Федор Раззаков - Жизнь замечательных времен. 1975-1979 гг. Время, события, люди
— Вы, как и все зрители, чаще всего видите Леонида Ильича в кремлевских апартаментах, где он принимает высоких гостей. А здесь он работает…
Присели на свободные стулья. Я попытался как можно деликатнее спросить, почему в кабинете, мягко выражаясь, такой беспорядок. Что, хозяин не бывает здесь или он неряха?
Евгений Матвеевич, как мне показалось, даже обиделся на меня за столь непочтительное мнение о шефе.
— Что вы… Никому не разрешается даже притрагиваться к вещам. Уборщица, вытирая пыль, всегда аккуратно водружает предметы на те же места, ставит их в том «беспорядке», к которому привык хозяин. А память у него отменная. Мало того, что он многие стихи Есенина читает наизусть, и, кстати, хорошо читает, он и в быту аккуратен, все помнит. На днях спросил: «Куда ластик подевался? Он лежал здесь…».
Так, по крупицам, по крохам собирал я «досье» на человека, которого мне предстояло воплотить, пусть и в эпизодической роли, на экране…».
В те апрельские дни съемочная группа находилась в подготовительном периоде работы перед съемками эпизодов четвертой серии. Снимать сцены с Брежневым начнут через два месяца, о чем я расскажу далее. А пока продолжим знакомство с событиями апреля.
В тот день, когда открылся Пленум ЦК (16 апреля), Борис Бабочкин написал полное тревоги письмо в редакцию газеты «Казахстанская правда». Суть послания заключалась в следующем. Год назад Бабочкин выпустил во ВГИКе актерский курс, который был набран в Алма-Ате и состоял из молодых ребят-казахов. По мнению всех, кто наблюдал этих ребят в учебе, курс подобрался на удивление талантливый и имел все шансы громко заявить о себе после окончания ВГИКа. Но этого не произошло. Несмотря на то, что все выпускники по возвращении на родину были зачислены в штат «Казахфильма», дела в кинематографе у них не пошли. Достаточно сказать, что из полутора десятков выпускников в кино снимался только один из них. Остальные, как писал в своем письме Бабочкин, «погибали от безделья». А самый талантливый из них — Ахимов, исполнитель роли Отелло во ВГИКе — даже собрался уйти в цирк клоуном. Под впечатлением всего этого Бабочкин и решил написать свое письмо, а «Казахстанскую правду» выбрал потому, что это был орган тамошнего ЦК партии.
Забегая вперед, отмечу, что ничего кардинального после этого послания не произошло. На «птенцов гнезда Бабочкина», конечно, обратили внимание, даже стали чаще приглашать сниматься в кино, но длилось это недолго. Уж слишком далеко находился их покровитель, чтобы заставлять киношных чиновников внимательней следить за молодыми дарованиями. А без сильной протекции и в те годы ой как трудно было пробиться в кинематографе, тем более в национальном.
Непростая ситуация царит и в таком ведомстве, как КГБ. Назначенный в конце прошлого года на пост начальника Первого главка (внешняя разведка) Владимир Крючков никак не может найти нужного контакта с руководством другого гэбэшного подразделения — 2-го главка (контрразведка). Вообще приход — Крючкова к руководству ПГУ вызвал недовольство не только у контрразведчиков, но и у представителей других главков, которые увидели в этом назначении посягательство партаппарата на профессионалов (Крючков в течение 8 лет работал в ЦК КПСС, а в КГБ пришел только в 67-м). Но контрразведчики во главе со своим начальником Григоренко роптали сильнее всех, поскольку они хорошо помнили свои стычки с Крючковым в бытность его начальником секретариата. Сложившуюся ситуацию еще сильнее обострил случай, который произошел незадолго до Пленума ЦК. Вот как об этом вспоминает очевидец тех событий О. Калугин:
«В те дни КГБ и МИД приняли решение возобновить некогда существовавшую традицию взаимных встреч в гостях друг у друга. Для начала избрали особняк Морозова на улице А. Толстого, где был организован роскошный ужин. Принимающую сторону возглавлял замминистра по кадрам Н. Пегов, в прошлом крупный цековский чиновник, замминистра И. Земсков, секретарь парткома МИДа В. Стукалин, начальники консульского и других управлений. От КГБ присутствовали Крючков, Григоренко, его первый зам Бояров, вице-адмирал М. Усатов и еще два генерала, включая меня. С приветственным тостом выступил Пегов, призвавший крепить узы дружбы и взаимодействия между чекистами и дипломатами. Все ожидали, что от КГБ первым возьмет слово Крючков, и, судя по всему, он готов был уже подняться со стула, как вдруг с рюмкой в руках вскочил Григоренко и уверенно, с нажимом повел речь о давнем сотрудничестве с МИДом, о том, какую роль играет служба безопасности, и т. п. Бестактность Григоренко нас покоробила, но положение еще более усугубилось после того, как выступил Земсков, а за ним вновь Григоренко. Вслед за начальником Управления по обслуживанию дипломатического корпуса, рассказавшим несколько сальных анекдотов, здравицы пошли одна за другой, громкий смех и шутки перемежались звоном бокалов и новыми тостами, которые уже никто не слушал.
Крючков сидел красный как рак, глубоко уязвленный и растерянный, молчаливо ковыряя вилкой в подаваемых официантами блюдах. Наконец, когда веселье стихло и уже пора было расходиться, он предложил поднять бокалы за Андропова и Громыко. Все дружно захлопали. Те, кто представлял на вечере ПГУ, уходили подавленными. Дебют Крючкова оказался как первый блин — комом. Это не предвещало ничего хорошего…».
О том, как Крючков все-таки взял реванш у контрразведчиков, я расскажу чуть позже, а пока продолжим знакомство с другими событиями второй половины апреля 75-го.
Продолжается победное шествие хоккейной сборной Советского Союза на чемпионате мира и Европы в ФРГ. Блестяще, пройдя первый круг, наши ребята с таким же успехом играли и во втором. Обыграв сборные Финляндии (5:2), Польши (15:1), они 17 апреля сошлись в решающем поединке со своими принципиальными соперниками — чехословаками. Последние, уступив нам в первом круге со счетом 2:5, теперь рассчитывали на реванш, который мог обеспечить им общую победу в турнире. Короче, это был поистине решающий матч.
Чехословаки избрали свою любимую тактику — от обороны, рассчитывая ловить советских хоккеистов на контратаках. Но наши действовали настолько грамотно, что шансов у противника было не слишком много. В итоге первую шайбу забили наши — это сделал Владимир Петров с помощью своего знаменитого «щелчка». Затем Владимир Лутченко удвоил счет. Однако чехословаки сумели-таки размочить счет и какое-то время у них оставались шансы переломить ход встречи. Но тут блестяще сыграл страж наших ворот Владислав Третьяк. А вот чехословацкий вратарь Иржи Холечек сплоховал: дважды пропустил шайбы после бросков спартаковца Виктора Шалимова. В результате сборная СССР победила 4:1 и досрочно стала чемпионом мира и Европы. Золотых медалей были удостоены: вратари — Владислав Третьяк, Виктор Криволапов; защитники — Валерий Васильев, Геннадий Цыганков, Юрий Федоров, Владимир Лутченко, Юрий Ляпкин, Юрий Тюрин, Александр Филиппов; нападающие — Виктор Шалимов, Владимир Петров, Александр Мальцев, Сергей Капустин, Вячеслав Анисин, Александр Якушев, Валерий Харламов, Владимир Шадрин, Борис Михайлов, Владимир Викулов, Юрий Лебедев; тренеры — Борис Кулагин, Константин Локтев, Владимир Юрзинов.
18 апреля в Госкино СССР состоялся просмотр фильма Элема Климова «Агония», повествующего о судьбе одного из самых загадочных персонажей русской истории — великом «старце» Григории Распутине (в этой роли практически дебютировал на большом экране актер Алексей Петренко). На просмотр сбежалось чуть ли не все руководство Госкино, поскольку слухи о картине давно будоражили киношную среду. Говорили, что Климов достаточно смело показал тот разврат, который царил в верхушке дореволюционной России, а игра Петренко и вовсе называлась гениальной. В сущности никто из пришедших в ленте не разочаровался — по меркам советского кино фильм действительно был необычный. Сам председатель Госкино Ермаш похвалил Климова за проделанную работу и пообещал как можно скорее выпустить ленту на экран. Чуть позже фильму дадут высшую категорию и выплатят съемочной группе причитающиеся деньги. Короче, все шло как по маслу, и ни у кого из авторов ленты даже мысли не могло возникнуть, что впереди картину ждут почти 15 лет забвения. Но о том, как и почему впала в немилость «Агония», я расскажу чуть позже, а пока продолжим знакомство с другими событиями апреля 75-го.
Кинорежиссер Александр Митта запустился на «Мосфильме» (с 31 марта) в подготовительный период с фильмом «Арап Петра Великого» (в прокате лента получит другое название: «Сказ про то, как царь Петр арапа женил»). Роль арапа изначально задумывалась для Владимира Высоцкого, с которым Митта тогда дружил домами (этот фильм их потом и разведет). Хотя были и другие варианты. Например, один известный французский продюсер, узнав об этом проекте, захотел, чтобы Митта снимал в роли арапа актера Гарри Белафонте (этот темнокожий антирасист был очень популярен на Западе). Но Митта отказался, чем поверг продюсера в шок.
