЗДУШНЫХ БОЁВ. Чему же их учили? Их учили наносить удары по наземным целям. Уставы советской истребительной и бомбардировочной авиации ориентировали советских лётчиков на проведение одной грандиозной внезапной наступательной операции, в которой советская авиация одним ударом накроет всю авиацию противника на аэродромах и захватит господство в воздухе.»[11]
Крупные буковки не мои, а В. Б. Резуна. Я так думаю, что надо на столь громкое заявление ответить столь же весомыми документами.
Вот некоторые описания боевых действий в воздухе 22 июня 1941 года:
«В итоге 4 немецких машины были сбиты ценой 5 истребителей И-153. Для устарелых бипланов это был неплохой результат, учитывая, что их противником оказалась знаменитая 27-я истребительная эскадра люфтваффе.»[12]
«Сурин лично сбил 3 вражеских самолёта за четыре вылета.»[13]
«Потеряв при налёте 36 машин (на земле – А. З.), полк сумел затем записать на счёт 11 сбитых вражеских самолётов, заплатив за это только тремя „Чайками“
Всего в полосе 12-й армии в плен попали 12 немецких лётчиков»[14]
«Случайно оказавшийся в этом районе капитан А.Карманов из 4-го ИАП, в одиночку вступив в бой на МиГ-3, сумел сбить один „Юнкерс“ (всего аэродром бомбили 27 Ju-88 в сопровождении 9 Bf109 – А.З.) и разогнал остальные, выдержав затем самоубийственный поединок с девятью „Мессершмитами“. Один Bf109 врезался в землю, а самолёт Карманова, хотя и выглядел как решето, но тем не менее приземлился на своём аэродроме.»[15]
Читатель, чувствуешь разницу, а? Капитана Карманова, видно, тоже никто не учил воздушному бою? Если да, то что тогда будет значить «учить воздушному бою»? А МиГ-3, являясь высотным истребителем ПВО, не очень-то подходил для манёвренного боя. «51-я истребительная эскадра люфтваффе только за девять дней июня потеряла в боях 34 новейших истребителя Bf109f и ещё примерно столько же было повреждено. В JG54 (54-й истребительной эскадре – А. З.) к 22 июля 37 лётчиков погибли или пропали без вести (треть состава безвозвратно – А. З.) и это явилось причиной приказа по эскадре, в котором говорилось:
«нельзя приветствовать увлечение некоторых наших товарищей МАНЁВРЕННЫМИ БОЯМИ с „крысами“ и „Иванами“. РЫЦАРСКИЕ ПОЕДИНКИ не для Востока. Мы должны ПРОСТО ПОБЕЖДАТЬ.»[16] (крупный шрифт мой – А. З.)
Это кого не учили воевать? Наших лётчиков или «асов Геринга»? JG51 за 9 дней потеряла сбитыми треть состава эскадры и ещё треть повреждёнными! В боях, как я подчеркнул, а не на дружеских попойках! Это кто говорил в официальном приказе, что «рыцарские поединки не для Востока»?
Это не нас, а немцев не учили открытому манёвренному бою. Всё, чему научились немецкие пилоты, это атака с пикирования, внезапный удар из засады, атаки со стороны солнца. Вести бой лицом к лицу с противником, на виражах, активно маневрируя, испытывая перегрузки, немцы НЕ УМЕЛИ.
Так что ерунда всё то, что нагромоздил в «Ледоколе» Резун. Чушь и лапша на ушах.
Глава 3. Странная превентивность
Идея о том, что Гитлер внезапно осознал нависший над ним топор и ударил по СССР, является одной из главных линий повествования Резуна. Вот типичная цитата:
«Имея всё это в виду, вернёмся в 13 июня 1941 года. Под прикрытием Сообщения ТАСС миллионные массы советских войск устремились к западным границам. Тысячи войсковых железнодорожных эшелонов от Дальнего Востока до самого Бреста заполнили железнодорожную сеть страны, парализовав всё остальное движение. Ночами дивизии, корпуса и армии тайно выгружаются в приграничных лесах. Советские командиры пока не знают, что им предстоит совершить. Каждый видит только свою роту, батарею, батальон, дивизион, полк, бригаду, дивизию, корпус, армию, но не представляет всей глубины и размаха сталинского замысла. И вот тут советских командиров настигает страшная весть: Гитлер нанёс упреждающий удар, внезапно начав превентивную войну.»[17]
