Владимир Напольских - Введение в историческую уралистику
Сложение финского народа в конце I — первой половине II тыс. н. э. представляло собою сложный процесс консолидации нескольких прибалтийско-финских племён. Помимо финнов-суоми значительную роль сыграли в этом процессе карелы (см.) — на востоке и севере страны, и хяме (фин. häme, др.-рус. Емь), освоившие территории непосредственно к востоку и северо-востоку от Varsinais Suomi, вытеснив с них древнее саамское население (см.). Диалекты хяме и карелов принадлежат к северной (восточной) группе прибалтийско-финских диалектов. Этноним häme фиксируется впервые в русских летописях, в форме Емь, одновременно с Сумь (см. выше) в XII веке. Он восходит вместе с самоназванием саамов *sāmē к праформе *šäme, заимствованной из балтских языков — ср.: лит. žẽmė «земля», латыш. zeme, др.-прус. same «тж», — с дополнительным значением «низкий, низкая равнина, низменность»: лит. žẽmas, латыш. zems; данный корень используется и в балтской ономастике: латыш. Zemgale «Земгалия», историческая провинция Латвии, лит. Žemaitė «Жемайтия, западная Литва». Нельзя исключать и возможности того, что ф. häme < *šäme восходит не к балтскому источнику непосредственно, а является заимствованием из языка саамов, которые обитали в Южной и Центральной Финляндии перед распространением там примерно в первых веках н. э. прибалтийско-финской речи (см. выше). Это, однако, не означает, что уже к столь раннему времени следует относить формирование племени хяме: на протяжении всего железного века на землях финских провинций Хяме и Сатакунта имели место сложные процессы взаимодействия различных прибалтийско-финских групп — как местных, так и мигрировавших с востока и с запада, в результате которых произошла консолидация финнов-хяме.
В результате смешения диалектов суоми (в небольшой степени), хяме и карелов в восточной Финляндии сложился диалект саво (ф. Savo — возможно, от православных личных имен Савва, Савватий), а на юго-востоке — приладожские финские диалекты, которые по сути дела стоят ближе к карельскому языку, чем к языку финнов-суоми. Именно эти группы составили в XVII веке основу переселявшихся на перешедшие по Столбовскому миру под власть Швеции земли Ингерманландии (в основном — современная Ленинградская область) финнов, которых к концу XVII века на этой территории было уже более 30 тысяч человек (больше половины населения края). Ингерманландские финны, называвшие себя äyrämöiset (множ. ч.; вероятно, от ф. äyräs «крутой берег; склон») и savakot (множ. ч.; от Savo — см. выше), в начале XX века были самым многочисленным национальным меньшинством на территории современной Ленинградской области (около 125 тыс. человек) и жили не только в сельской местности, но и в Санкт-Петербурге, где ещё в 1870 году была основана финская газета. В школах велось преподавание на финском языке, выпускалась литература, с 1899 по 1918 год регулярно проводились всеингерманландские песенные фестивали. В первые десятилетия советской власти национально-культурное развитие ингерманландских финнов успешно продолжалось: росло число финских школ, в нескольких сельсоветах области делопроизводство было переведено на финский язык, было создано финское книжное издательство. Однако в середине 1930‑х годов на финнов в России обрушились репрессии: около 50 тысяч человек подверглось насильственной депортации со своей родины, с 1937 года были полностью запрещены все финские печатные издания, преподавание на финском языке, деятельность национально-культурных организаций. Народ был практически объявлен вне закона. Во время войны более 50 тыс. человек ингерманландцев были депортированы в Финляндию, затем возвращены в СССР, но селиться в родных местах им было запрещено. Финны с территории Ленинградской области и из блокадного Ленинграда были почти полностью вывезены в Сибирь, значительная часть их при этом погибла. Лишь в 1956 году финнам вновь было разрешено селиться в Ленинградской области. Перепись 1989 года зафиксировала в Санкт-Петербурге 5,5 тыс. финнов, а в области — ещё 11,8 тысяч.
Помимо прибалтийско-финских племён в сложении финнов значительную роль играли переселенцы из Скандинавии (древние германцы — древние скандинавы — шведы), оседавшие на побережье западной, юго-западной и южной Финляндии с конца бронзового века. Их приток на территорию Финляндии значительно возрастает начиная примерно с III века н. э. — с этого времени население Varsinais Suomi оказывается втянутым в единую сферу торговых связей со Скандинавией, в отличие от более восточных областей, где сохраняются старые связи с Восточной Европой. В результате смешения прибалтийско-финского и скандинавского населения в средневековье сложилась группа квенов (рус. каяны, фин. kainuu, норв. kvæn), расселявшаяся вдоль побережья Ботнического залива на север. Название квены фиксируется в древненорвежских (Kvænir) и древнеанглийских (Cwenas) источниках начиная с IX века, и обозначало смешанное финско-скандинавское население побережья Ботнии (ср. более позднее рус. (поморское) каяне «норвежцы»). Его принято выводить из финского слова kainu «низина, низменная равнина», что, возможно, свидетельствует о переводе (калькировании) всё того же древнего балтского этнотопонима *žeme, служившего для обозначения территорий и населения, жившего в низменной, приморской части Балтии — в отличие от жителей внутренних районов.
Приблизительно на рубеже I и II тыс. н. э. прибалтийско-финские племена занимали только запад, юго-запад и юг современной Финляндии, а центральная Финляндия и озёрный край, не говоря уже о севере страны, были заселены саамами, как об этом свидетельствуют топонимика, археология, фольклор и исторические источники. Прибалтийско-финское население оказалось ещё в I тыс. н. э. втянутым в круг торговых связей Балтики и — шире — Европы в целом и проявляло особую активность на северном направлении. В первые века II тыс. н. э. предки финнов начинают экспансию на саамские земли, носившую первоначально торговый характер (см. также раздел о саамах). В XVI—XVII веках активно идёт процесс уже земледельческой колонизации саамских земель озёрного края (центральной Финляндии) финскими крестьянами (преимущественно савосцами), которые производят массовый выжег леса, ликвидируя тем самым экологическую базу для сохранения здесь охотничье-промыслового хозяйства саамов. Это приводило к постепенному вытеснению саамского населения всё далее на север или к его ассимиляции финнами. Продвижение финско-саамской границы на север продолжалось на протяжении XVII—XIX веков, пока практически вся территория современной Финляндии кроме небольшого саамского анклава на крайнем севере у оз. Инари и р. Утсйоки не стала финской. Однако, продвижение практиковавших подсечно-огневое земледелие финских групп в поисках новых земель для расчистки на север на этом не остановилось: они проникали на территории северной Швеции и — особенно — Норвегии, где получили название «лесных финнов». После официального запрещения подсечно-огневого земледелия в Швеции в середине XIX века и проведения активной государственной ассимиляционной политики «лесные финны» перешли к середине XX века на шведский и норвежский языки.
Важным фактором, способствовавшим консолидации финского народа в рамках границ современной Финляндии, было включение её территории в состав Шведского государства и обращение населения в христианство, происшедшее во второй половине XII — первой половине XIII века в результате нескольких крестовых походов, сопряжённых с основанием на территории Финляндии новой епархии. В ходе борьбы между Швецией и Новгородом к середине XIV века установилась граница их владений, близкая к современной границе России и Финляндии, и прибалтийско-финские племена оказались разделёнными в политическом и в конфессиональном отношении: их западная часть была подчинена Швеции (Финляндское герцогство с 1284 г. по 1563 г., когда статус герцогства был временно упразднён после победы шведского короля Густава Вазы над его сыном — герцогом Финляндским Юханом, пытавшимся проводить сепаратистскую политику) и обращена в католицизм (в эпоху Реформации, связанной в Финляндии прежде всего с деятельностью просветителя Микаэля Агриколы в XVI веке, сменившийся лютеранством), а восточная — подчинена Новгороду и обращена в православие. Это обстоятельство и привело, в основном, к консолидации финского на западе и карельского на востоке народов и установлению границы между ними.
Уже в условиях шведского господства начинается просвещение и подъём национального самосознания финнов. В середине XVI века уже упомянутый Микаэль Агрикола издаёт первые книги на финском языке. В 1581 году Финляндия вновь получила статус Великого герцогства в составе Шведского королевства. После русско-шведской войны 1808—1809 гг. Финляндия вошла в состав Российской Империи на правах автономного Великого герцогства (условия вхождения Финляндии в состав Империи были одобрены собранием представителей сословий страны — Боргоским сеймом в 1809 году; с 1863 г. вновь действует сейм — парламент Финляндии). Для закрепления своих позиций на новых землях и борьбы со шведским влиянием русское правительство использовало финский фактор (с 1863 г. официально объявлено о равноправии шведского и финского языков на территории Великого герцогства, с 1866 г. введено обучение в школах на финском языке), создавая объективно благоприятные условия для национального развития финского народа. Наиболее значимым, судьбоносным для финской культурной истории событием в этом плане стало перенесение из Або (Турку) университета в г. Гельсингфорс (Хельсинки) в 1827 году. Находясь под личным покровительством Великого князя Александра, Гельсингфорсский университет был единственным в Империи университетом, получавшим для своей библиотеки контрольный экземпляр каждого, печатаемого в России издания, и стал центром финской культуры и науки. Всё это обеспечило резкий подъём национального движения, выдающуюся роль в котором помимо политиков сыграли учёные: собиратель карело-финских эпических песен и создатель «Калевалы» Э. Лённрот, академик Имп. Академии наук А. Й. Шёгрен, путешественник, лингвист и этнолог М. А. Кастрен и др. В первой половине XIX века сформировался современный финский литературный язык.
