Владимир Филиппов - Русь против Хазарии. 400-летняя война
И что тогда нашим предкам делать? Утереться и уйти домой? Но ведь средства в поход вложены немалые, и необходимо, чтобы они окупились. Воевать с хазарами? Да, русы всегда готовы к драке, но готовились они сейчас не к большой войне, а к банальному набегу, пусть и очень крупному. Они жаждали добычи, а не отчаянной борьбы, когда на кону стоит твоя жизнь. Не в поисках приключений пустились они в путь, а ведь в битве с ал-ларисией, кроме славы, ничего не добудешь.
И что тогда, идти поискать другое место, где тоже можно чем-то поживиться? Но в этом случае уходит драгоценное время, и тогда не факт, что поход вообще состоится. Да и то, что рейд является мероприятием частным, а не общегосударственным, в таком деле может выйти боком. Вот как-то так получается.
Однозначно, что вопрос о свободном проходе был решен задолго до начала подготовки к этому грандиозному мероприятию, поскольку если бы хазары ответили отказом, то и сам рейд на Каспий потерял бы смысл. Об этих переговорах русов с каганом нам сообщает Аль-Масуди: «Они послали к хазарскому царю просить о том, чтоб они могли перейти в его страну, войти в его реку и вступить в Хазарское море… – под условием, что они дадут ему половину из всего, что награбят у народов, живущих по этому морю. Он же согласился на это».
И действительно, с чего бы это правителю Хазарии ответить своим соседям отказом? Ведь все происходит в лучших иудейских традициях – минимум затрат и максимум прибыли! Каган и палец о палец не ударит, а прибыль, которую получит его казна, будет просто колоссальной, поскольку он прекрасно был осведомлен о том, какими богатствами обладают мусульманские города в Каспийском регионе. И при этом все оказывались довольны – русы дают разгуляться своей силушке молодецкой и набивают добром ладьи, а хазары ни за что ни про что значительно пополняют свой бюджет.
И как только согласие кагана было получено, сразу же началась подготовка к рейду на Восток. О том, какие силы были задействованы русами, говорилось выше, а потому и маршрут движения был выбран соответствующий. Опираясь на сообщение Аль-Масуди, мы можем предположить, что флот русов спустился в Черное море по Днепру, обогнул Тавриду и через Боспор Киммерийский вошел в Азовское море, а оттуда в Дон. Ну а там волоком до Волги, а затем мимо столицы Хазарии на оперативный простор.
И когда вся эта армада прошла через земли каганата и вышла в Хазарское море, весь регион содрогнулся от ужаса. Тот кошмар, что внезапно обрушился на головы мусульман, шокировал жителей прибрежных районов, которые моментально были охвачены страхом и паникой. Это подтверждает и красочное описание событий, сделанное Аль-Масуди: «И русские суда распространились по этому морю, толпы их бросились на Джиль, Дайлем, на города Табаристана, на Абаскун, который находится на Джурджанском берегу, на нефтяную страну и по направлению к Адарбайджану… И русы проливали кровь, брали в плен женщин и детей, грабили имущество, распускали всадников и жгли. Народы, обитавшие около этого моря, с ужасом возопили, ибо им не случалось с древнейшего времени, чтоб враг ударил на них здесь, а прибывали сюда только суда купцов и рыболовов».
Действительно, возопишь, когда как снег на голову на твои земли обрушиваются отряды свирепых бойцов, которые и пришли сюда лишь с одной целью – грабить. К тому же, как мы помним, русы умудрились привезти с собой и лошадей, и теперь уйти от них местным жителям было не так-то и просто. Черный дым от сожженных городов и деревень затягивал ярко-синее небо, и казалось, что тем бедам, которые обрушились на этот благодатный край, не будет конца и края. Захватчики неуклонно и неумолимо распространились по всему побережью. Там, где проходили русы, оставались лишь огрызки обгорелых стен, крышей которым служило чистое небо. Одним словом, разруха.
Разгромив все высланные против них войска местных правителей, русы добрались до земель Ширвана и оказались в опасной близости от Баку. Там они закрепились на близлежащих островах и продолжили свои яростные набеги. По всем близлежащим территориям русы прошлись так яро, что их деяния навсегда остались в местных легендах и поэмах мусульманских поэтов. Смелые до безумия и свирепые от охватившей их ярости, они зачищали всех, кто попадался им на пути. Без разбора. С коротким боевым кличем «Русь», который напоминал рев грозного животного, они били, крушили, жгли, уничтожали. И все это, чтобы захватить добычу, и все это, чтобы приобрести славу.
Покончить с этим беспределом решил правитель Ширвана Али ибн аль-Гайтам. Он не только поднял против русов регулярные войска, но также собрал и вооружил местное ополчение, поставив в строй всех, кто мог носить оружие. А для ведения боевых действий на море предприимчивый эмир конфисковал купеческие суда. Али ибн аль-Гайтам практически развернул знамя джихада, видимо решив, что большое численное превосходство, которым он обладал, поможет решить исход дела в его пользу. И мусульмане охотно стекались под его знамена. Их уже было так много, что им самим стало казаться, что русы потеряют голову от страха и побегут куда глаза глядят от одного лишь их грозного вида. Правитель был активен, не труслив, но несколько самонадеян. Возможно, что он захотел удивить русов своей отвагой, и в итоге безрассудство взяло верх над разумом и осторожностью.
И вот в один прекрасный день, посчитав, что войск у него более чем достаточно, эмир Ширвана бросил против пришельцев с севера все свои наличные силы. Но русы тоже не стали отсиживаться на суше и держать оборону на островах, а погрузились на ладьи и сами атаковали врага.
Судя по всему, Али ибн аль-Гайтам был человеком храбрым, активным, но при этом недостаточно начитанным. Он не листал на досуге трудов ученого араба Ибн Мискавейха, иначе узнал бы массу интересных вещей относительно русов и, сделав после прочитанного соответствующие выводы, удержался бы от опрометчивых поступков. А Ибн Мискавейх писал: «Слышал я от людей, которые были свидетелями этих русов, удивительные рассказы о храбрости их и о пренебрежительном их отношении к собранным против них мусульманам». Возможно, что именно для повелителя Ширвана и предназначались эти слова, но он пропустил их мимо ушей. Не заглядывал эмир в научные книги да трактаты, не проявлял любопытства к написанным на бумаге строкам. И верил он больше в себя да в свою удачу. А когда до него дошло, какую же ошибку он совершил, то было уже поздно.
Али ибн аль-Гайтам решил действовать навалом и взять русов напуском, но даже само нападение он не смог нормально организовать. Собрав своих воинов и местных жителей – добровольцев, эмир возжег их сердца пылкими словами и отправил прямиком на врага. А те, вооруженные чем попало, на боевых кораблях, лодках и купеческих судах, без всякого порядка и строя, устремились к островам, на которых засел противник. Однако это было не войско, это была всего лишь толпа, огромная и агрессивная, вооруженная и злобная, но совершенно неорганизованная и неуправляемая.
Об итоге подобной операции можно даже было не гадать. Итог был предрешен заранее.
Такая сумбурная, хотя и эмоциональная атака не могла остаться ни незамеченной, ни внезапной. Русы успели подготовиться к встрече правоверных мстителей. Мощным натиском северные скифы опрокинули войска эмира Ширвана, а его рать и флот разлетелись под их неудержимым напором, как глиняный горшок при ударе о стену. Ладьи врезались в гущу мусульманских судов, и началась бойня.
Грозный боевой клич русов заглушил отчаянные крики и вопли мусульман, которые, как слепые котята, барахтаясь в воде и топя друг друга, пытались карабкаться на борта лодей. Но и там им не были рады. Правоверных сталкивали в воду щитами, гвоздили кистенями, резали засапожными ножами. Когда же дружинники перебрались на их суда, то обрушили на мусульман удары копий и боевых топоров. Как будто сама смерть нагрянула к ним в гости. Среди правоверных началась самая настоящая паника. Куда подевались их зеленые знамена и победные песни? Теперь не до песен. Веселая прогулка закончилась. Пришла пора спасать свои жалкие жизни и большой кровью оплачивать глупую самоуверенность.
Русы же словно озверели. Под их мощными ударами мусульманские головы раскалывались с треском, а отсеченные конечности летели в разные стороны. Воинов эмира валили рядами, и те падали, словно снопы колосьев во время жатвы. В таком бою ратникам Киевской Руси просто не было равных. Сея вокруг себя смерть и разрушение, наши предки потопили и убили тысячи атаковавших их воинов Ширвана. Жалость не трогала их сердца, и русы не щадили никого, понимая, что, попади они сами в руки врага, те точно так же поступили бы с ними. Море окрасилось кровью, забурело, запенилось у берегов и еще долго выбрасывало на берег различные предметы: обломки лодок, весел, обрывки одежды, украшения и обезображенные трупы мусульманских воителей, напоминая о неудачной атаке. Тысячи воинов ислама отправились на морское дно кормить рыб, а дым от сожженных царских кораблей окутал место сражения. А сколько слез после пролили восточные девы, прислушиваясь к шорохам в ночи: не вернется ли милый домой, не его ли шаги это слышны? Но все напрасно. Слишком многие не вернулись с побоища! Слишком многие отправились в этот день прямиком на небеса, где их уже заждались небесные гурии, готовые приголубить и обласкать павших героев.
