Дмитрий Федосов - Рожденная в битвах. Шотландия до конца XIV века
Другим важным исследовательским направлением был поиск и издание архивных рукописей, хроник и документов. Здесь заслуживают упоминания «Diplomata Scotiae» (1739) Джеймса Андерсона и «Анналы Шотландии» (1776–1779) Дэвида Далримпла — лорда Хэйлс, который отдал предпочтение именно средневековым источникам. Особенно широко публикаторская деятельность развернулась в XIX в.
Неоценимые заслуги в развитии шотландской историографии, в частности периода Средних Веков, принадлежат сэру Вальтеру Скотту (1771–1832), который, между прочим, еще при жизни стал и очень долго оставался самым любимым в России иностранным автором. Он был создателем не только романтических произведений с детальным и достоверным национальным колоритом, но и собственно исторических трудов («История Шотландии», 1829–1830), а также основателем и президентом одного из первых обществ по изучению и изданию памятников старины — Бэннатайнского клуба.
Благодаря Скотту и его соратникам к 1833 г. в Шотландии было уже четыре исторических общества (в Англии они возникли позднее).{20}
Ощутимые успехи в открытии и публикации источников подготовили почву для дальнейшего быстрого развития исторической науки в Шотландии. Первая фундаментальная история средневековой Шотландии (с 1249 по 1603 г.) была написана в 1828–1843 гг. Патриком Фрэйзером Тайтлером, который впервые подробно осветил многовековую борьбу шотландцев за независимость и подчеркнул ее освободительный, героический характер.{21} Отныне была окончательно утверждена и признана ценность изучения шотландской истории как таковой, особенно средневекового периода, который охватывал почти все время существования самостоятельного Королевства Скоттов. Последующие труды шотландских историков второй половины XIX — начала XX в. (Джона Хилла Бертона, Эндрю Лэнга, Питера Хьюма Брауна, Роберта Рэйта и др.) стали шагами вперед в хронологическом и тематическом отношении, распространившись и на эпоху раннего Средневековья, и отличались более критическим подходом к материалу источников.{22} По своим теоретическим воззрениям они в большинстве примыкали к позитивистскому направлению.
В конце XIX — начале XX в., по справедливому заключению Г. И. Зверевой, «в британской исторической науке приобрели господствующее положение теоретико-методологические установки вигско-либеральной историографии. Среди них особое место занимала унитаристская концепция образования Великобритании. Она строилась на основе идеи исторической предопределенности создания британского унитарного государства, возникшего в результате приобщения кельтских народов к достижениям английской цивилизации. Ее сторонники подчеркивали прогрессивное значение процесса англизации для “отсталых” народов “кельтских окраин”, идентифицировали понятия “Англия” и “Британия”. Влияние английской культуры на развитие Ирландии, Уэльса, Шотландии изображалось однобоко и крайне тенденциозно». Во многом верно и то, что англичане «оставляли проблематику истории Шотландии целиком “на попечение” шотландской исторической науке».{23} Но даже не порывая до поры с унитаристскими взглядами, шотландцы не мирились с уничижительным отношением к своей истории. Англо-шотландские разногласия все более углублялись и в таких общих вопросах, как образование шотландской народности и характер войн между двумя странами, и в таких частных, как оценка франко-шотландского союза.{24}
Если английские и проанглийские авторы усматривали в кельтских традициях Шотландии лишь залог ее отсталости и неизбежного слияния с более сильной и развитой монархией, то для многих шотландских историков эти традиции были источником национальной гордости и важным предметом исследования. Уильям Форбс Скин в своем труде, который он неслучайно назвал «Кельтская Шотландия» (1876–1880), впервые перенес акцент с англоязычного юго-востока страны на гэльский северо-запад с его клановым строем.{25} Вскоре у Скина появилось немало последователей.
Заметным явлением в шотландской исторической науке начала XX в. стала книга Эвана Бэррона «Шотландская война за независимость» (1-е издание, 1913),{26} вызвавшая горячие прения. Продолжая линию У. Ф. Скина, Бэррон говорил о разрыве между «кельтской» и «тевтонской» Шотландией (т.е. англизированным юго-востоком) и утверждал, что, во-первых, освободительное движение никогда бы не пришло к победе без участия гэльских областей, и, во-вторых, что как раз гэльский северо-запад вынес все тяготы войны, а Лотиан остался пассивным. Первое утверждение Бэррон доказал неопровержимо, приведя множество данных о роли горных и островных кланов в войне. Он воссоздал ход северного восстания 1297 г., которое раньше упускали из вида, собрал имена сторонников короля Роберта Брюса в 1306 г. и изучил их происхождение. Однако второй тезис Бэррона уязвим. Резкое противопоставление «тевтонского» начала «кельтскому» выглядит искусственным, поскольку Лотиан еще в начале XI в. стал неотъемлемой частью Шотландии, даже центром ее государственности, и никогда не был таким очагом сепаратизма, как, например, Гэллоуэй — юго-западное лордство с гэльским населением. Надо учесть также, что приграничный Лотиан наиболее тяжко страдал от английских вторжений, а его бурги, занятые английскими гарнизонами, служили главной опорой захватчикам.[5]
К середине XX в. на волне национального подъема в Шотландии возникла целая историческая школа, в которой ведущее положение занимают медиевисты. Используя широкий круг письменных источников, новейшие данные археологии, ономастики, этнографии, они расширяли свои изыскания практически во всех сферах исторической науки. В острой полемике с английскими авторами они отстаивали национальную самобытность Шотландии и ее значительное историческое своеобразие. Особое место отводилось становлению шотландской народности, а также единого и достаточно сильного государства в XI–XIV вв.
В дальнейшем сотрудничество ряда видных ученых (Гордон Доналдсон, Арчибалд Данкан, Рэналд Николсон, Джеффри Бэрроу и др.) привело к созданию таких многотомных и обширных по тематике серий, как «Эдинбургская история Шотландии» и «Новая история Шотландии». Подобные обобщающие труды не появлялись с начала века, и по научной ценности они, естественно, оставили предыдущие далеко позади. В связи с широким откликом на серии и быстрым развитием шотландской историографии они вскоре были переизданы в дополненном виде.
Первый том «Эдинбургской истории Шотландии», озаглавленный «Образование Королевства», написан Арчибалдом Данканом. За последние полтора века это первая «сплошная» история Шотландии от периода неолита до конца XIII в. Начиная с первобытных и римских времен, Данкан рассматривает все этнические элементы, составившие шотландскую народность, влияние викингов и англо-нормандцев, дает полную картину англо-шотландских связей. Автор прослеживает подъем экономики и торговли, рост городов, анализирует общественные структуры. Заключительный раздел посвящен административной системе, которая, как показывает Данкан, уже была довольно централизованной и действенной. Несколько неожиданно автор принижает значение церкви и монашеского движения в XII-XIII вв., что обычно несвойственно его коллегам. С другой стороны, он чрезмерно доверяет подлинности и влиянию первых сохранившихся королевских грамот. Но в целом работа заслужила высокую оценку критики.
Монография Рэналда Николсона «Шотландия: позднее Средневековье» продолжает исследование Данкана до Флодденской битвы 1513 г. Первые семь глав отведены интересующему нас периоду (до конца XIV в.). Подробное описание хода войн за независимость и гражданской войны чередуется с рассмотрением внутренней политики королей из династии Брюсов по отношению к баронам, церкви, городам и гэльским областям. Большое место Николсон уделяет международному положению Шотландии, позиции папства, Франции, ирландским событиям. Книга являет собой пример сочетания патриотизма и беспристрастия, хотя социально-экономические характеристики в ней не всегда бесспорны и обоснованны.
Крупнейшим представителем, если не вождем, новой исторической школы в Шотландии можно считать профессора истории и палеографии Эдинбургского университета Джеффри Бэрроу. Ему принадлежит множество книг, статей и докладов по всевозможным аспектам шотландской медиевистики. Наиболее известная и, пожалуй, лучшая из работ Бэрроу — «Роберт Брюс и Община Шотландского Королевства» — впервые вышла в свет в 1965 г. и выдержала уже несколько изданий в Британии и США. Это не просто блестящая биография Роберта I, но и глубокое исследование предпосылок, хода, характера и движущих сил Первой войны за независимость, построенное почти на всех сохранившихся материалах. Книга основана на убеждении автора в том, что процесс образования и укрепления шотландской народности достиг высокого уровня уже к концу XIII в. и был не следствием, а предпосылкой освободительного восстания. На свидетельствах документов и хроник Бэрроу доказывает, что понятие «Община Королевства» (Communitas Regni Scotie, la Commune du Reaume d'Escoce), которое по-разному толковалось историками, в годы междуцарствия и войны против англичан объективно приобрело национальный оттенок и означало «всех свободных подданных короля, но и нечто большее: оно означало политическую общность, в которой они и король воспринимались. Фактически это было ближайшим подходом к <…> понятию народности и национального государства, какой был возможен» на рубеже XIII–XIV вв.{27}
