С Кара-Мурза - Опять вопросы вождям
Какой же стороной вырвалось коллективное бессознательное русского народа и куда оно нас сейчас влечет? Ведет ли оно, как верещат демократы, к либеральному открытому обществу, рыночной экономике, правовому государству и прочей сладенькой дребедени? Год за годом накапливалось много признаков, а выборы уже показали четко: раскрепощенное перестройкой коллективное бессознательное влечет нас совсем в другую сторону. Оно лишь на коротком пути было попутчиком демократов, когда ломали порядок. Советский, социалистический, тоталитарный - как угодно его назови, неважно. Суть в том, что ломали порядок и создавали хаос.
В дураках при этом осталась либеральная интеллигенция, должна же это она наконец признать. Второй раз в истории она раскачала коллективное бессознательное русского народа и оказалась растоптанной в возникшем хаосе (об этом криком кричат русские философы в книгах "Вехи" и "Из глубины", понятнее Юнга). В первый раз Россия "кровью умылась", и каким-то чудом коммунисты сумели овладеть разбуженной энергией и направить ее на строительство, создать новый порядок. Это - поразительная историческая заслуга большевиков, какое-то прозрение на них снизошло. Повторите-ка их опыт, господа Горбачев да Чубайс.
Почему же интеллигенция не поняла этой стороны советского проекта? Из-за легкой внушаемости и поразительного отсутствия исторического чувства. В советской идеологии история была искажена - вместо бунта "свято-звериной" русской души революция была представлена как разумное и чуть ли не галантное классовое столкновение (возможно, это умолчание было оправданным - не поминать лиха). Сказано было: красные за социализм, белые за капитализм, победил прогресс - просто и понятно. А ведь главной, стихийной и страшной силой было антицивилизационное бунтарское движение. Для него одинаково были чужды и белые, и красные - носители того или иного порядка. Его туманно назвали "зелеными" и изобразили в кино в образе гротескных махновцев. А ведь это течение пронизывало все слои общества и было повсеместным, ползучим, "молекулярным". От этих стычек и малых войн между дворами, деревнями, бандами в Гражданскую войну погибло во много раз больше людей, чем от военных действий красных и белых.
Кто же сегодня поддержал Ельцина, если не считать ничтожную кучку "новых русских" с их разумным, даже циничным расчетом и сбитую с толку интеллигенцию (об этих особый разговор)? Поддержали именно те, в ком взыграло обузданное советским строем антицивилизационное коллективное бессознательное. Возникновение индустриальной цивилизации было "скачком из мира приблизительности в царство точности". Скачком очень болезненным. И это царство - еще островок в мире, и нас тянет вырваться из него обратно в мир.
Эти массы людей, освобожденные с заводов и из КБ, от норм права и нормальной семейной жизни, правильно поняли клич Ельцина: "Я дал вам свободу!". Но это - не свобода, о какой мечтали Сахаров и А.Н.Яковлев, не свобода западного индивидуума, зря они радовались грядущему хаосу. Это именно "воля, волюшка", которую Яковлев так ненавидит. Свобода казаков, ватаги, банды. Артели челноков и рэкетиров - это казаки конца ХХ века, сбежавшие на новый Дон от крепостного права завода и университета. В самом понятии рынок их слух ласкали эпитеты: свободный, стихийный регулятор. А понятие плана отталкивало неизбежным: плановая дисциплина, неукоснительное выполнение.
И к этим людям, как запорожцы босым, но пьяным и веселым, коммунисты взывают: выберите нас, мы восстановим производство и вернем вас к станку и за парты. И удивляются, когда те бегут голосовать за Ельцина.
Почему я говорю, что выборы стали важнейшим, окончательным экспериментом? Потому, что носители идеи либерального порядка с треском провалились, один за другим. Отшвырнули Гайдара, вытерли ноги о Горбачева, оставили с носом Явлинского. Кадеты, либералы и меньшевики, как и в революцию, отброшены народной стихией. За кого голосовали? За искреннего капиталиста и мастера своего дела С.Федорова или либерала гарвардского помета Явлинского? Нет, за Ельцина и Лебедя, выступающих в гриме крутых громил. Остались две силы: те, кого с натяжкой принимают пока за большевиков (коммунисты из КПРФ, к которым примкнули и те, кто мечтал быть "белым"), и те, кто взялся охранять хаос. Пока что "новые русские" с этими заодно, но деньги и семьи отправляют за рубеж.
В недавней статье Жанна Касьяненко пишет, как таксист, который ее вез, перед выборами опасался: "Придут коммунисты, опять всех загонят на заводы". И она поражалась: что же в этом плохого? Она - в той части народа, которая продолжает следовать голосу разума. Но политик сегодня бессилен, если он не поймет этого таксиста и не найдет такой путь к новому порядку, чтобы нам снова не "умыться кровью".
Неподалеку от моего участка тоже строит дом и сажает картошку человек, в котором, почти как для учебника, соединились чудесные свойства и слабости русской души. Готов поделиться всем, что у него есть, бежит помочь всем и каждому, за любое свинство готов дать в морду, даже смешно приложить к нему западные мерки рынка и прав человека. Человек удивительно деликатный, хоть и выглядит медведем. Иногда приходил излить душу: родной завод, где проработал двадцать лет, совсем разворовали. У директора завода в приемной ОМОН, по цехам ходит с телохранителями - это когда же такое могли себе представить! А перед вторым туром выборов вышел я в огород понурый, а он меня пожалел и успокаивает: "Ты, Григорьич, не кручинься, не допустят, чтобы коммунисты пришли к власти". И потом зло говорил о "деревенских" все они голосовали за Зюганова, а теперь запили с горя.
Чем же ему так противны коммунисты? Он не читает газет и не смотрит телевизор - не жертва манипуляции. Равнодушен к историям о ГУЛАГе и не соблазнен приватизацией. Он просто счастлив воле. Его отправили в неопределенный отпуск, а ему мало что и надо, и у него отключилось чувство ответственности за страну в целом. Его мир - картошка, банька, маленькая внучка, с которой он катается по траве, приятели в деревне, с которыми можно душевно распить бутылку. Он не лентяй, встает с солнцем, но вырвался из индустриального "царства точности" и вернулся почти в язычество. Все эти ценности коммунисты обещают отобрать и уверены, что делают для этого человека благо.
Конечно, все мы испытываем тягу к такому бегству от цивилизации, это и есть наш архетип. Мы и совершаем порой такое бегство на время, отдыхаем душой. Но когда это происходит с половиной народа, и он начинает "жечь костры и в церковь гнать табун", то это - катастрофа. И чем она кончится, пока не ясно. И это - вовсе не возврат к досоветской российской цивилизации, это именно пробуждение в нас гунна. А гунн сегодня может сколько-то времени выжить только истребляя все вокруг - пока его не истребят.
Глядя на моего соседа, я думаю, что та невероятная индустриализация, которая легла на плечи русских крестьян, потом война, потом вся эта гонка развития как будто сжали несколько поколений нашего народа слишком тугой пружиной. Начали при Брежневе давать послабку - неумело. А потом что-то стронули, стали ломать - и пружина вырвалась. И масса людей счастлива. Скудеет их потребление, рушится страна, уходят в банды сыновья, а они к этому равнодушы. Главное, сброшены оковы цивилизации, и они гуляют, как махновцы на тачанке. И при этом есть президент, который это одобряет и даже бросает им на прокорм и пропой последние богатства страны. С нашим атаманом не приходится тужить. Как же не голосовать за него?
Где разрешение этого противоречия? Как эту волю совместить с правдой того тракториста, который страдает при виде незасеянных полей и пьет горькую после поражения Зюганова? Это - новая "огромная и страшная проблема". Нет ответа в учебниках, надо думать самим. Вот сейчас - главная работа для коммунистов. Разобраться, без упрощений, хотя бы в среде своих, а не тратить почти весь пыл на критику противников. Им от этого ни жарко, ни холодно.
В современной западной философии, которая остро переживает общий кризис индустриальной цивилизации, есть взятый у поэта XVIII века Гельдерлина принцип: "Там, где зреет смертельная опасность, там растет надежда на спасение". Нормальные человеческие инстинкты - сохранение жизни, продолжение рода - будут разворачивать вырвавшееся, как обезумевший табун, коллективное бессознательное русского народа его созидательной стороной. Надо лишь помогать этому, стремясь, чтобы силы спасения выросли раньше, чем смертельная опасность созреет вполне.
А ведь таких источников опасности у нас три. "Новые русские", эта социальная группа-пиявка, досасывают последнюю кровь хозяйства России. И эта пиявка не отвалится - налажена откачка нашей крови за рубеж. Культурный слой нации, интеллигенция утратила память, чувство реальности и способность к здравому мышлению. И народ тычется за ней, как слепой, а в доме пожар. Так давайте определим места, где "зреет опасность". Там надо лелеять ростки надежды.
