Руслан Иринархов - Триумф операции «Багратион». Главный Сталинский удар
47-я гвардейская стрелковая дивизия выбила противника со станции Оболь, а гвардейцы 90-й дивизии овладели одноименным населенным пунктом.
Для недопущения создания противником обороны в районе Лепеля в 43-й армии была образована подвижная группа под командованием полковника Меньшова, в которую вошли 10-я и 39-я гвардейские танковые бригады, два самоходно-артиллерийских и один истребительно-противотанковый полки, стрелковые и саперные подразделения, которые ускоренным маршем двинулись на выполнение поставленной им задачи.
Успешному продвижению армий и фронтов в значительной степени содействовали в эти дни военно-воздушные силы фронтов и авиация дальнего действия. Авиационные соединения и части воздушных армий, прочно удерживая господство в воздухе, бомбоштурмовыми ударами поддерживали наступающие подвижные группировки, помогая им отражать контратаки противника и удерживать захваченные рубежи и плацдармы, обеспечивали наземным войскам выполнение всех поставленных перед ними задач.
Группы штурмовиков и бомбардировщиков, непрерывно сменяя друг друга в воздухе, препятствовали организованному отходу войск группы армий «Центр» и занятие ими подготовленных рубежей обороны по рекам Западная Двина, Днепр, Друть, Березина и Птичь, наносили удары по окруженным группировкам германских частей, нанося им значительный урон в живой силе и технике.
И как отмечал уже упомянутый Типпельскирх, «непрерывные налеты авиации противника причиняли тяжелые потери (в частности, погибли два командира корпусов и один командир дивизии), а также вызывали бесконечные заторы среди отступавших колонн. Русские штурмовики то и дело разрушали мост у Березино, после чего на восточном берегу всякий раз образовывались огромные скопления машин… Лишь в некоторых случаях и на непродолжительное время немецким истребителям удавалось очистить небо от авиации противника»[64].
В связи с повысившейся активностью немецкой авиации командованием фронтов и воздушных армий был организован и проведен ряд систематических бомбоштурмовых ударов по выявленным аэродромам 6-го воздушного флота противника.
Все это время авиация дальнего действия бомбила укрепленные районы противника в районах Полоцка, Борисова, Лунинца, Осипович, Пинска, аэродромы и железнодорожные станции Лошица, Мачулищи, Балбасово, Зубово, Барановичи, Бобруйск, Докудово, Белосток, вела борьбу с перебрасываемыми оперативными резервами, обеспечивала снабжение продвигавшихся на восток ударных групп фронтов боеприпасами, ГСМ и продовольствием. Но действуя только в короткое ночное время, авиация АДД полностью сорвать железнодорожные перевозки противника так и не смогла. Вражеские инженерные части быстро восстанавливали причиненные железным дорогам разрушения и вновь возобновляли по ним интенсивное движение.
Боевые действия военно-воздушных сил в операции «Багратион»
В небе Белоруссии укрепилось и фронтовое содружество советских и французских летчиков полка «Нормандия – Неман», продолжающееся и по сей день.
Английский историк Алан Кларк, анализируя причины поражений войск группы армий «Центр» в Белоруссии, отмечал: «Новым важным фактором – помимо значительного численного перевеса и первоклассного технического оснащения советских сухопутных войск – было, прежде всего, появление многочисленной и высококачественной советской авиации, что привело к коренному сдвигу в соотношении сил. Завоевание русскими господства в воздухе явилось, пожалуй, самым неприятным сюрпризом для немецких войск на Востоке. Многолетнему превосходству немцев в воздухе над полями сражений внезапно пришел конец…
В борьбе за господство в воздухе немцы потерпели сокрушительное поражение. Немецкие войска в решающий момент оказались незащищенными против оружия, имеющего исключительно важное значение в современной войне. Советские Военно-воздушные силы стали хозяевами неба, и это было ключевым фактором в катастрофическом разгроме группы армий «Центр»[65].
Но война еще продолжалась. До победного мая 1945 года было еще так далеко, но небо над Москвой почти ежедневно озарялось праздничными салютами, ознаменуя освобождение еще одного города Белоруссии.
Сплошной линии фронта в Белоруссии уже не существовало. Были разгромлены витебская и оршанская группировки противника, угроза уничтожения нависла и над войсками 4-й и 9-й полевых армий, продолжавших сражаться в районах Могилева и Бобруйска. Командование группы армий «Центр» пыталось силами остатков отошедших пехотных дивизий, охранными частями, маршевыми, саперными и строительными батальонами создать новый фронт по реке Березина, рассчитывая, что сюда сумеют отойти и войска генералов Типпельскирха и Формана. Чтобы обеспечить этот отход и задержать дальнейшее продвижение к Борисову подвижных соединений русских, в район Крупок, как уже говорилось выше, была направлена и 5-я танковая дивизия.
Но обстановка под Бобруйском, в полосе обороны 9-й полевой армии, ухудшалась с каждым днем. В ночь на 27 июня бригады 1-го гвардейского танкового корпуса генерала Панова, оторвавшись от пехоты, продвинулись еще на 8—10 км. Гвардейцы 1-й мотострелковой бригады освободили Киселевичи, 16-й танковой бригады, после ожесточенного боя, овладели станцией Мирадино и деревней Сычково, охватив бобруйскую группировку противника с северо-западного направления.
По подсчету штабов бригад, танкисты в этом бою только в качестве трофеев захватили 11 орудий, 11 минометов, 4 бронемашины, 79 пулеметов, 128 автомашин, 120 мотоциклов, один самолет, 4 паровоза, 180 железнодорожных вагонов, 10 складов с боеприпасами, взяв пленными 196 солдат и офицеров[66].
Пути отхода врагу в направлении Пуховичи и Осиповичи были перекрыты. Теперь оставалось полностью закрыть выход немцам из Бобруйска в северном направлении вдоль реки Березина. Здесь отличились подразделения капитанов Н.А. Изюмова и И.И. Голоколенко, которые атаковали противника и захватили мост у Шаткова, перекрыв для врага и этот путь отхода. Закрепившись на отвоеванных позициях, гвардейцы отразили многочисленные атаки противника до подхода главных сил 15-й танковой бригады.
В это время 9-й танковый корпус, прорвавшийся накануне в район Титовки (3 км восточнее Бобруйска), к утру 27 июня перехватил своими батальонами все дороги и переправы восточнее и северо-восточнее города, преградив пути отхода за Березину частям 9-й полевой армии. Но положение танкистов, державших оборону на широком фронте, было очень тяжелым.
Считая, что наиболее сильный удар противник предпримет с юго-восточного направления, комкор генерал Бахаров и прикрыл этот наиболее вероятный путь вражеского отхода своими главными силами, развернув их в 19-км полосе. К этому времени корпус имел 127 танков, 39 САУ, 35 орудий и 95 минометов, что позволило создать следующую оперативную плотность на каждый километр обороны: 0,3 батальона, 8–9 танков и САУ, 6–7 орудий и минометов.
В резерве командира корпуса находилась 23-я танковая бригада. Еще один танковый батальон (21 танк) в качестве заслона держал оборону в районе деревни Старцы.
Часть сил 95-й танковой бригады находилась севернее Бобруйска, где они вместе с танкистами генерала Панова замкнули кольцо вражеского окружения.
Таким образом, в районе Бобруйска образовались два кольца окружения: в один попали части 9-й полевой армии, находившиеся в самом городе, во втором, на левом берегу Березины, находились отошедшие от Рогачева и Жлобина дивизии 35-го армейского и 41-го танкового корпусов общей численностью около 40 000 человек. Вот этой второй группировке и не давали возможности переправиться через Березину либо продолжать отход в северном направлении к местечку Погорелому бригады 9-го танкового корпуса.
И вскоре воинам корпуса пришлось отражать все усиливающиеся удары немецких частей, непрерывно подходивших к Бобруйску с юго-запада, юга и востока. Танкистам, действующим без поддержки пехоты и артиллерии, с каждым разом все труднее и труднее удавалось отбрасывать наступавшего противника, введя в сражение и резервные силы. Но и командир 35-го армейского корпуса генерал-лейтенант барон фон Лютцов, принявший руководство над войсками в этом районе, имел строгий приказ командующего 9-й полевой армией сбить заслон и прорваться на север для соединения с войсками 4-й армии.
Для его выполнения генерал Лютцов во второй половине дня начал собирать из частей ударную группу пехоты, танков и штурмовых орудий, намереваясь таранным ударом пробить оборону 9-го танкового корпуса и вывести свои войска из кольца окружения. В сражении наступил тот момент, когда создалась реальная угроза прорыва противником обороны корпуса генерала Бахарова, о чем его штаб и доложил наверх.
Но и командование 1-го Белорусского фронта очень внимательно отслеживало всю складывающуюся обстановку в полосе действий войск. Большое сосредоточение сил противника вблизи дороги, идущей на Титовку, было своевременно обнаружено воздушными разведчиками, доложившими об этом по команде. Стало ясно, что немцы готовятся к прорыву. Стрелковые дивизии 3-й и 48-й армий, которые могли бы усилить оборону танкистов, не успевали подойти к началу вражеского наступления. Оставался один выход – бросить на готовящуюся к удару вражескую группировку авиацию. И эта задача штаба фронта была поставлена перед командующим 16-й воздушной армией.
