Сергей Дмитренко - Морские тайны древних славян
Создается впечатление, что суда Ганзы и суда Востока связывает какое-то родство.
«Восточные корни» просматриваются и в названиях некоторых ганзейских городов, например Гамбурга и Ганновера, где имеется корень ган-, а «ган» — слово санскритское. Об этом рассказал Тур Хейердал, описывая Мальдивские острова:
«Оставив позади узкий пролив, мы плыли по озаренной утренним солнцем мирной лагуне вдоль песчаного берега длинного низкого острова, густо поросшего тропическими деревьями. Только лес и ни одного дома. Почему-то этот плодородный остров был необитаем. Назывался он Ган, как и остров с аэропортом по ту сторону экваториального прохода… В Мальдивском архипелаге есть еще один крупный остров Ган — в атолле Ламу, к северу от прохода Полуторного градуса… Жители соседнего острова называли его Гаму хавитха (холм Гаму), высота его достигает почти двадцать метров.
В Мале я спрашивал Манику (министра информации Мальдивов), почему три крупных острова в архипелаге называются одинаково и что означает слово „Ган“? Он ответил, что „ган“ и „гаму“ — всего лишь две разные грамматические формы одного и того же слова, по-настоящему все три острова должны называться „гаму“, причем „гаму“ — древнее санскритское слово, означающее селение или деревню» [71].
Слова с корнем гам- имеются и в русском языке, например, слово «гам» (в смысле шум, который бывает на ярмарках, базарах и рынках). Отсюда можно предположить, что города, в названиях которых присутствует этот корень, были когда-то не просто селения, а селения-торжища. Этот корень присутствует и в названии самой Ганзы, что в переводе с готского значит — толпа, скопище, союз, то есть союз гамов — союз торговых городов. (Кстати, этот корень есть и в имени принца Датского — Гамлет.)
Этот же корень имеется и в названии иранского города Горган, расположенного на южном берегу Каспия. При этом сходство между балтийскими Ганами и их каспийским тезкой не ограничивается близостью названий. Горган так же, как его балтийские собратья, был в древности крупным торговым центром персидской провинции Гиркании. Крупным и влиятельным настолько, что само Каспийское море в античности называлось морем Гирканским, а его купцы и мореходы еще в древности ходили в дальние страны, полностью освоив Каспий. Следовательно, и Ганзу, и Горган объединяло одно общее явление, которое по-немецки обозначается словом «Handel» (здесь тоже корень гам-) и означает торговлю.
Естественно, возникают вопросы — откуда и почему взялись все эти совпадения? (Если, конечно, это не случайность.) Возможно, мы получим ответ по мере приобретения новых исторических сведений. Однако небольшую подсказку мы имеем уже сейчас: практически все славянские, балтские, русские и, в особенности волжские, суда, а также суда Каспия являются типичнейшими когами.
Информация к размышлению
Нефы и коги
«Нет никакого сомнения, что для одного и того же типа судна в разных местах и в разное время использовались порой совсем различные названия. Случалось даже так, что судно, именуемое в документальных записях нефом, в то же самое время и в той же гавани известно было под названием „ког“.
Основными типами судов XII–XIV вв., согласно документальным записям, таможенным спискам и т. д., были, очевидно, одномачтовые парусные суда неф и ког (или, как их еще называли, кога, кого, кохен, кокен и т. д.). Они служили моделями для гравировки на печатях приморских городов и были символами власти и могущества.
Подлинный отпечаток штральзундской „Коговой печати“ (1329 г.)
Реконструкция кога по Эльбингской печати (1350 г.). Маклин (1965 г.)
На одной из печатей такого рода — печати из Данвича (Англия) — показан бортовой руль. Здесь можно различить также давно известные сквозные трюмные, а может быть, даже и палубные бимсы.
О внутренней конструкции тогдашних судов позволяют судить находки близ Галтабека (XII–XIII вв.) или близ Калмара (XIII в.). Упомянутые уже бимсы вместе с крепящимися по сторонам к внешней обшивке деревянными кницами предназначались для обеспечения поперечной жесткости корпуса судна. Палубы и полупалубы, как, например, на кальмарском судне, получили в течение XII в. широкое распространение во всей Северной Европе» [16].
«Бременский ког»
«О котах мы теперь можем судить не при помощи воображения, а непосредственно: в первой половине 1960-х гг. были найдены остатки кога на дне реки Везер близ Бремена. Это прославленный бремеркогге, хорошо уже известный по многочисленным изображениям на печатях. Археологи датировали его 1380 г.
Остатки „Бременского кога“ (1380 г.)
Модель набора „Бременского кога“
Обмеры подтвердили первоначальные предположения: длина кога оказалась 23,4 м (при длине киля 15,6), ширина — от 6,2 до 7 м, высота борта — 3,5 м. Его прямой ахтерштевень достигал 5 м в длину, а форштевень — 8,4 м. Это судно грузоподъемностью до 60 ластов
(120 т) имело 40 шпангоутов, а его дубовая обшивка была выполнена двумя способами: по бортам — внакрой, по днищу почти плоскому — вгладь. Толщина ее составляла 5 см, все доски были примерно одинаковы: 8 м (длина) на полметра (ширина). В носовой части были укреплены балки битенгов, в кормовой имелся брашпиль, установленный на палубе. Экипаж „Бременского кога“ насчитывал до двух десятков человек. Мачта этого кога имела длину до 30 м, почти равняясь длине киля.
Совершая обычные торговые рейсы, капитан этого торгового судна не упускал случая попутно умножить свои прибыли: в корме имелось устройство для выброса и выборки рыболовной сети. И это тоже подтверждают документы: коги, подобно многим другим типам, первоначально были рыболовными судами. Не случайно видно судовая шлюпка на коге получила в ганзейские времена имя кимбы — рыболовной лодки античных времен, тогда как гребные лодки ганзейского времени (это явствует из английских документов 1403 г.) носили имена барджеа, барджиса, — явно пришедшие из Италии (бардже), а начиная с XV в. так обозначались корабельные шлюпки.
Найденный ког был одним из последних судов этого класса: через пятнадцать — двадцать лет их грузовместимость резко возросла. Изменились их конструкция и силуэт» [58].
Судно, которому пятьсот лет
«На верфи Бремена завершается реконструкция парусника XIV века — ганзейского кога, найденного на дне реки Везер, которая протекает через этот город. Почти два года
(650 дней) продолжались работы. Пришлось подобрать и обработать 80 мощных дубовых брусьев и досок, отковать вручную 8000 гвоздей. Теперь парусник — по сути новое судно — может совершать дальние плавания.
Судно, которому 500 лет
Коту дано название „Убена Бремена“ — по названию живописного местечка в Танзании. Такое название имело судно постройки 1920-х годов, которое некогда перевозило около 2 млн беженцев из Восточной Пруссии на новые места.
Новая „Убена Бремена“ имеет грузоподъемность 100 т и площадь парусов 150–200 кв. м. На ней, в отличие от судов XIV в, установлен 375-сильный двигатель. Длина судна — более 23 м, ширина — 7,62 м» [86].
Глава II. Загадки поморских судов
Проследите терминологию морских и судовых слов, употребляемых нашими плавателями, вслушайтесь в этот язык, и вы найдете еще уцелевшие, свежие остатки старины. После этого можно быть убежденным, что наше судостроение и судоходство древни, как сама Россия, что искусства эти не заимствованы от других, чуждых нам народов, но возникли сами собой из элементов нашей народной жизни.
П. Богославский. О купеческом судостроении, речном и прибрежномМногие суда России — поморские, волжские и каспийские — очень похожи на балтийские коги. Взять, к примеру, хотя бы поморский коч. Он не только названием, но и своим внешним видом (архитектурой) настолько похож на «Бременский ког», что закрадывается подозрение: а не скопировали ли его русские корабелы с ганзейских судов, приходивших в Новгород Великий?
Однако при всем сходстве есть и существенные различия, которые не позволяют утвердительно ответить на данный вопрос. Дело в том, что изготовлялись они по совершенно разным технологиям. Так, если коги XIII в. сколачивались металлическими гвоздями и заклепками, то в основе традиционного русского судостроения лежит технология соединения (сшивания) деталей корпуса гибкой вязью.
Суда русских поморов
От слова «шить» происходят названия таких судов, как шитик или расшива. Еще Константин Багрянородный (X в.) сообщал об изготовлении у древних русов обшитых досками «набойных лодий». При этом русы крепили доски обшивки к набору и между собой не только деревянными гвоздями (нагелями), но также гибкой вязью, изготовленной из ивовых прутьев, корней можжевельника (вицы), стволов и корней молодых, маломерных елочек и связок лыка. Технология сшивания судов настолько сильно была укоренена в русском судостроении и была так хорошо отработана, что, несмотря на суровые приказы Петра I перенимать европейские «новоманерные» способы постройки судов, она сохранилась у русских поморов практически до наших дней.
