Людвиг Стомма - Недооцененные события истории. Книга исторических заблуждений
7 ноября началась битва за Мадрид. В ней участвовали XI интербригада под командованием Клебера (псевдоним немца из австро-венгерской, а позднее румынской Буковины), XII — командир Поль Лукач (венгерский писатель Мате Залка) и 1-я объединенная бригада, которой командовал прошедший подготовку в СССР кубинец Энрике Листер. В сражениях были задействованы также советские самолеты, довольно успешно блокировавшие рейды итальянских летчиков, и наконец, 15 танков Т-26 под командованием капитана Красной армии Павла Армана. Энтони Бивор замечает: «Никто не ставит под сомнение воистину самоубийственную отвагу XI интернациональной бригады, однако ее самопожертвование было извращено. Генерал Клибер — настоящий герой — позднее был обвинен другими советскими офицерами в “клиберизме”, то есть присвоении всей славы только себе, тогда как победа в Мадриде могла была быть заслугой исключительно коммунистической партии (…). Коминтерновская пропаганда оказалась столь эффективной, что британский посол Генри Чилтон не сомневался, будто Мадрид обороняли одни иностранцы. Националисты, в свою очередь, также преувеличивали значение интербригад, чтобы оправдать свои неудачи и подчеркнуть “угрозу международного коммунизма”». Даже если это мнение неверно, не следует забывать, что появление в Мадриде интербригад укрепило боевой дух его защитников. При этом надо добавить, что советские самолеты и танки были единственными в столице воздушными и бронетанковыми силами, которыми располагали республиканцы. Пожалуй, самые патетические подвиги совершили в Каса дель Кампо каталонские анархисты, под началом Буэнавентуры Дуррути, погибшего там же. Одновременно следует признать, что впоследствии количество иностранцев, сражавшихся на стороне республиканцев, только увеличивалось, а не уменьшалось. Ровно то же было и с противоположной стороны.
«В первой партии советской помощи, поступившей в октябре, прибыли 42 биплана-истребителя типа И-15 «Чато» и 31 истребитель И-16 «Моска», — сообщает Энтони Бивор. Эти данные резко противоречат подсчетам бюро германских военных атташе, упоминавшего о поставках в этот период из СССР всего 25 самолетов. Даже если признать, что немцы занижали цифры советских поставок военной техники из пропагандистских соображений (хотя по логике должны были бы завышать), то и по их подсчетам, только в 1937 г. республиканцы получили от русских 185 самолетов, свыше 400 танков и около 17 000 тонн военного снаряжения. Итало-германская помощь националистам была не намного больше, но куда качественнее. К примеру, когда СССР начал поставлять истребители «Моска», более современные, чем Хенкель-51, немцы отреагировали мгновенно, снабдив легион «Кондор» Мессершмиттами-109, которые на тот момент были вершиной авиастроительной техники. При всей своей идейной ангажированности союзники не были бескорыстными. Националисты платили Германии прежде всего железом, вольфрамом и пиритом, а республиканцы Москве — золотом, ведь по довоенным банковским золотым запасам Испания находилась на четвертом месте в мире.
Насколько далеко зашло иностранное вмешательство в военный конфликт, можно проиллюстрировать на примере двух ключевых сражений 1937 г.: на реке Харама и при Брунете. Битва в долине Харамы началась 5 февраля с наступления сподвижника Франко генерала Франсиско Гарсии Эскамеса при поддержке итальянского экспедиционного корпуса под командованием Марио Роатты. За два дня боев националисты заняли практически весь западный берег реки. Однако операция была прервана из-за проливных дождей. 11 февраля под покровом ночи марокканские патрули из бригады Фернандо Баррона переплыли реку и безжалостно вырезали охранявших железнодорожный мост бойцов XIV интербригады. Остальные барронцы переправились уже по мосту и атаковали расположенные на высоте чуть южнее позиции батальона им. Гарибальди XII интербригады. Мощная контратака 25 советских танков не позволила им продвинуться дальше, но плацдарм остался за ними, и туда вскоре подтянулись итальянцы. Пытавшихся выдавить противника с захваченного плацдарма пулеметным огнем истребителей «Чато» вынудила отступить противовоздушная оборона легиона «Кондор». К вечеру на место сражения прибыла XV интарбригада генерала Гала (Яноша Галича), сформированная в основном из англичан, американцев и канадцев. Но и им не удалось переломить ситуацию. Тем временем на севере XI интербригада, в состав которой входил укомплектованный поляками, югославами и венграми батальон «Домбровский», с огромным трудом отразила натиск франкистов на Пайарес и была не в состоянии поддержать, как планировалось, войска Галича. Именно тогда произошел прославленный эпизод той войны, когда британский батальон XV интербригады под командованием Тома Уинтрингема до последнего патрона удерживал в течение нескольких часов заросшую кустарником возвышенность. Из 600 англичан погибают 225. Это место до сих пор носит гордое название Холм самоубийц. 15 февраля Франко приказал возобновить наступление. В ходе наступления отличился полк карлистов (роялистов) Риккардо Рады, который практически полностью уничтожил отборный батальон коммунистов, так называемых «серых волков», находившихся под личным покровительством Долорес Ибаррури. В войсках Рады существенную роль сыграли… английские добровольцы-антикоммунисты. Один из них, Питер Кемп, вспоминал («Mine Were of Trouble»; London, 1957), «будто очень уж мешал ему капеллан, орущий в самое ухо, чтобы настрелял как можно больше этого атеистического сброда». Большие заслуги имели также ирландские националисты (свыше 600 добровольцев), прозванные «синерубашечниками», которыми командовал генерал Эойн О’Даффи.
17 февраля республиканцы предприняли очередную контратаку. На сей раз главной ударной силой стали американцы из батальона «Авраам Линкольн» под командованием Роберта Мерримана — «сына дровосека, двадцатилетнего коммуниста, получившего университетское образование в Неваде и должность преподавателя престижного Калифорнийского университета. В Европу он приехал по стипендии для изучения проблем сельского хозяйства. Его отряд был единственным в интербригадах, состоявшим практически из одних студентов». В яростной атаке американцы потеряли 120 из 450 храбрецов. Еще 175 были ранены. Но и это контрнаступление республиканцев захлебнулось. Правда, на этот раз ответной атаки уже не последовало. Обе стороны окопались и зализывали раны. В конечном итоге националисты овладели полоской земли длиной около двадцати и глубиной в пятнадцать километров, но фронт не прорвали. Противники одновременно заявили о своей победе. Республиканцы положили 25 000 человек, франкисты — 20 000.
Накануне битвы при Брунете, целью которой было отбросить националистов от Мадрида, республиканцы сосредоточили крупнейшие силы за всю войну: 50–70 тысяч (данные тут разнятся) солдат, 150 самолетов, 128 (по другим источникам 132) танков и 136 (или 217) орудий. Костяк армии составляли — что стало уже нормальным — интербригады. Первый прорыв фронта поручили XV интербригаде теперь уже под командованием хорвата Владимира Копика. Ее увеличили до шести батальонов: к югославскому, британскому, американскому и франко-бельгийскому добавились еще венгерский и испано-итальянский. Наступление республиканцев застало противника врасплох, но встретилось с неожиданным и ожесточенным сопротивлением. Республиканская легенда о Холме самоубийц нашла зеркальное отражение в Холме комаров, прозванном так за назойливый свист тысяч пуль. Штурмуя этот холм, погиб чернокожий американец, командовавший батальоном имени Вашингтона, в котором сражались преимущественно нью-йоркские евреи. За десять дней боев республиканские войска продвинулись почти на тринадцать километров. Это стало возможным прежде всего благодаря господству в воздухе советской авиации в первые дни внезапного наступления. Но это продолжалось недолго. Энтони Бивор отмечает: «Хотя в начале битвы силы республиканцев располагали преимуществом, имея в каждом боевом вылете по тридцать истребителей, уже с 11 июля в небе доминировали националисты. Их самолеты, сначала Юнкерсы-52, Фиаты и Хенкели-51, а потом немецкий легион «Кондор» утюжили восемь дивизий республиканцев, сконцентрированных на 200 квадратных километрах голой кастильской равнины. Главной целью самолетов националистов являлись советские танки Т-26, которые на открытой местности становились легкой добычей. Два дня спустя, когда националистам удалось достичь максимальной интенсивности боевых вылетов, у противника осталось всего 38 машин. Днем и ночью Ю-52 и Х-111 беспрепятственно бомбили позиции республиканцев. С 12 июля легион «Кондор» ввел в бой Мессершмитты-109, управляемые такими летчиками, как, например, Адольф Галланд, впоследствии один из асов Второй мировой войны. У самолетов «Чато» и «Моска» в этом воздушном противостоянии шансов не было никаких. «В тот день в небе можно было видеть одновременно двести машин (…). Очередной раз было доказано, что германские и националистические пилоты обучены гораздо лучше и куда увереннее чувствуют себя в бою. Даже машины Хенкель-51, уступавшие советским по техническим характеристикам, наносили противнику существенный урон. Авиация националистов атаковала интербригады неподалеку от реки Гвадаррама. В тот день погиб Джулиан Белл, племянник Вирджинии Вульф, приехавший в Испанию всего месяц назад».
