Александр Тюменев - Евреи в древности и в Средние века
отношении народа израильского в устах пророков является
угроза бездождием и другими бедствиями, могущими постигнуть хозяйство земледельца22. И, напротив, обещания грядущего благополучия сводятся исключительно к случаям обещания
благословенного дождя, исключительного плодородия почвы и
обилия плодов земных23.
Преобладающее значение земледелия в жизни народа отразилось и на общественных условиях, отличавшихся прежде всего
20 3 Царств 4, 25; ср. Михей 4,4, у которого сидение под виноградником и смоковницей точно так же изображается как идеал частной
жизни.
21 I Маккавеев 14, 8-12. И во Второзаконии, составление которого
относится к концу седьмого столетия, т.е. приходится приблизительно на середину периода времени, протекшего со времени Соломона
до первых Маккавеев, земля ханаанская изображается прежде всего
как земледельческая страна, а жизнь поселившихся в ней израильтян
чертами жизни земледельческого народа: 8,7-10; 11, 10-17; 44, 23; 26, 10 и след.; ср. также: 28,4-5,12; 30, 33.
22 Михей 4,6-9; 5,15-17; Осия 2,9.1?.22; 8,7; Исаия 7,22-25; Иеремия 4, 12; 14,1 и след.; Иезекииль 4,16-17; Аггей 1,10 и след.; 2,17 и
след.; Иоиль 1,9-12; 17-18. Интересно сопоставить с этими угрозами народу израильскому различными чисто земледельческими бедствиями угрозы тех же пророков в отношении первенствующего торгового города Востока Тира, звучащими совершенно иначе: ему они
угрожают полным разорением и уничтожением его богатств и вынужденным бегством в Тартесс (Исаия 23, 6), падением торгового
могущества (Исаия 27, 34, 36; Захария 9, 3-4).
23 Михей 4, 4; Исаия 30, 23-24; 62, 8-9; Захария 3,10; 8,11-12; 9,17; Иоиль 2, 23-26.
14
чертами, свойственными земледельческому быту. В основе общественной организации вплоть до позднейшего времени лежит семья, именно, патриархальная земледельческая семья с
безусловной и непререкаемою властью отца в доме24, властью, простирающеюся до права продажи детей в рабство. Всякое
неповиновение родителям и неуважение в отношении их влечет за собою наказание смертной казнью25. До позднего времени сохранился, по-видимому, и культ предков или, по крайней
мере, его следы26. Еще во времена Давида существовал обычай
родовых жертвоприношений27. Вступление в брак во все времена одинаково рассматривалось прежде всего как обязанность
в отношении предков; отсутствие детей и вымирание семьи -
как величайшее несчастие и наказание божие. Следы древнего
семейного быта мы, наконец, находим как в условиях распоряжения землей28, так и в сохранившихся пережитках такого
древнего института, как обычай родовой мести29.
Наконец, мы уже говорили о перемене, происшедшей и в
области религии, перемене, заключавшейся прежде всего в превращении Ягве из бога войны в божество земного плодородия, причем, поскольку он не отступает перед местными чисто земледельческими божествами Ханаана - ваалами, он сам усваивает свойственные этим последним характерные черты, а также и места почитания30. Как и праздники ханаанского населения, празднества израильского народа в продолжение всей эпохи
24 Книга премудрости Иисуса, сына Сирахова 3,12 и след.; 4, 17, 34; 10, 24, 34; 21 и след. Stade. Band I. S. 377-395; Буль. С. 23-30; Фентон. Древнейшая жизнь евреев (пер. с англ.). М., 1884. С. 20 и след.
25 Второзаконие 21, 18-21; ср. Исход 21, 15, 17.
26 Wellhausen. S. 105-108; Stade. Band I. S. 393.
27 1 Царств 20,6; сравните также факт тесной привязанности к
отцовской земле, где находились семейные границы, которые являлись, следовательно, местом вечного упокоения предков (2 Царств 19, 38; 3 Царств 21, 3).
28 Прежде всего здесь следует отметить право исключительного
выкупа родной земли, затем шла обязательная женитьба на вдове, оставшейся бездетной после первого брака, ближайшего родственника умершего для продолжения рода, причем родовая земля переходит по наследству к первенцу, родившемуся от этого брака (Второзаконие 25, 5-6; ср. Руфь 4, 5.10), преимущественным правом на наследство вообще пользовался первородный сын (Второзаконие 21, 16-17; ср. Фентон, главы 4 и 5).
29 Второзаконие 19,12.
30 Benzinger. S. 85-88. .!
15
царств сохраняют чисто земледельческий характер и связаны
с важнейшими событиями в жизии земледельца31.
На протяжении всего периода исторического существования израильского народа, со времени первых царей и кончая
временем падения иудейского царства, земледельческое хозяйство являлось, таким образом, как видим из всего вышеизложенного, наиболее распространенным, если не исключительным, типом частного хозяйства. Но всякое земледельческое хозяйство, поскольку оно не успело еще подвергнуться извне разлагающему действию денежно-хозяйственных отношений, имеет, как уже сказано, наклонность замыкаться в себе, представляя
картину типичного самодовлеющего натурального хозяйства.
И действительно, обращаясь к данным, касающимся условий
жизни каждой отдельной израильской семьи, мы встречаем именно такую картину замкнутости и обособленности. Мы уже видели, что идеал частной жизни составляло прежде всего существование трудом рук своих и мирное наслаждение жизнью
под сенью собственных виноградников и смоковниц. Поскольку в Ветхом Завете сохранились отдельные черты частного
быта, они рисуют нам этот быт прежде всего именно в виде
натурального замкнутого хозяйства. «Женщины прядут и ткут, мелют муку и пекут хлеб. Мужчины умеют выделывать кожи
животных закаляемых, что особенно было важно для изготовления мехов, рубить дерево и давать ему грубую отделку, строить простой дом и т.д. Только немногие ремесла требовали
особых приборов и большого навыка, так что совершались
специальными ремесленниками. Таково ремесло горшечни31 «Временем созревания хлебов в Палестине является начало весны, временем жатвы - конец се; наконец, осенью производится сбор
виноградов и окончательная уборка смолоченного хлеба. К этим моментам и приурочиваются три важнейшие праздника израильтян, причем, в связи с обоснованием праздников приношением первинок, сроки их определяются лишь приблизительно скорее временем года, чем определенным днем месяца. Пасха празднуется весною, когда
нивы колосятся, точнее, когда серп появляется в ячменном поле, пятидесятница бывает на семь недель позже, когда вместе с жатвой пшеницы кончается снятие хлебов с полей; кущи - когда кончаются молотьба и уборка». - Велльгаузен. Введение в историю Израиля. Пер.
Никольского. СПб., 1909. С. 79; см. также Wellhausen. Israelitische und Jiidische Geschichte. S. 108. Ср.: Benzinger. S. 88-89; Дубнов.
Всеобщая история евреев. Т. I (изд. 2-е). СПб., 1910. С. 122; Никольский. Древний Израиль. М., 1911. С. 126-128.
16
ка. В высшей степени вероятно, что сначала ремеслами занимались не-израильтяне, особенно хананеяне»32. Этой картине
домашней жизни, обрисованной на основании отдельных черт, почерпнутых из различных мест Ветхого Завета, вполне отвечает образ идеальной хозяйки дома, каким он выступает перед
нами в одном из позднейших памятников ветхозаветной литературы, в так называемых «Притчах Соломоновых». Хозяйка
дома не только руководит хозяйством и ведет его, но и сама
непосредственно принимает ближайшее личное участие в заготовлении всего необходимого. «Кто найдет добродетельную
жену? Цена ее выше жемчугов. Уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка. Она воздает ему добром, а не
злом во все дни жизни своей. Добывает шерсть и лен и с охотою работает руками своими. Она, как купеческие корабли, издалека добывает хлеб свой. Она встает еще ночью и раздает
пищу в доме своем и урочное служанкам своим. Задумает она
о поле и приобретает его; от плодов рук своих насаждает виноградник. Препоясывает силою чресла свои и укрепляет мышцы свои. Она чувствует, что занятие ее хорошо, и светильник ее
не гаснет и ночью. Протягивает руки свои к прялке, и персты
ее берутся за веретено. Длань свою она открывает бедному и
руку свою подает нуждающемуся. Не боится стужи для семьи
своей, потому что вся семья ее одета в двойные одежды. Она
делает себе ковры: виссон и пурпур - одежда ее. Муж ее
известен у ворот, когда сидит со старейшинами земли. Она
делает покрывала и продает, и поясы доставляет купцам финикийским. Крепость и красота - одежда ее, и весело смотрит
она на будущее. Уста свои открывает с мудростью, и кроткое
наставление на языке ее. Она наблюдает за хозяйством в доме
своем и не ест хлеба праздности. Встают дети и ублажают ее -
муж и хвалит ее»33. Если в приведенном отрывке и говорится, между прочим, о продаже частных домашних изделий финикийским купцам, то здесь, очевидно, идет речь лишь о продаже
излишков домашнего хозяйства, нисколько не изменяющего, благодаря этому, как видно из всего остального контекста, своего
