Рокуэлл Кент - В диком краю (Дневник мирных приключений на Аляске)
А какую реакцию вызвало у него сообщение о вступлении на пост нового президента Северо-Американских Соединенных Штатов (тогда так официально назывались США)! С каким сарказмом рассуждает Рокуэлл Кент о взаимоотношениях рядового гражданина с государством, о законах, "которые бьют по индивидуальной свободе человека", законах, касающихся "морали, трезвенности или посылающих людей против их желания на войну".
Любопытны и социальные взгляды автора, проскальзывающие в книге. Рокуэлл Кент излагает проект создания нового общества свободолюбивых людей, которое "руководствовалось бы лишь свойственными его природе законами и порядком!".
"Но... в том-то и загвоздка,- тут же оговаривается Кент.- Ведь любое государство заинтересовано в выгодах только для одного класса, что означает угнетение всех остальных. Нынче как насмешка звучат такие старомодные лозунги, как "Жизнь, свобода и стремление к счастью", "Управление только с согласия управляемых" и т. п. Но их придется принимать во внимание, пока последний большевик не будет превращен в преуспевающего дельца и пока не умрет последний идеалист".
Несмотря на "нигилистическое" отношение к любому государству (заметьте, это писалось в 1918 году!), Кент все же прекрасно понимает, что, пока существуют на свете большевики и идеалисты - конечно, не последователи идеалистической философии, а люди, мечтающие о благе для всех, люди доброй воли,- они будут представлять угрозу капитализму.
Эти размышления не случайны. Они навеяны Кенту событиями, происходившими в России. Симпатии художника-отшельника на стороне защитников социалистической революции. Он верил в справедливость освободительной борьбы народов России, верил в их победу.
Много лет спустя Рокуэлл Кент, принимая у себя на ферме в Адирондакских горах гостей - советских журналистов, вспоминал:
"Когда у вас в 1917 году свершилась революция, я сказал себе: "Вот Оно!" Казалось, еще одно усилие и весь этот старый мир полетит к чертям" (Г. Шишкин, Г. Васильев. Руки на древке. "Огонек" № 41, октябрь 1962 г., стр. 25.).
Уверенность в победе пролетариев и крестьян России появилась у Кента в результате его давнишнего, но пока еще заочного знакомства с русской культурой, искусством, литературой. "Меня всегда волновала судьба народов вашей страны,- рассказывал Рокуэлл Кент,- вместе с ними я горевал в тяжелые дни и радовался их радостям. И это было тоже результатом моего знакомства с вашим искусством..." ("Говорит Рокуэлл Кент". Беседа. "Правда" № 17, 17 января 1958 г., стр. 6.).
Читая книгу, узнаешь еще одну черту автора - Кента-отца, отличного воспитателя сына.
Как метки, как образны его наблюдения над детской психологией! Разве не поразило вас своей неожиданной свежестью подхваченное Кентом замечание сынишки о цвете собственных имен людей? В книге много таких вот метких наблюдений, и каждое из них - открытие.
А помните, с каким терпением и последовательностью Кент закаляет юного Рокуэлла, приучая его купаться в снегу, в ледяной воде, воспитывая в нем смелость, выносливость, любовь к труду, прививая ему свой романтический взгляд на окружающее! Превращение Ро-куэлла-младшего в сэра Ланселота Озерного, а всего Лисьего острова в страну чудес - все это игра, и отец поддерживает, оберегает эту игру, боясь спугнуть воображение ребенка.
Замечания Рокуэлла Кента о тонком собственном литературном вкусе детей, право же, могут служить наставлением авторам, пишущим для детей. Столь же ценны его замечания и об иллюстрациях к детским книгам.
***
Вы обратили внимание, что книгу "В диком краю" Кент посвятил жителям Лисьего острова - "почтенному Л. М. Олсону и юному Рокуэллу Кенту". Вы познакомились с ними, и, несомненно, они стали вам так же дороги, как и автору. В этом сила таланта Кента-писателя, как, впрочем, и Кента-художника. Все, что выходит из-под его пера и кисти и дорого ему самому, становится дорогим и читателю, и зрителю.
Удивительно точно и вместе с тем лаконично, с мягким юмором рисует Кент Олсона - добродушного, чистого сердцем охотника-бродягу, влюбленного в жизнь. Образ этого вечного труженика-неудачника предельно четок, выразителен. Его нельзя не любить. И уж конечно, Олсон не походит на тех "стерильно здоровых американцев", над которыми подтрунивает Рокуэлл Кент. Олсон - олицетворение другой Америки - Америки мужественных, трудолюбивых, бескорыстных, мирных людей, так близких сердцу Кента.
Открывая книгу именем Олсона, Кент завершает ее словами, в которых звучит искренняя грусть прощания и с диким краем, и с самим хозяином Лисьего острова.
"Мы испытали (на Лисьем острове.- Н. Б.) жизнь такой, какой она должна быть,- безмятежной и здоровой. Вот она - любовь без ненависти, вера без разочарований, неограниченная свобода для трудолюбивых рук человека и полета его духа. Старый Олсон, умудренный жизнью, сильный, храбрый, благородный, при этом нежный, как ребенок, и его райский остров. О боже, и после всего этого снова на землю!"
Сознайтесь, читатель, вам также стало грустно от заключительных слов книги! Ведь и вы простились с этим суровым краем радости, свободы, мира, краем чистосердечных людей... Впрочем, не грустите. Рокуэлл Кент написал и другие книги, такие же честные, восторженные, наполненные ароматом мира и свободы. Прочтите их! Вы станете горячими поклонниками и писательского таланта нашего большого, искреннего друга - Рокуэлла Кента!
Н. Болотников