Джеймс Корум - Корни блицкрига
Фон Зект также критиковал наблюдавшиеся им склонности к тактике траншейной войны, настаивая на использовании новой тактике, делавшей основной упор на подвижности. В 1922 он принуждал пехоту концентрироваться на подвижности и фланговых атаках.{363} Фон Зект особенно критически относился к тенденции подготовки артиллерии к позиционной войне: «Артиллерийские приказы слишком часто пишутся в соответствии с условиями позиционной войны и являются слишком длинными. Батальонные приказы, состоящие из 10–15 разделов, невозможно использовать в бою.»{364} Он добавляя что «в маневренной войне только временно может использоваться огневой вал (самый простой вариант которого требует 12 часов для подготовки). В маневренной войне лучше не использовать огневой вал, а давать артиллерии другие задачи.»{365} Зект непрерывно подчеркивал инновационность и гибкость мобильной войны в сравнении с тщательно планируемыми методами ведения позиционной войны. Во время продвижения вперед он рекомендовал атаковать с ходу, утверждая что «гибкость духа» немецкой армии и ее быстрые реакции являются одними из ее преимуществ.{366}
В 1923 году Зект снова настаивал на том, что главная цель армии состояла в обучении для ведения маневренной войны. Важную роль играла способность войск преодолевать большие расстояния.{367} Зект подчеркнул важность коротких, ясных приказов в подвижной войне в противоположность детальным приказам войны позиционной. Он констатировал, что армейские командиры все еще нуждались в большей практике по отдаче приказов, характерных для мобильной войны.{368} Лишь в 1925 году Зект выразил реальное удовлетворение процессом переподготовки армии к мобильной войне: «полевые маневры показывают, что армия наконец-то преуспела в ослаблении пут позиционной войны. Подвижность — главная потребность армии. Эти принципы, изложенные в наших наставлениях, должны быть включены в наши учебные цели.»{369}
Обучение унтер-офицерского состава.
Создание эффективного унтер-офицерского корпуса было центральным пунктом разработанной Зектом концепции создания «армии командиров». «Фундаментальное значение имеет то, что наши младшие командиры учатся быть независимо думающими и действующими солдатами. Эта цель будет достигнута тогда, когда они… начнут понимать, когда необходимо действовать самостоятельно, а когда ждать приказа.»{370} Зект указывал, что унтер-офицеры должны участвовать в военном управлении, бывшем ранее прерогативой только офицеров. Кроме того, он приказывал включать старших унтер-офицеров наряду с офицерами в состав конференций, подводящих итоги полевых учений и тренировочных маневров.{371} Упор, делавшийся Зектом на обучении и развитии унтер-офицерского состава, был принят офицерским корпусом в качестве своего собственного идеала. Отношения между офицерами и унтер-офицерами в Рейхсвере были превосходны, причем не только потому, что обе группы уважали друг друга как настоящих профессионалов, но и потому, что офицеры осознавали, что когда придет время расширения армии, многие из унтер-офицеров скорее всего станут офицерами.{372} В 1920-е годы в Первом кавалерийском полку старших унтер-офицеров наряду с офицерами включали в состав участников полевых поездок штабных и строевых командиров.{373} Похоже, что для Рейхсвера это было стандартной практикой. Отношение этих офицеров лучше всего представлено Вальтером Моделем, младшим офицером, а позднее фельдмаршалом, который видел своей обязанностью как командира роты в 1920-ых превращение каждого сержанта в первоклассного командира взвода.{374}
Если немецкий унтер-офицерский корпус был жизненно важен для высокой эффективности армии до и в ходе Первой мировой войны, то он оказался еще более важным для Рейхсвера после войны. Офицерский корпус стотысячного Рейхсвера был ограничен 4000 человек, но союзники не наложили никаких ограничений на количество унтер-офицеров. Рейхсвер использовал эту лазейку в соглашении в своих интересах, максимально используя унтер-офицеров при занятии должностей, в других странах занимавшихся офицерами. К 1926 году средний и старший унтер-офицерский состав вплоть до должности сержанта (unteroffizier) насчитывал 18 948 человек. Количество младшего командного состава более низкого уровня в системе Рейхсвера — капралов (obergefreite) и младшие капралов (gefreite) — увеличилось в 1926-м году до 19 000 человек в каждом звании — в общей сложности 38 000 младших унтер-офицеров или кандидатов на унтер-офицерские должности. В 1926 году немецкая армия насчитывала только 36 500 рядовых.{375}
В Рейхсвере назначение на должность унтер-офицера обуславливалось сдачей экзаменов и личными достижениями, а не исключительно старшинством, что было нормой в британских и американских армиях. После трех лет службы рядовому Рейхсвера разрешалось сдать экзамен на кандидата в унтер-офицеры, тест на определения уровня общих знаний и знание военных предметов. Если бы он проходил это испытание, он получал звание младшего капрала (ефрейтора).{376} С этого момента он получал более высокую плату, отдельную или двухместную комнату в казарме, и причислялся к унтер-офицерскому составу. При том, что большинство срочнослужащих солдат являлись унтер-офицерами или младшими капралами, фактически вся армия представляла собой большую унтер-офицерскую академию, сделавшую упор на их постоянную подготовку в роли отделенных и взводных командиров в ходе тактических учений. Период службы в звании младшего капрала (ефрейтора) был одним из наиболее интенсивных периодов обучения. Солдат, который сдал экзамен на унтер-офицера, мог стать сержантом (unteroffizier) на четвертом году своей службы. Дальнейшее продвижение до старшего сержанта (unterfeldwebel) происходило после двух лет службы в звании сержанта. Чтобы стать старшим унтер-офицером или мастер-сержантом, старшиной (feldwebel), требовалось сдавать экзамены снова.{377} Старшие унтер-офицеры, как ожидалось, должны были служить взводными командирами.
Сразу после войны армия сделала акцент на обучении военнослужащих и особенно унтер-офицеров. Уже в июне 1919 года для личного состава были организованы специальные курсы полной средней школы, в которых преподавали в основном офицеры. Высшим армейским руководством на офицеров и гражданских чиновников Рейхсвера возлагались обязанности по повышению уровня образования военнослужащих.{378} Как и в других армиях, для офицеров и унтер-офицеров были созданы специальные военные технические курсы, как например курсы по подготовке к газовой войне.{379} Вообще, возможности получения унтер-офицерами Рейхсвера военного образования были практически такими же, как в других современных армиях, в то время как возможности получения гражданского образования были лучшими для того времени.
Обучение офицеров.
Следствием нестабильности и беспорядка непосредственно в послевоенное время было самообучение внутри офицерского корпуса. Довоенные профессиональные офицеры были представителями аристократии и средних классов. Большинство получили образование в строгих традиционных кадетских школах, которые делали упор на военном обучении и воспитании традиционных прусских ценностей — дисциплины, бережливости и прилежания. Средний класс обеспечил армию достаточным количеством хороших запасных офицеров.{380} Первая мировая война многое изменила. Многие из тех, кто никогда бы не стал офицерами в старой армии, стали офицерами запаса военного времени. Многие унтер-офицеры, не имевшие аттестата и классического образования, в том числе какая-то часть профессионального унтер-офицерского состава довоенной армии, получили во время войны звание лейтенанта. Эффективность этих офицеров на должностях на уровне роты не подвергалась сомнению, но офицеры регулярной довоенной армии с полным основанием сомневались в отношении будущей деятельности офицеров, чье образование ограничивалось офицерскими курсами военного времени. Солдат, хорошо воевавший в штурмовой группе и унтер-офицер, командовавший взводом, вряд ли был достаточно подготовлен для службы в штабе полка или имел навыки для эффективного командования подразделениями больше роты.
Большинство офицеров Генерального штаба и высокопоставленных армейских командиров вероятно с радостью бы вернулось к довоенной системе обучения и отбора командного состава. Однако при власти социалистического правительства в Германии и в связи с упразднением кадетских школ в соответствии с условиями Версальского соглашения такой вариант не представлялся возможным.{381} Но в любом случае война сломала слишком много социальных барьеров. Таким образом, в период Временного Рейхсвера (1919–1921), сотни бывших унтер-офицеров, произведенных в офицеры, остались в армии, что было признаком приспособления к более демократическим временам. Другие унтер-офицеры, произведенные в офицеры во время войны, были взяты во вновь сформированные военизированные подразделения сил безопасности.{382} Вопрос отбора офицерского состава получил критическое значение после подписания Версальского соглашения, разрешившего немецкой армии иметь строго ограниченное число офицеров, включая гражданских чиновников на офицерских должностях.{383}
