Михаил Шевченко - Крепостная Россия. Мудрость народа или произвол власти?
Уложение 1649 г. узаконило полюбовные сделки между феодалами, касающиеся беглых крестьян, разрешило переводить крестьян из одних имений в другие и даже продавать. Оно допускало также раздробление крестьянских семей, насильственный отрыв детей от их родителей. В Уложении, например, записано, что если крестьянка выйдет в бегах замуж за чьего-либо крестьянина-вдовца, то владелец может вернуть ее к себе с мужем, но детей от первой жены крестьянина «истцу неотдавати, а быть им у того, у кого они в холопстве или во крестьянстве родилися»[245]. Уложение наделило феодалов правом суда над их крестьянами, за исключением важных уголовных преступлений. Вместе с тем оно предписывало не верить крестьянам-изветчикам в доносах на господ ни в каких делах, кроме государственной измены.
Усиливая правовой нажим на крестьян, Уложение ничем не гарантировало неприкосновенность их личности и имущества на случай злоупотребления со стороны феодала. Оно не установило наказания землевладельцам за жестокое обращение с крестьянами, даже причинявшее смерть, оставило без определения земельное обеспечение крепостных и их повинности в пользу феодалов. После издания Уложения, хотя крестьяне и владели имуществом, заключали сделки о купле-продаже, но все это они делали только с разрешения их владельцев. На крестьянские массы была возложена материальная ответственность за долги их господ. С крестьян же стали взыскивать штрафы и за «неты», т. е. за неявку владельцев на службу.
Следует обратить внимание еще на два важных аспекта Уложения, которые до недавнего времени обычно выпадали из поля зрения исследователей, а между тем без них, как заметил А.М. Сахаров, нельзя понять систему крепостного права во всей его многогранности[246]. Дело в том, что Уложение 1649 г. не только окончательно закрепило частновладельческих крестьян за боярами, монастырями, дворянами и другими личными собственниками земли, но и установило их зависимость от феодального государства. Наряду с этим оно «пристроило» к тяглу, т. е. прочно приковало к местам жительства черносошных и дворцовых крестьян, лишило их свободы передвижения и выбора занятий. В первой статье ХI главы Уложения говорится: «Которые… крестьяне и бобыли, выбежав из Государевых дворцовых сел и из черных волостей, живут за Патриархом, или за Митрополиты, и за Архиепископы, и за Епископом, или за монастыри, или за Бояры или за Окольничими и за Думными и за комнатными людьми и за Стольники, и за стряпчими и за дворяны Московскими, и за Дьяки, и за Жильцы, и за городовыми Дворяны, И детьми Боярскими и за иноземцы и за всякими вотчинники и помещики… и тех Государевых беглых крестьян и бобылей сыскивая, свозити в Государевы дворцовыя села и в черные волости, на старые их жеребьи, по писцовым книгам, с женами и с детьми и со всеми их крестьянскими животы без урочных лет»[247]. По существу аналогичные юридические нормы вводились также в отношении посадских людей. Известно, что русский город и ранее не был и не мог быть каким-то оазисом в бескрайней пустыне крепостничества. Его трудовое население постоянно испытывало на себе гнетущее воздействие растущего крепостничества. Уложение 1649 г. явилось в этом смысле новым и весьма существенным этапом. Оно завершило прикрепление ремесленно-торговых людей к посаду. Ушедшие с посада тяглецы подлежали теперь, как и крестьяне, бессрочному сыску и принудительному возвращению на прежние места жительства. Характерно, что Соборное Уложение не предусматривало никакой кары крестьянину за сам факт побега и не устанавливало никаких конфискаций владений феодалов за прием беглых крестьян. Иначе решался этот вопрос в случаях, связанных с бегством посадских людей и их укрывательством. Черным посадским людям категорически запрещалось выходить из тягла, они не должны были «ни за ково в закладчики не записыватися и ни чьими крестьяны и людьми не называтися. А будет они впредь учнут за ково закладыватися и называтися чьими крестьяны или людьми, – гласит тринадцатая статья XIX главы Уложения, – и им за то чинити жестокое наказание, бити их кнутом по торгом и ссылати их в Сибирь на житье на Лену. Да и тем людем, которые их учнут впредь за себя приимати в закладчики, по тому же быти от Государя в великой опале, и земли, где за ними те закладчики впредь учнут жити, имати на Государя»[248]. Из приведенного текста Уложения ясно видно, что расширяя и охраняя сословные выгоды феодальных владельцев, крепостническое государство не забывало и об интересах собственной казны, для которой посадские люди служили важным источником дохода.
Таким образом, Соборное Уложение 1649 г. – это крупная победа господствующего класса в целом и прежде всего дворян, итог их многолетней борьбы за отмену урочных лет, за расширение прав на личность, труд и имущество крестьян. Оно знаменовало собой вступление крепостного права в полосу расцвета, когда составные компоненты достигли полной зрелости и стали пронизывать все стороны хозяйственной жизни страны, ее культуру и быт. Но с принятием Соборного Уложения процесс закрепощения народных масс не приостановился. Крепостное право продолжало развиваться дальше, принимая, как уже подчеркивалось, все более жестокие и уродливые формы.
2. Характер и особенности развития крепостного права во второй половине XVII века
Вторая половина XVII столетия в истории Руссrого государства отличается глубокой противоречивостью. С одной стороны, феодализм к тому времени еще не исчерпал всех заложенных в нем прогрессивных возможностей. Он продолжал укрепляться и набирать силу. С другой стороны, в его недрах уже стали зарождаться ростки новых, буржуазных связей. С наибольшей рельефностью это проявилось в области промышленного производства.
Характерной чертой русской промышленности рассматриваемого периода был рост обрабатывающих промыслов. особенно городского ремесла, и постепенный переход ремесленников от работы на заказ к работе на рынок. Подъем городского ремесла, все большая его дифференциация и превращение в товарное производство подготовили почву для возникновения мануфактур с широким разделением труда. Правда, в XVII столетии мануфактур в России было еще немного и их удельный вес в общем объеме промышленного производства оставался незначительным[249]. Тем не менее возникновение первых мануфактур уже само по себе является знаменательным фактом и его нельзя не учитывать при решении поставленной нами задачи. Как указывал В.И. Ленин, мануфактура сыграла важную роль в развитии капиталистических форм промышленности, «будучи промежуточным звеном между ремеслом и мелким товарным производствам с примитивными формами капитала и между крупной машинной индустрией (фабрикой)»[250].
Возьмем теперь сельское хозяйство, рутинность и примитивность агротехники, которые были свойственны ему в предшествующую эпоху, во второй половина XVII в сохранились почти в полной мере. Но при всем там и здесь наблюдаются определенные сдвиги в сторону дальнейшего роста производительных сил. В это время происходит расширение посевных площадей и увеличение производства сельскохозяйственных продуктов в центральных, давно обжитых районах страны. Одновременно в результате народной колонизации и правительственных мероприятий, связанных с обороной пограничных рубежей, земледельческой культурой охватывались новые значительные территории. Пустовавшие в течение многих веков плодородные степи на юге, стали заселяться и осваиваться русскими и украинскими крестьянами. Колонизация развивалась и в других направлениях – за Волгу, в Зауралье, в Сибирь, где трудом народных масс поднимались к жизни глухие дотоле пространства. Вместе с тем все резче обозначались контуры производственной специализации отдельных районов страны. Повышалась, хотя и медленно, товарность сельскохозяйственного производства, укреплялась его связь с рынком. Среди крестьянского населения усиливалось имущественное неравенство и возникали зачатки социального расслоения.
Подъем производительных сил, углубление общественного и географического разделения труда сопровождались ростом товарного обращения, расширением обмена и усилением национальных связей между различными областями государства, увеличением численности профессионального купечества и началам складывания единого всероссийского рынка. Исчерпывающую оценку этих явлений дал В, И. Ленин в работе «Что такое «друзья народа» и как они, воюют против социал-демократов?». Выступая против идеалистических представлений Н.К. Михайловского о путях исторического развития России, В.И. Ленин писал: «… в средние века, в эпоху московского царства… о национальных связях в собственном смысле слова едва ли можно было говорить… государство распадалось на отдельные «земли», частью даже княжества, сохранявшие живые следы прежней автономии, особенности в управлении, иногда свои особые войска (местные бояре ходили на войну со своими полками), особые таможенные границы и т. д. Только новый период русской истории (примерно с 17 века) характеризуется действительно фактическим слиянием всех таких областей, земель и княжеств в одно целое. Слияние это вызвано было… усиливающимся обменом между областями, постепенно растущим товарным обращением, концентрированием небольших местных рынков в один всероссийский рынок. Так как руководителями и хозяевами этого процесса были капиталисты-купцы, то создание этих национальных связей было не чем иным, как созданием связей буржуазных»[251].
