Анатолий Юновидов - Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море
Как четыре рубежа обороны превратились в три
(1–18 августа)
Как и впоследствии под Севастополем, наиболее протяженные первый и второй рубеж обороны возводились наиболее медленно. С начала августа к строительству рубежей прибавилось еще и возведение баррикад на улицах самого города со знаменитыми «воротами» — промежутками для пропуска автотранспорта.
Постепенно становилось все более очевидным, что рубежи в июле достроены не будут. В августе Хренов, не имея ни одного законченного рубежа, решил сосредоточить усилия на достройке двух рубежей: первого и последнего. С наименее протяженного и наиболее законченного четвертого пояса обороны было снято самое мощное, 2-е УВПС и переброшено на строительство первого пояса обороны. Вместо него достраиванием четвертого пояса обороны занялось 83-е УВПС.
Количество одесситов, направляемых на строительство оборонительных сооружений, продолжало увеличиваться. 13 августа Одесский обком партии обязал райкомы и райисполкомы ежедневно дополнительно направлять на работы не менее 3 тыс. человек. А Одесский горсовет принял решение, по которому каждый трудоспособный гражданин должен был отбыть тридцатидневную трудовую повинность. К этому времени на строительстве оборонительных рубежей ежедневно работало уже 12 тыс. горожан.
По существу, в плановом порядке удавалось возводить только отдельные оборонительные сооружения. Так, под одноэтажным особняком на улице Перекопской Победы в Одессе был сооружен хорошо оборудованный подземный КП Приморской армии, круглосуточно возводившийся армейским строительным батальоном, для этой цели переведенным в Одессу из Тираспольского УРа.
Вокруг здания был сооружен сплошной бетонный пояс. Внутренние стены были укреплены металлическими балками, ячейки между которыми также заполнялись бетоном. Был смонтирован дизель-генератор для автономного электропитания, налажена водопроводная сеть от артезианской скважины. Приготовлена была и фильтро-вентиляционная установка на случай применения противником отравляющих веществ, завезены баллоны с кислородом. Была проложена и подземная патерна, соединявшая подземный КП с наземным, на улице Дидрихсона.
С самими же оборонительными рубежами дела по-прежнему шли неважно. Несмотря на максимально возможное привлечение людских ресурсов из-за крайне ограниченного количества техники работы шли совершенно не удовлетворительными темпами. Около ста автомашин, четыре сотни подвод, трамваи и железнодорожные платформы — вот и вся техника, которую удалось выделить для строительства всех оборонительных сооружений.
Роковую роль сыграло и решение начальника инженерной службы фронта Хренова возводить все 4 рубежа одновременно. Иллюзорность этих планов стала окончательно ясна только 8 августа, когда румыны прорвались к передовому рубежу у Куяльницкого лимана. Личный состав достраивавшего рубеж 2-го УВПС удалось эвакуировать.
После прорыва противника планы строительства были в срочном порядке пересмотрены самым коренным образом и приведены в соответствие со складывающейся обстановкой.
На обоих передовых рубежах решено было полностью прекратить строительство: на первом из-за прорыва его периметра румынами, на втором из-за слишком большого объема незавершенных работ. Второй рубеж сначала попытались закончить хотя бы частично, на участке от Беляевки до Тиллигульского лимана, но потом и это было сочтено бесперспективным. В результате передовым рубежом решено было сделать третий; четвертый, как наиболее законченный, пришлось превратить в основной, а за ним решено было построить еще один, тыловой.
Впрочем, возведение первоначально задуманных рубежей было чрезвычайно проблематичным еще и по другой причине. Фронт обороны на передовом рубеже, строившемся по первоначально утвержденному плану, составлял 225 км. Удержать такой рубеж было возможно только в случае доведения состава Приморской армии до 5–6 дивизий, о которых в Москве Жуков говорил Софронову при назначении его командующим Приморской армией вместо Чибисова. Поэтому первые два рубежа не только некогда было строить. Их еще и нечем было удерживать.
Теперь передовой рубеж оказался изначально расположенным в 20–25 км от города, а основной, и вовсе в 12–14 км, что давало противнику возможность вести обстрел города из тяжелой артиллерии, которую он впоследствии активно использовал. Работы на оставленных рубежах были закончены примерно на половину. То есть если бы не происходило допущенного распыления сил, Одесса могла встретить противника минимум с двумя законченными рубежами.
Назначенный вместо Чибисова новый командующий армией Софронов серьезно подкорректировал планы Хренова и в части строительства противотанковых рвов, резонно потребовав сперва закончить хотя бы стрелковые окопы. Вообще после своего пребывания на Северо-западном фронте Софронов относился к противотанковым рвам с большим недоверием, полагая что от них больше вреда, нежели пользы.
А между тем фронт работ непрерывно увеличивался. Объемы оборонительного строительства резко росли и в самом городе. Помимо запланированных 243 баррикад было развернуто широкое строительство «опорных пунктов», отнимавшее массу времени, средств и людских ресурсов, так необходимых при возведении оборонительных рубежей.
Все крупные каменные дома укреплялись и оборудовались бойницами. Аналогичным образом переделывались и трансформаторные будки. Часть огневых точек сооружалась с использованием каменных заборов. На перекрестках и площадях планировалось строить железобетонные огневые точки. Также строилось огромное количество ходов сообщения. Под них переделывались ливневые канавы и канализационная сеть.
В организационно-тактическом отношении город разбили на шесть секторов. Каждый сектор имел свой гарнизон и план обороны. Во главе его стояли начальник, комиссар и главный инженер. И конечно, в секторах были свои командные пункты, склады боеприпасов и продовольствия, свои пожарные команды, связь и водоснабжение.
Строящиеся баррикады, объединенные в 3 кольца должны были выдерживать попадание снарядов 155-мм орудий, выпущенных прямой наводкой. В передней стенке баррикады, особо прочной, делались бойницы для пулеметов и орудий. Позади воздвигалась еще стенка, и обе они накрывались надежным перекрытием. Таким образом, каждая баррикада представляла собой нечто вроде блиндажа, укрывавшего небольшой гарнизон.
Соседние здания, входившие в баррикадные рубежи, тоже оборудовались как мощные огневые точки, способные вести огонь по атакующим танкам.
Но прежде чем подступить к баррикадам, вражеские танки должны были преодолеть различные препятствия: ежи из рельсов, металлические надолбы, болванки, оплетенные проволокой. На пустырях, в садах и огородах система противотанковых препятствий дополнялась рвами и минными полями.
20 августа, после обвала фронта под Беляевкой, командующий ООР контр-адмирал Жуков отдал распоряжение о срочном завершении подготовки города к уличным боям:
«1. Закончить все работы по баррикадированию улиц г. Одессы:
а) Внешнего обвода оборонительного рубежа, прилегающего к окраине города 23.8 41 г.
б) Внутренней части города 25.8. 41 г.
2. Баррикады, построенные из гранитного камня, одеть мешками с песком.
3. Все баррикады, построенные с активной задачей, приспособить для ведения огня из них и прилегающих к ним зданий.
4. Ширококолейную трамвайную магистраль проверить и сделать ее готовой для действия бронепоезда.
5. Для выполнения всех работ в указанный срок через представителей районной власти и партийных органов мобилизовать все население и местный транспорт»[2].
Единственно востребованной во всем этом строительстве оказалась только система бомбоубежищ для населения, под которые были оборудованы все подходящие подвалы. Подвалов, впрочем, не хватило, и Хренов, очевидно, уже предвидя, во что скоро выльется возведение оборонительных рубежей по принципу «все и сразу», со второй декады августа отдал распоряжение использовать именно для этих целей городские каменоломни.
Масштабное строительство оборонительных сооружений в городе не имело особого смысла, так как Одесса при грамотной организации обороны еще могла стать вторым, русским, Тобруком[3], но никак не могла стать первым Сталинградом. При полной изоляции города потеря структуры оборонительного района и завязывание широкомасштабных уличных боев скорей всего означали бы неизбежную гибель всех частей, пытающихся обороняться таким образом. К счастью, до проверки эффективности «уличных сражений» в таких условиях дело так и не дошло.
Для производства оборонительных работ в самом городе было создано на базе частично отошедшего к городу управления начальника работ 82-го Тираспольского УР 82-е УВПС. Количество фортификационно-строительных батальонов было доведено до 20, но при таком росте объемов работ завершение внешних рубежей становилось совершенно не реальным.
