Фолькер Райнхардт - История Швейцарии
Комиссия Бержье определила поток золота из Германии в Швейцарию во время Второй мировой войны в сумму от 1,6 до 1,7 млрд. франков, включая золото, принадлежавшее еврейским жертвам холокоста. Швейцарский национальный банк знал об этом золоте с 1940 г. Обстоятельства трансакций, предпринятых до апреля 1944 г., впоследствии, однако, систематически скрывались. Еще более «взрывчатыми» оказались результаты исследований политики в отношении беженцев. Страх перед «еврейским засилием» в Швейцарии, подпитываемый и раздуваемый высокопоставленными чиновниками, привел к тому, что в ходе введения обязательной выдачи визы в 1938 г. был применен дискриминирующий штемпель J[42], означавший отказ в праве на предоставление убежища. Эта уступчивость по отношению к национал-социалистской Германии отражала антисемитизм, распространенный в различных идеологических лагерях, не в последнюю очередь в правокатолических кругах. Хотя с 1941–1942 гг. имелись достоверные сообщения о холокосте, эта ограничительная позиция была ослаблена только с конца 1943 г. Удалось установить более 24 тысяч случаев отказа беженцам, которым тем самым часто оказывался предначертан путь в лагеря смерти. Вместе с тем во время Второй мировой войны было предоставлено убежище в целом 60 тысячам лиц, несколько менее половины которых составляли евреи.
Из информации, над которой работала комиссия Бержье, она сделала вывод о расхождении между знанием и действием, и поставила диагноз моральной капитуляции. Возможности свободы действий оставались неиспользованными. Тем не менее о коллективной вине населения Швейцарии не следовало бы говорить. Невзирая на все фобии по поводу «переполненной лодки», была доказана многообразная индивидуальная готовность к помощи и действию. Правда, она не была вознаграждена со стороны государства, происходило обратное, как доказывает случай с капитаном полиции из Санкт-Галлена Паулем Грюнингером. Вопреки указаниям свыше, но следуя своей совести, он помог остаться в Швейцарии многим людям, искавшим убежища, и был за это уволен со службы с лишением права на получение пенсии. Полная юридическая реабилитация неудобного государственного служащего состоялась только после его смерти.
14. В одиночестве в Европе? (1946–2005)
В ноябре 1944 г. Советский Союз, одерживавший победы на всех фронтах, отклонил предложение об установлении дипломатических отношений с «профашистской» Швейцарией, и это стало предвестником новых глобальных конфликтов. Во внутренней политике возвращение к нормальной ситуации началось после того, как в августе 1945 г. была отменена мобилизация, и Гизан вернул свои [чрезвычайные] полномочия Федеральному собранию. Возвращение к прямой демократии, подвергшейся во время войны значительным ограничениям, ускорил референдум, состоявшийся в сентябре 1949 г. Во внутриполитическом отношении два последующих десятилетия прошли под знаком консервативных умонастроений и политической стабильности. Выражением последней стал изменившийся в 1959 г. состав Федерального совета. Соответствующее положение, с легкой иронией окрещенное «волшебной формулой», предусматривало по два места для «свободомыслящих» (СвДП), социал-демократов (СДПШ), Католической консервативной партии (в настоящее время Христианская народная партия, ХНП) а также одно для Партии крестьян, ремесленников и бюргеров (ПКРБ, ныне Швейцарская народная партия, ШНП). Это соотношение 2:2:2:1 отражало не только приблизительный расклад политических сил, но и искусство пропорционального представительства в четырехъязычной стране. Так, уже в самом первом Федеральном совете 1848–1849 гг. было по одному жителю Во и Тессина. Впоследствии, не считая кратких перерывов, стабильным оставалось двойное представительство Романдии.
Под знаком «волшебной формулы», остававшейся в силе до декабря 2003 г., и относительно малых изменений в межпартийной конфигурации на выборах в Национальный совет, в послевоенной Швейцарии утвердилась политическая преемственность на основе социальной стабильности, весьма удивлявшая остальной мир. На фоне возникновения все новых конфликтов за пределами Европы и существования атомной угрозы в рамках противостояния между Востоком и Западом эта преемственность, наряду с сохранением сильной национальной валюты, способствовала привлекательности Швейцарии как «страны для размещения капитала». Крупные банки маленькой страны теперь неизменно входили в число ведущих кредитных институтов мира, что не могло не сказаться на формировании негативного для стороннего наблюдателя стереотипного образа Швейцарии.
Во второй половине XX столетия, и не в последнюю очередь в результате проведения сопоставлений в международном масштабе, особенно четко определились четыре линии развития и проблемные сферы страны: борьба за политические права женщин, критический подход к органам государственной безопасности и армии, возникновение кантона Юра, а также важнейший предмет политических разногласий к началу XXI столетия — отношение к «иностранцам», ООН и ЕС. Что касается предоставления права голоса женщинам, то Конфедерация чем дальше, тем больше оказывалась среди меньшинства стран, которые не смогли ввести это право «сверху» — то есть на общенациональном уровне. Долгое время непреодолимым препятствием для политического равноправия полов было электоральное поведение мужчин. На уровне общин соответствующие предложения регулярно выдвигались, но наталкивались на сопротивление и отклонялись. Так, вполне предсказуемым было отклонение избирательного права для женщин большинством в две трети на конфедеративном голосовании в 1959 г. При этом главенствующий аргумент, что сами женщины якобы вовсе не заинтересованы в предоставлении им полных гражданских прав, убедительно опровергался результатами опросов. Об изменении умонастроений в бурные 1960-е годы свидетельствовал перелом во мнениях, зафиксированный плебисцитом, состоявшимся двенадцатью годами позже: 7 февраля 1971 г. Швейцария, наконец, стала полноценной демократией, то есть охватывающей всех граждан независимо от пола. И это было достигнуто с тем же большинством, которое сопротивлялось в 1959 г. Первоначально это равноправие имело силу только на федеральном уровне. Правда, в последующие месяцы решению последовало и большинство кантонов, хотя три из них — Граубюнден, Золотурн и Аппенцелль — какое-то время упорно сопротивлялись нововведению. В Аппенцелль-Иннерроден право голоса для женщин было реализовано лишь в 1990 г., причем это произошло по решению федерального суда. Первой женщиной, избранной в Федеральный совет 2 октября 1984 г., стала представительница Свободной демократической партии Элизабет Копп.
Вслед за ее отставкой, состоявшейся в начале 1989 г. по причине ее вовлеченности в экономическую деятельность мужа, общественность с удивлением ознакомилась с данными органов государственной безопасности, собравших обширные досье, так называемые «фишки», на большое число «подозрительных» личностей. Этот причудливый пережиток «холодной войны» привел к публичному анализу действий и положения не только секретной службы, но и самого государства и, соответственно, менталитета его служителей. В атмосфере подобного рода настроений 26 ноября 1989 г. последовало голосование об упразднении швейцарской армии. В отличие от большинства европейских стран, военная служба сопровождала швейцарских мужчин (после краткосрочной школы для призывников в форме участия в регулярных так называемых повторных курсах) на протяжении десятилетий их профессиональной жизни, являясь таким образом составной частью их повседневного жизненного опыта. Поэтому роспуск армии мог бы стать настоящей «тихой» революцией в повседневной жизни населения страны. До этого, правда, не дошло, но инициатива «За Швейцарию без армии» все же смогла завоевать более 36 процентов голосов. Тот факт, что свыше трети швейцарок и швейцарцев, пришедших к урнам для голосования, были готовы отменить народное ополчение и тем самым ликвидировать институт, столь тесно переплетенный с историей и мифом нации (в последний раз такое переплетение имело место с 1939 по 1945 г.), отражает перелом, происшедший в состоянии сознания и самом восприятии жизни, в том числе и перелом между поколениями.
Сколь актуальным оставалось прошлое, показала и проблематика кантона Юра. Исходным пунктом конфликта было решение Венского конгресса 1815 г. о передаче бывшего архиепископства Базель кантону Берн; север территорий этого кантона был преимущественно католическим и франкоговорящим, юг — реформатским и немецкоязычным. Противоречия, обусловленные этими различиями, углублялись неравномерностью экономического развития, приводившей к более сильной индустриализации юга и отсталости севера. На этом фоне уже в XIX столетии появились движения, требовавшие отделить франкоязычные регионы от Берна. В дебатах и столкновениях в ход шли конфессионально окрашенные образы врага, и на отдельных фазах эти столкновения обретали немалую остроту, например, в ходе государственного надзора за католической церковью с помощью Бернского государства, проводимого после 1836 г. и почти полтора столетия спустя, в период с 1975 по 1977 г. К тому времени сепаратисты, объединившиеся в послевоенное время в «Rassemblement jurassien»[43], уже добились по итогам голосования наиболее существенных своих целей. 23 июня 1974 г. с учреждением нового кантона Юра в целом согласилось большинство избирателей на затронутых этим процессом территориях. Правда, жители Южной Юры смогли оговорить свое право остаться в составе Берна, поэтому в глазах более радикальных сепаратистов принятое решение не было оптимальным и ситуация требовала с их стороны дальнейших действий. В сентябре 1978 г. конституирование северных территорий в кантон Юра было принято на федеральном уровне большинством в 82,3% голосов, и 1 января 1979 г. Юра вступила в Конфедерацию в качестве 23-го кантона. Община долины Лауфенталь, в результате этого отрезанная от кантона, высказалась за переход в кантон Базель-Ланд (1994). В том же году была основана «Assemblee interjurassienne»[44], призванная содействовать диалогу между различными партиями и тем самым устранению все еще сохранявшейся напряженности.
![Айзек Азимов - Роботы утренней зари [ Сборник]](/uploads/posts/books/59876/59876.jpg)
