Михаил Петров - Адмирал Ушаков
На бумаге оказался следующий текст:
"Балтийского флота адмирал Ушаков в поданной на высочайшее вашего императорского величества имя просьбе объясняет, что, находясь в службе 44 года, продолжал оную беспорочно, сделал на море более 40 кампаний, две войны командовал Черноморским линейным флотом против неприятеля и был во многих сражениях с пользою; ныне же при старости лет своих отягощен душевной и телесной болезнию и опасается по слабости здоровья быть в тягость службе, посему и просит увольнения от оной, присовокупляя к тому, что он не просит награды, знатных имений, высокославными предками вашими за службу ему обещанных, но остается доволен тем, что от высочайшей милости и щедроты определено будет на кратковременную его жизнь к пропитанию. В службе состоит оной Ушаков с 1763 года, в нынешнем чине с 1799 года, жалованья получает в год по 3600 рублей и по стольку же столовых".
- Я постараюсь на этой же неделе попасть к императору, - пообещал Чичагов после того, как Ушаков вернул ему бумагу. - Я сделаю для вас все, хотя и не могу поручиться за принятие его величеством благоприятного для вас решения.
Ушаков поклонился и, не сказав больше ни слова, вышел.
На улице поднялся ветер. Выпавший ночью снег, легкий, еще не успевший слежаться, дымными волнами несся по улицам, залепляя стены домов, обнажая на открытых, продуваемых местах грязноватые пятна старого снежного покрова. Быстро же меняется погода. С утра было тихо, и вот на тебе...
Выйдя из министерства, Ушаков с минуту постоял на крыльце, раздумывая, куда теперь в такую непогоду - домой или на службу. Решил: домой. Поднял воротник и быстро зашагал в белую обжигающую муть.
3
Отставной генерал-поручик Истомин хотя и не считал Арапова близким родственником, тем не менее ему обрадовался,
- Ты прибыл очень кстати, - тряс он его огромными ручищами, не находя иного выражения своей радости. - Сегодня собираются гости. Даю обед. Будут большие чины. Так что цепляйся, брат, пользуйся связями дяди своего, закончил он весело.
Несмотря на свои шестьдесят с лишним, он был по-молодому подвижен, шустр. На чисто выбритом, гладком лице его играл здоровый румянец.
Гостей оказалось немного, но все хороших фамилий. Адмирал Александр Семенович Шишков, степенный, благородный, был на примете у самого императора. "Очень полезный человек", - шепотом предупредил Истомин Арапова. Граф Марк Иванович Войнович был тоже адмиралом, но отставным оставил службу полтора года тому назад. Арапов знал его по службе на Черном море, где тот одно время начальствовал над Севастопольской эскадрой, а потом над всем Черноморским флотом. В свою очередь граф тоже признал в нем знакомого.
- Мы, кажется, встречались в Херсоне, не так ли? - спросил он, пожимая ему руку.
- Да, я имел удовольствие видеть вас именно там, - сказал Арапов.
- Вы служили у Мордвинова. Помню, помню. У вас тогда еще какая-то история с девицей приключилась.
Арапов, нахмурившись, не ответил.
Кроме Шишкова и Войновича, были еще старичок-дипломат, перед самым Рождеством вернувшийся из Лондона, морской офицер кадетского корпуса и два чиновника почтового департамента. По тому, как гости свободно вели себя, можно было определить, что они бывали здесь уже не раз. Со времени вступления на престол Александра такие небольшие салонные компании стали в моде. Люди собирались вместе не только приятно пообедать и "отвести душу" за карточными столиками, но и потолковать о политике, высказать свои суждения.
За обеденным столом Арапов оказался рядом с Шишковым. Чувствуя себя как-то скованно, он не подавал голоса и только слушал, что говорили другие. А говорили о разном - о какой-то знатной даме, которую хватил сердечный удар, и она теперь нигде не появляется, о ночном призраке, будто бы увиденном двумя монахами, когда тот в образе покойного императора Павла поднялся вдруг из земли и побежал по льду через Неву... Ничего интересного. Но вот хозяин обратился к старичку-дипломату:
- Слышал я, будто вы недавно из Лондона вернулись. Что нового там слышно? Между прочим, - добавил он, - племянник мой тоже в Англии жил, при флоте тамошнем состоял, ихним наукам обучался.
- Да? - сделал обрадованный вид дипломат и даже привстал, чтобы выразить Арапову свое восхищение. - Очень приятно быть с вами в обществе. Касаемо же новостей, господа, - продолжал он, потупив взгляд в уверенности, что все сейчас смотрят на него, - то вряд ли могу вас чем-то заинтересовать. Ничего привлекательного. Англия, как и вся Европа, живет страхами перед Бонапартом.
- Ох уж этот Бонапарт!.. - с досадой промолвил Истомин. - Чтоб пусто ему было!
И тут как-то все сразу загорячились, заговорили наперебой:
- Унять бы его надо! Выбросить вон!
- Пробовали - не получается.
- Значит, плохо пробовали. Надо всем сразу навалиться. Нас с союзниками вон сколько! А он, считай, один...
- Мириться с ним надо.
Арапов слушал голоса и вспоминал время, когда он сам вот так же в компаниях возмущался наглым поведением новоявленного предводителя французов. В свое время Павел I уже заключал с ним мир. С приходом к власти Александр I тоже высказался за мирные отношения. Договор остался в силе. Однако миролюбивые акции русского двора не принесли спокойствия Европе. Хуже того, после распада так называемой "второй коалиции" - союза Англии, Австрии, России, Турции и Неаполитанского королевства - Бонапарт повел еще более агрессивные действия. Он бесцеремонно, силой оружия, расширял и укреплял свои позиции в Италии и германских княжествах, все ближе и ближе продвигаясь к границам России.
В Восточной Европе перед лицом Бонапарта Россия, по сути дела, оставалась одна. После тяжелых поражений, нанесенных французами, Австрия вынуждена была согласиться на унизительный для нее мир. Воле Бонапарта покорились и итальянские государства. Что касается Пруссии и соседних с нею немецких государств, то они видели в добровольной покорности Франции единственное средство к... сохранению своей независимости. Бонапарт творил в этих странах все, что хотел. Он дошел до того, что приказал своим жандармам арестовать во владениях Баденского курфюрства члена династии Бурбонов герцога Эгинского. Герцога увезли в Париж, где тотчас после военно-полевого суда отправили на эшафот.
Казнь одного из последних членов королевского семейства Франции вызвала в европейских правящих дворах бурю негодования. Монархи увидели в этом акте угрозу устоям собственных династий и потому воспылали желанием снова взяться за оружие. Англия вступила в переговоры с Россией. Она обещала ей помощь флотом, помощь субсидиями, лишь бы та направила против распоясавшегося узурпатора своих храбрых солдат. Россия не устояла против соблазна. Так стала складываться новая коалиция, третья по счету. А когда складываются коалиции, война становится неизбежной.
Союзники были уверены в своем превосходстве над противником. Что такое Бонапарт? - говорили они. Этот выскочка, объявивший себя императором Франции, просто помешался, мечтая о покорении всей Европы. Он будет, несомненно, разбит. На Дунае против него уже собиралась объединенная русско-австрийская армия для похода в само логово узурпатора. Англичане готовили флот для его разгрома на море.
Поначалу все шло хорошо, удача была на стороне союзников. 9 октября 1805 года английский флот под командованием адмирала Нельсона нанес сокрушительное поражение франко-испанскому соединенному флоту у мыса Трафальгар. Правда, англичанам досталась эта победа дорогой ценой, ценой гибели своего адмирала. Но победа есть победа!
Трафальгарская виктория дала в Петербурге повод к неслыханным ликованиям. Однако радость оказалась недолгой. Уже через месяц с небольшим французы ответили на Трафальгар разгромом русско-австрийских войск под Аустерлицем.
Аустерлицкое поражение союзников (об этом толковали во всех петербургских салонах) было подготовлено австрийским генералом Макком. В то время как русские войска под командованием Кутузова находились на марше, собираясь соединиться с австрийской армией, Макк, снедаемый нетерпением заполучить славу единоличного победителя Наполеона, неосторожно выдвинулся к местечку Ульм, что на Дунае. Наполеон, конечно, этим воспользовался, окружил его армию и заставил капитулировать. Узнав об этом, Кутузов вынужден был отойти назад.
Может быть, дело этим бы и кончилось, но тут в район боевых действий прибыли императоры двух союзных государств, а с ними австрийский генерал Вейротер. Русскому императору Александру сей генерал показался настоящим гением, он внял его советам и приказал Кутузову немедленно начать наступление. В сражении при Аустерлице союзники потеряли треть своей армии. Александр поспешил отвести свои войска в Россию. Что же касается австрийского императора Франца, то он лично явился к Наполеону и заявил, что не намерен больше воевать с доблестной и непобедимой армией его величества. Вскоре между императорами был заключен Пресбургский мир, позволивший Наполеону прибрать к рукам значительную часть владений Священной Римской империи.
