Ксенофонт - Анабасис
(10) После него Ксенофонт сказал: "Мое мнение таково: раз необходимо сражаться, то надо так подготовиться к битве, чтобы сразиться наилучшим образом. Если мы стремимся без задержки перевалить через горы, то, мне кажется, надо позаботиться о том, каким образом выполнить это с минимальными потерями ранеными и убитыми. (11) Возвышающаяся перед нами гора тянется на 60 с лишним стадий, но нигде, помимо самой дороги, не заметно поджидающих нас врагов. Поэтому гораздо лучше будет попытаться тайно захватить какую-нибудь пустынную часть горы, предупредив таким образом неприятеля, чем сражаться в трудной местности с готовым к бою врагом. (12) Ведь гораздо легче без боя подниматься на крутую гору, чем итти дорогой по равнине, когда по обе ее стороны стоят враги. Равным образом ночью, когда нет сражения, всякий гораздо лучше разберет что у него под ногами, чем днем во время боя, и для тех, которые идут вперед не сражаясь, скалистая дорога куда удобнее, чем дорога ровная, когда на голову сыпятся снаряди. (13) По моему мнению, тайный захват горы вполне осуществим, так как мы можем выйти ночью, когда нас не увидят, и удалиться на такое расстояние, что нас нельзя будет заметить. Мне кажется, если мы сделаем вид, будто намереваемся прорваться здесь, то остальные районы горы будут еще более пустынными, так как в таком случае вся сила врагов, вероятно, сосредоточится на этом месте. (14) "Однако, чего это я пустился в рассуждения о тайном захвате? Ведь насколько мне известно, Хирисоф, вы, лакедемоняне, полноправные граждане, с самого детства упражняетесь в воровстве, и воровать, если только это не коснется особо оговоренных законом предметов, считается у вас не дурным, а хорошим поступком[173]. (15) А для того, чтобы совершивший кражу научился скрывать свои деяния, у вас узаконен обычай – попавшегося в воровстве подвергать телесному наказанию. Теперь настало время показать нам плоды твоего воспитания и позаботиться о том, чтобы нас не накрыли при тайном захвате горы и не дали нам основательной встряски".
(16) "Положим, – сказал Хирисоф, – ведь насколько я знаю, афиняне тоже великие мастера в деле тайного хищения общественного достояния, даже в тех случаях, когда вору грозит большая опасность; притом особенно сильны в этом деле знатные граждане, в тех случаях, когда знатные считаются у вас достойными управлять государством. Итак, и для тебя настала пора блеснуть своим воспитанием"[174]. (17) "Я готов, – сказал Ксенофонт, – после обеда отправиться с арьергардом на захват горы. Есть у меня и вожаки, так как гимнеты устроили засаду и захватили нескольких следовавших за нами врагов. От них я и узнал, что гора не непроходима и на ней пасутся козы и коровы. Таким образом, если нам удастся сразу захватить хотя бы часть горы, то она станет доступной и для вьючного скота. (18) У меня также имеется надежда на то, что враги не останутся на месте, когда они увидят нас на одной высоте с ними; ведь они и сейчас не желают спуститься вниз, чтобы не оказаться с нами на одном уровне". (19) Хирисоф сказал: "Какая необходимость тебе итти самому и оставлять арьергард? Пошли других, если не окажется охотников".
(20) Таким образом, отправились Аристоним из Метидреи с гоплитами, Аристей-хиосец, и Никомах из Этеи с гимнетами, условившись между собой по занятии вершины разжечь там много костров. (21) Порешив на этом, они стали завтракать. После завтрака Хирисоф повел все войско стадий на 10 вперед к неприятелю, с целью создать видимость нападения с этой стороны.
(22) После обеда, когда настала ночь, одни отряды построились, пошли и захватили гору, а другие расположились на отдых там, где стояли. А враги, заметив захват горы, решили бодрствовать и в течение ночи жгли многочисленные костры. (23) С наступлением утра Хирисоф, принеся жертву, повел войско по дороге, а те, что заняли гору, пошли по вершинам. (24) Главные силы врагов остались на перевале через гору, а часть их пошла на эллинов, занимавших вершины. До сближения главных сил произошло столкновение между теми, что находились на вершинах, причем эллины победили и стали преследовать. (25) В то же время, находившиеся на равнине эллинские пельтасты бегом пустились на выстроившихся против них врагов, а Хирисоф с гоплитами быстрым шагом последовал за ними. (26) Когда враги, стоявшие на дороге, заметили поражение своего отряда на вершинах, они побежали. Немногие из них погибли, но было захвачено огромное количество щитов: эллины рубили их мечами и делали непригодными для употребления. (27) Взойдя на вершину, эллины совершили жертвоприношение и воздвигли трофеи, после чего они спустились на равнину и пришли в деревни, богатые всякими припасами.
Глава VII
(1) Откуда эллины за пять переходов прошли 30 парасангов и прибыли к таохам. Продовольствие иссякло. Дело в том, что таохи жили и неприступных укрепленных местах, куда были снесены все их запасы. (2) Когда эллины подошли к одному укрепленному месту, которое не являлось городом и где также не было домов, хотя там собрались мужчины и женщины и многочисленный скот, то Хирисоф напал на него прямо с ходу. При этом отряды действовали в одиночку, сменяя друг друга по мере утомления людей, а соединенными силами нельзя было обложить этот пункт, так как он находился на обрывистом со всех сторон возвышении". (3) Когда подошел Ксенофонт с арьергардом, пельтастами и гоплитами, Хирисоф сказал им: "Вы пришли кстати; укрепленное место необходимо захватить, так как у войска не будет продовольствия, если мы его не возьмем". (4) Тогда они стали совещаться, и когда Ксенофонт спросил, что же мешает эллинам проникнуть в укрепленное место, Хирисоф сказал: "Существует только один подступ к нему, тот самый, который ты видишь перед собой. Стоит кому-нибудь попытаться тут пройти, как враги начинают скатывать камни с нависшей над дорогой скалы, и ты сам можешь удостовериться, в какое состояние приводятся застигнутые ими люди". Он указал при этом на солдат с разбитыми ногами и ребрами. (5) "А когда они израсходуют все камни, – спросил Ксенофонт, – то останутся ли на нашем пути другие препятствия для вступления в укрепленное место? Ведь перед нами только эта вот немногочисленная кучка людей и из них только двое или трое имеют при себе оружие. (6) Укрепленное место, как ты и сам видишь, находится от нас примерно в 3 полуплетрах, которые и надлежит пройти под градом бросаемых камней. Примерно две трети этого расстояния покрыто растущими тут крупными соснами с большими между ними промежутками. Укрывшиеся за ними люди ведь наверное не потерпят никакого урона от кидаемых или скатываемых камней? Остальная часть пути равняется, примерно, 1 полуплетру, и это пространство надо пробежать, когда перестанут лететь камни". (7) "Но в том-то и дело, – сказал Хирисоф, – что как только мы начнем двигаться вперед к деревьям, полетит множество камней". "Это именно нам и нужно, – сказал Ксенофонт. Таким образом, они скорей израсходуют камни. Итак, идемте туда, откуда до цели, если она вообще достижима, нам останется пробежать небольшое расстояние и откуда легче будет отступить, если это понадобится".
(8) Тогда пошли вперед Хирисоф, Ксенофонт и Каллимах из Паррасия, лохаг, который в этот день начальствовал над лохагами арьергарда. Остальные лохаги остались в безопасном месте. Затем направились под деревья человек 70, но не все вместе, а по одиночке и со всевозможными предосторожностями. (9) А Агасий из Стимфалы и Аристоним из Метидреи – тоже лохаги арьергарда, – а также и другие остались стоять вдали от деревьев, так как под деревьями могло безопасно находиться не более одного лоха. (10) Тут Каллимах придумал некую хитрость: он выбегал вперед на 2-3 шага из-под укрывавшего его дерева, а когда начинали лететь камни, он быстро отступал, и при каждой его вылазке враги расходовала более 10 повозок камней. (11) Когда Агасий увидел, что делает Каллимах на виду у всего войска, он, боясь, как бы тот не вбежал первым в укрепленное место, не стал звать ни Аристонима, который находился всего ближе к нему, ни Эврилоха из Лус – оба они были его друзьями, – ни еще кого-нибудь из войска, но сам в одиночку побежал и обогнал всех. (12) А когда Каллимах увидел, что тот опережает его, он ухватился за край его щита. Тут их обоих обогнали Аристоним из Метидреи и затем Эврилох из Лус. Все они, соревнуясь между собой, старались превзойти друг друга в доблести и таким образом захватили укрепленное место, так как стоило одному человеку ворваться туда, как полностью прекратилось сбрасывание камней сверху, (13) Тут открылось страшное зрелище. Женщины бросали детей вниз и затем кидались за ними сами, и мужчины поступали таким же образом. Лохаг Эней из Стимфалы увидел какого-то бегущего, повидимому, с намерением сброситься вниз человека, одетого в красивую одежду, схватил его, желая ему помешать, но тот потянул его за собой, и оба они полетели вниз со скал и погибли. (14) Здесь было захвачено очень мало людей, но много рогатого скота, ослов и овец.
