Лидия Винничук - Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима
Свободный гражданин обязан был всецело посвящать себя заботам о поддержании наилучшего равновесия тела и духа, а также делам государственным. «…Никакие побочные занятия не должны служить помехой для остальных дел, дающих телу закалку в трудах, душе же — знания и навыки. Кто станет осуществлять именно это и будет стремиться достичь достаточного совершенства души и тела, тому, пожалуй, не хватит для этого всех ночей и дней… Для всех свободнорожденных надо установить распорядок на все время дня…Если хозяйка дома заставляет служанок будить себя, а не сама будит всех остальных, то раб, рабыня, слуга и… весь дом целиком должен говорить между собой об этом как о чем-то позорном. Всем надо пробуждаться ночью и заниматься множеством государственных и домашних дел — правителям в государстве, хозяевам и хозяйкам — в собственных домах. Долгий сон по самой природе не подходит ни нашему телу, ни нашей душе…» (Там же, VII, 807–808). Далее философ вновь обращается к этой теме, облекая свои мысли в форму категорического предписания: «Прежде всего пусть никто из местных жителей не занимается ремеслом. Дело в том, что гражданину достаточно владеть тем искусством, которое одновременно нуждается в упражнении и во многих познаниях: это — умение поддерживать и соблюдать общегосударственное благоустройство. Гражданин не может этим заниматься так, между прочим» (Там же, VIII, 846 d, е).
В «Законах» — своем последнем, оставшемся неоконченным, произведении — Платон в середине IV в. до н. э. мечтал об идеальном государстве. Почти на сто лет раньше Перикл у Фукидида в своей речи в честь афинян, павших на первом году Пелопоннесской войны, рисует впечатляющий образ родного города, военной, политической и экономической силы Афин, подчеркивает преимущества демократического строя, восхваляет активность и предприимчивость афинян, разнообразие их занятий, среди которых приоритет отдается общественной деятельности: «…со всего света в наш город, благодаря его величию и значению, стекается на рынок все необходимое, и мы пользуемся иноземными благами не менее свободно, чем произведениями нашей страны. (…)
Мы развиваем нашу склонность к прекрасному без расточительности и предаемся наукам не в ущерб силе духа. Богатство мы ценим лишь потому, что употребляем его с пользой, а не ради пустой похвальбы. Признание в бедности у нас ни для кого не является позором, но больший позор мы видим в том, что человек сам не стремится избавиться от нее трудом. Одни и те же люди у нас одновременно бывают заняты делами и частными, и общественными. Однако и остальные граждане, несмотря на то что каждый занят своим ремеслом, также хорошо разбираются в политике. Ведь только мы одни признаем человека, не занимающегося общественной деятельностью, не благонамеренным гражданином, а бесполезным обывателем» (Фукидид. История, II, 38, 40).
Стоит отметить, что, несмотря на крайнее разнообразие экономико-географической структуры Греции и на отрицательное в целом отношение свободных греков к физическому труду, в литературе того времени можно встретить немало похвал земледельцу. Ксенофонт Афинский, который в своих трактатах «Домострой» и «О доходах» дает ряд советов, как пополнить государственную казну и поднять благосостояние народа, рассматривает ремесло как занятие низшего порядка. Напротив, земледелие и сельское хозяйство вообще он оценивает чрезвычайно высоко. «…Даже очень удачливые люди, — пишет он в „Домострое“, — не могут обойтись без земледелия. Занятие им доставляет приятность, умножает дом и упражняет тело так, что оно делается способным ко всему, что подобает свободному человеку. Во-первых, земля дает то, чем люди живут, и вдобавок то, от чего они получают удовольствие… Во-вторых, множество съедобных вещей она частью производит, частью питает, ведь и скотоводство связано с земледелием… Но, доставляя всякие блага в изобилии, земля не позволяет брать их легко, а приучает переносить и зимний холод, и летний зной. Тем, кто работает своими руками, она дает упражнение, а тех, кто заботливо наблюдает за полевыми работами, укрепляет тем, что заставляет рано вставать и быстро ходить, ибо в деревне, как и в городе, все хорошо делать в свое время…
Земледельческие работы в поместье (VI в. до н. э.)
Затем, если хочешь защищать свое отечество на коне, земледелие дает более всего возможности содержать и коня; если хочешь служить в пехоте — оно делает тело крепким. Земледелие побуждает предаваться трудам охоты, потому что легко доставляет корм собакам и вместе с тем растит диких зверей. Но получая пользу от земледелия, лошади и собаки, в свою очередь, приносят пользу хозяйству: лошадь рано утром вывозит хозяина на работы и дает ему возможность поздно вечером возвратиться, а собаки отгоняют зверей от посевов и стад и делают безопасным уединение… Земля побуждает земледельцев также защищать страну с оружием в руках, потому что хлеб, производимый ею, легко может стать добычей победителя».
Обрабатывать землю, полагает Ксенофонт, необходимо и из соображений воспитательных: «Земля учит даже справедливости тех, кто может понимать ее уроки, потому что кто больше всего ухаживает за ней, тот больше всего от нее и получает…
Земледелие приучает также помогать друг другу. Как на войну надо идти с людьми, так с людьми же нужно идти и на полевые работы… Часто так же приходится хозяину поощрять работников, как командиру солдат…
Хорошо сказал тот, кто земледелие назвал матерью и кормилицей всех искусств. Действительно, когда хорошо идет земледелие, тогда и все прочие занятия процветают; где же земля принуждена оставаться невозделанною, там, можно сказать, все занятия приходят в упадок и на суше, и на море» (Ксенофонт. Домострой, V, 1—17).
Так высоко ценили греки земледелие — основу их экономики.
РИМ — ИТАЛИЯ — РИМСКАЯ ИМПЕРИЯ: ЭКОНОМИЧЕСКАЯ СТРУКТУРА
…Ни мидийцев земля, что всех богаче лесами,
Ни в красоте своей Ганг, ни Герм, от золота мутный,
Все же с Италией пусть не спорят; ни Бактрия с Индом,
Ни на песчаных степях приносящая ладан Панхайя.
…Наливаясь, хлеба и Вакха массийская влага
Здесь изобильны, в полях и маслины, и скот в преизбытке. (…)
Здесь неизменно весна и лето во время любое,
Дважды приплод у отар, и дважды плоды на деревьях. (…)
Столько отменных прибавь городов и труд созиданья,
Столько по скалам крутым твердынь, людьми возведенных,
Столько под скалами рек, обтекающих древние стены!
Море напомню ли, к ней подступившее справа и слева? (…)
Здравствуй, Сатурна земля, великая мать урожаев!
Мать и мужей!..
Вергилий. Георгики, II, 136—174Хозяйственное развитие Римского государства было значительно более сложным, чем в Греции, которая хотя и состояла из множества весьма различных с экономической точки зрения областей, однако не расширяла своих границ так, как это делал Рим. Основание греками колоний, дававших им немалое экономическое подспорье, имело совершенно иной характер, нежели римские завоевания, обогащавшие государство за счет провинций. Обогащалось, впрочем, не только Римское государство, но и многие его граждане, прежде всего нечестные администраторы, наместники. Об этом свидетельствовали многочисленные судебные процессы «де репетундис» — о лихоимстве, казнокрадстве, хищениях.
Жатка с большим захватом (рельеф из Галлии. III в. н. э.)
А начиналось все с маленького поселения в Лациуме, и это поселение — Рома, Рим — распространило свою власть не только на земли соседей на территории Италии, но и на прилегающие обширные страны. Уже тогда, в древности, современники искали объяснения этим впечатляющим достижениям: историки и поэты видели их причины главным образом в силе римского оружия, в героизме римлян, но обращали внимание и учитывали также важную роль географических условий, которым этот край, в особенности низины Северной Италии, был обязан своими обильными урожаями и богатствами. Конечно, гимн Вергилия «Земле Сатурновой» — Италии — продиктован патриотической гордостью поэта и отвечал определенным идеологическим ориентациям в политике Октавиана Августа. Вместе с тем мы располагаем и другими свидетельствами греческих и латинских писателей, еще подробнее и в более широком контексте рассматривавших условия римских успехов и побед. Достаточно назвать географа Страбона, историка Полибия и ученого-энциклопедиста Плиния Старшего.
Полибий, грек, воспитатель и друг Сципиона Младшего, не раз выражает свое уважение и восхищение могуществом Рима и мудростью его государственного строя: «Если что-нибудь случится, всегда все римляне действуют дружно в совместном обсуждении, исполнение принятого решения не запаздывает, каждый отдельно и все в совокупности способствуют осуществлению начинаний. Вот почему это государство, благодаря своеобразному устройству, оказывается неодолимым и воплощает в жизнь все свои планы…Нельзя было бы указать лучшего государственного устройства» (Всеобщая история, VI, 18). Но историк высоко ценит и природные богатства италийской земли, ее обильные урожаи — пшеницы, ячменя, почти неограниченные запасы гречихи и проса, множество виноградников (Там же, И, 15, 1–2).
