Бэзил Гарт - История Первой мировой войны
Но даже в данной обстановке угроза была такова, что в 10 часов вечера 6 сентября Клук отозвал назад свои два оставшиеся еще впереди корпуса, образовав таким образом разрыв шириной в 30 миль между собой и соседней армией Бюлова. Для заполнения этого разрыва было оставлено два слабых кавалерийских корпуса с несколькими батальонами егерей. Клук даже упустил из виду необходимость объединения войск этой тонкой завесы под одним руководством. Последствия этого стали роковыми.
Несмотря на то, что Клук смог удержать и даже оттеснить армию Монури, разрыв, который он оставил на южном фронте, обнажил фланг Бюлова. Хотя медленное наступление Франшэ д’Эсперэ и 7 сентября еще ничем не дало себя знать, Бюлов, опасаясь за свой обнаженный правый фланг, оттянул его назад, на северный берег реки Пти-Морен. А когда стало известно о наступлении британцев в центре разрыва, то это явилось сигналом для общего отступления германцев, которое и началось 9 сентября.
Если продолжение отступления британцев 5 сентября сорвало возможность решающей победы, то насмешкой судьбы явилось то, что именно их отступление привело к «победе» в том виде, в каком фактически она была одержана.
Необходимо все же учесть обстановку и на других участках фронта, так как если бы планы германцев не провалились и там, победа Жоффра была бы немыслима, и поражение его становилось неизбежным. В неудаче левого фланга, наступавшего на востоке, в Лотарингии, виноваты главным образом сами германцы. Отбросив французов назад на линию их крепостей, они тем самым сделали почти невозможной свою задачу пробиться сквозь эту преграду.
Вот еще одно из многих «чудес на Марне», которое привело к неизбежности немецкого отступления: когда армии Дюбайля и де Кастельно, разгромленные в боях у Саарбурга и Моранжа, окончили свое поспешное отступление, линия их фронта оказалась изломанной и глубоко вогнутой. И в этот мешок, образовавшийся совершенно произвольно, был нацелен главный удар германцев. Германцы добровольно пошли в ловушку, которую французы еще в прежние годы подготовили для их приема.
В итоге французам была дана возможность развить эффективный контрудар по флангам германцев, чем они временно парализовали первоначальное германское наступление, которое и остановилось 27 августа. Это не только дало французам передышку для укрепления их позиции, но позволило Жоффру в полной безопасности подтянуть к более проблемному левому флангу часть сил с правого. Известие об этой переброске вдохновило Мольтке создать новый план для действий 5 сентября и привело к другой тщетной атаке французской полосы крепостей — несмотря на протест наследного принца Рупрехта Баварского, командовавшего 6-й армией.
Новое наступление было поведено в лоб против Гран-Куроннэ-де-Нанси, хребта, который представлял собой фланговое укрепление Шармского прохода. Сюда прибыл кайзер со своими белыми кирасирами и, как актер, ожидал своего выхода для торжественного въезда в Нанси. Но последовательные атаки захлебывались в хорошо организованном и метком огне более сильной французской артиллерии. 8 сентября Мольтке отдал приказ Рупрехту остановить наступление и прекратить ненужный расход жизней. Рупрехт был втянут в это наступление против своего желания, исключительно благодаря доверию к артиллерийскому эксперту майору Бауэру, утверждавшему, что и здесь его сверхтяжелые гаубицы окажут такое же действие, как и против устаревшей бельгийской крепости. Теперь же Рупрехт согласился на прекращение наступления, лишь резко возразив против этого. Так изменчивы были суждения старших начальников в войне 1914–1918 годов.
Центру германцев (5-я и 4-я армии) западнее Вердена также не удалось сыграть роль правой половины клещей в маневре, намеченном измененным планом Мольтке. На участке Вердена Саррайль сменил Рюффея в командовании французской 3-й армией, и первые же полученные им инструкции предписывали не только продолжать отступление, но даже оставить Верден. Саррайль был на этот счет другого мнения и решил, не теряя соприкосновения к западу с 4-й армией, как можно дольше держаться за Верден, как за ось. Это было счастливым решением, и торможение вследствие этого наступления 5-й германской армии (под командованием германского кронпринца) явилось одним из основных факторов срыва плана Мольтке. Упорное сопротивление, оказанное войсками Саррайля, и в первую очередь убийственный огонь его артиллерии не только задержали, но совершенно остановили наступление кронпринца. А запоздалая попытка 9 сентября проложить себе дорогу ночной атакой окончилась почти самоубийством, потому что германцы стреляли друг в друга.
Саррайль тщетно просил подкреплений, которые позволили бы ему перейти от обороны к опасному для германцев контрудару от Вердена в западном направлении против их фланга. Держась за Верден, Саррайль со своей армией образовал одну сторону мешка, куда вдвинулись германские армии, Монури же был другой стороной этого мешка.
Германская 3-я армия (Гаузен) являлась связующим звеном между центром и правым флангом германцев. Ей была поставлена довольно неопределенная задача: быть готовой поддержать один из этих флангов. При постановке такой задачи известную роль, быть может, сыграло то, что армия эта состояла из саксонцев, и пруссаки были склонны ее недооценивать.
В данной операции она была разделена. Левый фланг армии был использован для поддержки 4-й армии в ее недолгой атаке против французской 4-й армии (Лангль де Кари). Атака эта, быть может, самая ожесточенная во всем сражении, была отражена французской артиллерией. Правый фланг армий был присоединен к левому флангу Бюлова для атаки Фоша, командовавшего новой 9-й армией французского центра, сформированной путем простого дробления армии Лангль де Кари (4-й армии).
Среди всех легенд, связанных с Марной, легенда, выросшая вокруг роли Фоша в этом сражении, наиболее понятна — по крайней мере, она имеет под собой реальные основания. Первое утверждение, все еще широко распространенное, заключается в том, что Фош решил исход всего сражения контрударом, отбросившим прусскую гвардию в «Сен-Гондские болота». В действительности германцы стали отступать без всякого французского давления в этом месте, после того как исход сражения был решен западнее. Второе и более скромное утверждение — что Фош обеспечил победу, предупредив прорыв французского центра германцами. И здесь дело обстоит не так, потому что германцы не пытались прорваться в этом месте. Бюлов просто выполнял свою новую задачу, прикрывая 1-ю германскую армию и заворачивая свой фронт на запад. А во время этого захождения левый фланг его, естественно, столкнулся с фронтом Фоша. Дальнейшим парадоксом является то, что хотя Фошу и было приказано примкнуть к общему контрнаступлению, а сам он наверняка отдавал повторные приказы об атаке, в действительности войска его исключительно оборонялись.
В 1:30 ночи на 6 сентября Фош получил знаменитый приказ Жоффра об общем наступлении. В отличие от других армий он получил этот приказ вовремя и был в состоянии выполнить поставленную ему задачу, которая заключалась в прикрытии фланга наступления Франшэ д’Эсперэ посредством удержания южного края болот у Сен-Гонда. Вместо этого Фош сосредоточил основную массу своих сил для наступления севернее болот, приказав самому слабому 9-му корпусу удерживать широкий и уязвимый сектор восточнее болот. Но его пехота была измучена и сильно потрепана тяжелым отступлением, и ее удар быстро заглох; в своем отливе она могла не удержать твердые южные выходы из болот. Поэтому Фош продолжил удерживать свои основные силы на этом фланге. Немцы, подойдя к северному краю болота, неожиданно обнаружили, что болото это возможно пересечь только по узкой гати. Вследствие этого их робкая атака и запоздалая попытка обойти болото стороной вызвали бесцельную трату времени и не привели ни к каким результатам. 7 сентября их атака восточнее болота была сломлена огнем французской артиллерии. Тогда было решено, что единственным средством переломить ситуацию является штыковой удар, организованный на рассвете. Этот удар захватил врасплох правый фланг Фоша, и тот быстро подался. К счастью, германцы не смогли развить успех с той же быстротой, поэтому им удалось захватить только часть столь терзавшей их артиллерии.
Но даже в таком виде обстановка сложилась весьма серьезная, и Фош запросил помощи. Франшэ д’Эсперэ передал ему один корпус, чтобы поддержать его левый фланг, а Жоффр послал другой, чтобы заполнить зияющий теперь разрыв на правом фланге Фоша.
9 сентября германцы, встречая слабое сопротивление, продолжили наступление против правого фланга Фоша, причем оно развивалось довольно успешно. Незадолго до 2 часов ночи наступление было приостановлено вследствие получения ставшего теперь знаменитым приказа Бюлова об общем отступлении. Германцы отошли, не встречая при этом никаких помех. Их отход не был даже замечен французами. Чтобы справиться с положением, создавшимся ранее на его фронте, Фош снял 42-ю дивизию со своего левого не атакованного фланга и перебросил ее вдоль фронта на правый фланг. Дивизия эта прибыла к тому времени, когда германцы уже снялись. Орудия ее могли только послать свои снаряды вслед исчезнувшему противнику. Все это совершенно не вяжется с популярной легендой о решающем контрударе дивизии по флангу прорыва германцев.
