Владимир Грызун - Как Виктор Суворов сочинял историю
Эта часть главы была посвящена нам — авторам, смиренно несущим свой крест с надписью «В. Грызун». Следующая повествует о нашем разведывательном прототипе.
Авторы: А. М. Лоханин, М. Б. Нуждин
Авторы выражают благодарность И.Е. Семенову за помощь в подготовке книги.
P.S. Также авторы благодарят В. Суворова за доставленное веселье.
Читатели! Обращайте внимание на сноски, часто в них содержится информация, важная для понимания текста.
2
К черту дверь!
Слепой Пью
(Р. Стивенсон. «Остров сокровищ»)Среди обширной деятельности Виктора Суворова стоит особо остановиться на следующем моменте. Многие суворолюбы, начитавшиеся одноименного автора до полной потери элементарного школьного курса истории, но еще не до полной атрофии соображения и здравого смысла, отмечают, что у Суворова в книгах имеют место быть «отдельные неточности», на которых его «многие ловили и ловят». А в каком-то там мифическом «целом» и «общем» он, конечно, прав.[6] Так вот, дорогие забывшие азы истории товарищи, речь идет вовсе не о неточностях, допущенных случайно, мы ловим нашего храброго предателя на ЗАВЕДОМОЙ И ПРЯМОЙ ЛЖИ. Одно дело, по причине плохого зрения в кабинете окулиста перепутать на таблице букву «А» с буквой «Л», и совсем другое — взять букву «А», закрасить ей белым одну ножку, перевернуть и просить считать мягким знаком. Подчеркнем — это НЕ СЛУЧАЙНАЯ ОПЛОШНОСТЬ, НЕ ОШИБКА ИЗ-ЗА НЕКОМПЕТЕНТНОСТИ АВТОРА, А НАГЛАЯ ПОДТАСОВКА, НАПРАВЛЕННАЯ НА ОЧЕРНЕНИЕ ОДНОГО ИЗ САМЫХ СВЕТЛЫХ (ХОТЯ И ТРАГИЧЕСКИХ) ПЕРИОДОВ НАШЕЙ ИСТОРИИ.
Почему мы считаем Резуна фальсификатором? Резун, замахнувшись на самое святое в истории своего народа (все равно, кем он себя считает, русским или украинцем), обвинив его в совершении самого тяжелого преступления в истории XX века, НИ РАЗУ НЕ УСОМНИЛСЯ В СВОИХ ВЫВОДАХ!
Что отличает фальсификатора и пропагандиста от историка? Не диплом, не чин, не количество изданных книг.
Историк исходит ИЗ ФАКТОВ. И дает им то объяснение, которое МЕНЕЕ ВСЕГО им противоречит.
Фальсификатор-пропагандист исходит ИЗ СВОЕЙ ЦЕЛИ. Из того, что ему нужно доказать. И не отступает от нее ни на йоту, напрочь отрицая все иные толкования, плюя на нестыковки, недостаток и косвенность доказательств, не гнушаясь полуправдой, преувеличениями и враньем. Он приходит пусть к шаткому, противоречивому, одностороннему выводу, но зато к тому самому, который ему ПРОПЛАТИЛИ.
И неважно как: дяди в пиджаках — деньгами, или больная совесть — недолгим удовлетворением.[7]
Резун с фанатическим упорством доказывает СЕБЕ, что его предательство было вполне моральным. Что страна, которую он предал, достойна того. И народ, который его породил, достоин. Вы увидите это на страницах «Ледокола». И солдат, радостно предвкушающих «поголовное изнасилование», и пилотов подлых «крылатых шакалов», и красноармейцев, сетующих по поводу того, что в Освенциме придется концлагерь переделать на музей. Возможно, нашим суворолюбам не приходит это в голову, но он имеет в виду их отцов и дедов. Он их, да, пожалуй, и нас с вами, имеет в виду и тогда, когда говорит об угрозе коммунизма на Украине, в Белорусии и России. Господа суворолюбы, вас не коробит от того, что тот, кого вы восхваляете, смотрит на вас через прицел НАТОвского образца?
И ладно бы, Резун, видя слабость своей теории, хоть на секунду засомневался, привел бы альтернативу, взвесил все варианты. Но нет. «Мобилизация — значит война, и иного толкования мы не мыслим!» И великое множество суворолюбов вслед за ним повторяет: «Мы не мыслим. Мы не мыслим». Что ж, очень жаль.
Во всем своем труде наш забугорный русовед силится создать у среднего импортного обывателя впечатление, что в страшной полуночной «Рашше» всегда жили и по сей день копошатся угнетенные, алчные и злобные «кремлины», греющиеся посередь страшной русской зимы у атомного реактора и мечтающие лично каждого из них, обывателей, поработить. А что касается простого российского человека, то ему на гребне перестройки и гласности наш добрый автор под шумок реальных Катынско-Гулаговских разоблачений пытается доказать, что Россия — вечная неудачница на озаренном американским Богом пути в демократический и либеральный рай (он же — Американская Мечта), и что факт спасения Запада, вернее того, что от него тогда оставалось, народами СССР[8] — это так, «не считается». Это было не по-настоящему. А что по-настоящему — вам сейчас предатели врать будут. И мину при этом корчить покаянно-жалостливую: ах, простите, ах, простите, ах, простите вы меня… Наверное, с таким же скорбным стоном Резун, чье воинское звание стыдливо замалчивается, сдавал англичанам список нашей резидентуры в Женеве.
Однако по части олитературивания исторических концепций у нашего лондонского «советолога» нашлись ученики-конкуренты на исторической родине. Вы еще не сталкивались с бестселлером «Пятисотлетняя война в России»? Если нет, то вам крупно повезло, потому что любому более-менее сведущему в истории человеку делается плохо уже сразу после прочтения аннотации на второй странице книги в глянцевой обложке. В ней утверждается, что «написанная в яркой, захватывающей манере, свободная от пут псевдонаучной мутоты,[9] книга может быть рекомендована молодому читателю, в первую очередь школьникам и студентам как прекрасное внеклассное чтение по истории нашей страны в XX веке».[10]
Открыв наугад концовку означенной книги, я был буквально нокаутирован оригинальностью данных о численности и потерях РККА в начале войны. Пять минут мы со стулом не могли подняться с пола от хохота. Было бы преступлением прятать подобный шедевр от народа — посмейтесь и вы. Итак, согласно книге, в 1941 году «на трех фронтах Западного ТВД была развернута 8-миллионная армия», и это еще без НКВД!!![11] Пользуясь другой оригинальной методикой, я пришел к выводу, что в таком случае Ставка для уравновешивания такого скопления народа должна была сосредоточить на Восточном ТВД не менее минус двух миллионов отрицательных красноармейцев, потому что на лето 1941 года ВСЯ Красная Армия, на ВСЕЙ территории СССР составляла самое большое около 5,5 миллиона человек.[12]
В конце концов, автор, удвоив реальное количество советских танков и почти утроив количество самолетов, остановился, сам пораженный величием собственного муляжа. Его, как мотылька булавкой, пригвоздило к полу вопросом — а как же Гитлер ЭТО смог разбить? Действительно, как? Ну и приходится рассовывать по быстрому миллионы, которые только что наворотил, по нескольким разным категориям потерь, придуманных буквально «на ходу». Это чтобы сразу всей цифры не называть. Но и мы не лыком шиты, взяли все да сложили. И вышло, что в 1941 году вермахт, составлявший на Востоке около 4,5 миллиона, взял 4 миллиона пленных красноармейцев, еще 980 тысяч обратил в паническое бегство, 800 тысяч убил и поранил, а также дематериализовал еще 2 миллиона — одни «откровенно дезертировали»,[13] другие «рассеялись по лесам»,[14] из них «657 354 человека было выловлено, 10 200 — расстреляно,[15] остальные исчезли[16] без следа[17]». Вот ведь полтергейст! А главное — никакой мутоты. Текст совершенно не напрягает даже самые рудиментарные извилины. Между прочим у нас осталось еще 220 тысяч неучтенных красноармейцев. Этой орды точнехонько хватило бы для полного укомплектования двадцати танковых дивизий (примерно половины от имевшихся тогда в СССР) — от повара, до комдива! Точно по штату, по бумаге, как в реальности практически никогда не случалось.
А это еще самая мелочь, там такого по три на страницу, оптом и в розницу. Вот такие пироги. Дело Резуна живет и процветает.
И, кстати, немного по историографии вопроса. На основе изложенного материала я могу представить вам рельефную картину диалектического развития мутоты в отдельно взятой стране. До Октябрьской революции мутота была исключительно спонтанно-хаотической, и всякие попытки государства ее организовать приводили лишь к нарастанию расходов бюджетных средств. После 1917 года мутота была поставлена на качественно новый уровень, воплотившись в научный коммунизм. Долгие годы находясь на сугубо научном уровне, она приобрела характер «научной мутоты». С началом перестройки и особенно гласности, книги Виктора Суворова ознаменовали собой вступление России в новую эпоху — «псевдонаучной мутоты». И наконец, в последнее время, с появлением совершенно авангардных постмаразматических книг Игоря Бунича, некоторые психоаналитики усматривают зарю новой эпохи — эпохи «чистой мутоты» или «просто мутоты». Когда устаревшая мода на объективность в претендующих на историчность трудах окончательно канет в лету, странный обычай снабжать текст хотя бы фальшиво-декоративными сносками будет полностью изжит, а полет творческой мысли и раскрытие личных амбиций автора достигнет невиданной наглости — вот тогда-то мы и узнаем всю Сокровенную Истину из «Секретных Материалов», а Суворов и его последователи станут писать школьные учебники. Не дожить бы…
