Константин Романенко - Последние годы Сталина. Эпоха возрождения
Поэтому всякая проповедь безыдейности, аполитичности, «искусства для искусства» чужда советской литературе, вредна для интересов советского народа и государства и не должна иметь места в наших журналах».
Конечно, в наши дни, когда люди, склонные к нарушению даже библейских заповедей о запрете противоестественных половых связей, требуют «прав человека», резкая партийная критика безыдейности может показаться ограничением «свободы творчества».
Но у такой «свободы» двойное дно. Цинично показав на весь мир кадры преступно несправедливой казни Саддама Хуссейна, те же люди требуют запрета на осуждение к смерти преступников, насилующих детей, и «серийных убийц», патологически сладострастно уничтожающих случайных людей.
Впрочем, политическая мораль советского общества середины прошлого столетия не противоречила гражданским настроениям населения страны. И не принуждала к молчанию органы, рассчитанные на самую широкую аудиторию, а не на горстку будущих «диссидентов».
К тому же постановление ясно обозначило предмет своей критики. Оно указывало на групповщину в редколлегиях художественных журналов, образовавшихся из кучки приятельствующих людей одного круга, претендующих на положение своеобразных литературных снобов:
«Недостаток идейности у руководящих работников «Звезды» и «Ленинграда» привел также к тому, что эти работники поставили в основу своих отношений с литераторами не интересы правильного воспитания советских людей и политического направления деятельности литераторов, а интересы личные, приятельские. Из-за нежелания портить приятельских отношений притуплялась критика. Из-за боязни обидеть приятелей пропускались в печать явно негодные произведения.
Такого рода либерализм, при котором интересы народа и государства, интересы правильного воспитания нашей молодежи приносятся в жертву приятельским отношениям и при котором заглушается критика, приводит к тому, что писатели перестают совершенствоваться, утрачивают сознание своей ответственности перед народом, перед государством, перед партией, перестают двигаться вперед.
Все вышеизложенное свидетельствует о том, что редакции журналов «Звезда» и «Ленинград» не справились с возложенным делом и допустили серьезные политические ошибки в руководстве журналами».
Оставим читателю право самому решать, кто составлял круг людей, чьи приятельские и личные отношения складывались по принципу «рука руку моет». Обратим внимание на иной аспект.
Как это может показаться ни парадоксально, но в те годы политическая демократия проявлялась острее, чем в современном либерально-лицемерном мире. Демократия, если она подлинная, а не ханжески двуличная, не означает вседозволенности. Центральный комитет партии не оставил вне внимания и руководителей более высокого ранга, чем члены редакций журналов. В постановлении говорилось:
«ЦК устанавливает, что Правление Союза советских писателей, и в частности его председатель т. Тихонов, не приняли никаких мер к улучшению журналов «Звезда» и «Ленинград» и не только не вели борьбы с вредными влияниями Зощенко, Ахматовой и им подобных несоветских писателей на советскую литературу, но даже попустительствовали проникновению в журналы чуждых советской литературе тенденций и нравов.
Ленинградский горком ВКП(б) проглядел крупнейшие ошибки журналов, устранился от руководства журналами и предоставил возможность чуждым советской литературе людям, вроде Зощенко и Ахматовой, занять руководящее положение в журналах. Более того, зная отношение партии к Зощенко и его «творчеству», Ленинградский горком (тт. Капустин и Широков), не имея на то права, утвердил решением горкома от 26.VI — с. г. новый состав редколлегии журнала «Звезда», в которую был введен и Зощенко.
Тем самым Ленинградский горком допустил грубую политическую ошибку. «Ленинградская правда» допустила ошибку, поместив подозрительную хвалебную рецензию Юрия Германа о творчестве Зощенко в номере от 6 июля с. г.
Управление пропаганды ЦК ВКП(б) не обеспечило надлежащего контроля за работой ленинградских журналов».
В постановляющей части этого документа Правлению Союза писателей и Управлению пропаганды ЦК ВКП(б) предписывалось: «принять меры к безусловному устранению… ошибок и недостатков журнала» и «обеспечить высокий идейный и художественный уровень». Главным редактором журнала «Звезда» утверждался A.M. Еголин «с сохранением за ним должности заместителя начальника Управления пропаганды ЦК ВКП(б)».
Еще менее известно в публицистической литературе другое постановление, касавшееся идеологического состояния советского общества. Об этом документе, имевшем огромное значение для последующего развития советского театрального искусства, в историографии упоминается лишь вскользь.
Речь идет о «ПОСТАНОВЛЕНИИ ЦК ВКП(б) от 26 августа 1946 г. «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению», опубликованном в десятом номере журнала «Большевик»[20].
В нем сообщалось: «Обсудив вопрос о репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению, ЦК ВКП(б) признает состояние репертуара театров неудовлетворительным. Главный недостаток нынешнего состояния репертуара драматических театров заключается в том, что пьесы советских авторов на современные темы оказались фактически вытеснены из репертуара крупнейших драматических театров страны.
В Московском Художественном театре из 20 идущих спектаклей лишь 3 посвящены вопросам современной советской жизни, в Малом театре из 20 — 3 спектакля, в Театре им. Моссовета из 9 — 2, в Театре им. Вахтангова из 10 — 2, в Ленинградском театре им. Пушкина из 10 — 2, в Киевском театре им. Шевченко из 10 — 2, в Свердловском драматическом театре из 17 — 5 спектаклей поставлены на современные советские темы.
Явно ненормальное положение с репертуаром еще более усугубляется тем, что среди небольшого количества пьес на современные темы, поставленных театрами, имеются слабые, безыдейные («Вынужденная посадка» Водопьянова и Лаптева, «День рождения» братьев Тур, «Самолет опаздывает на сутки» Рыбака и Савченко, «Новогодняя ночь» А. Гладкова, «Чрезвычайный закон» братьев Тур, «Окно в лесу» Рахманова и Рысс, «Лодочница» Погодина и некоторые другие).
Что же вызвало недовольство партийного руководства? Чем не устраивала государство деятельность людей, развлекавших публику со сценических подмостков?
«Как правило, — указывалось в постановлении, — советские люди в этих пьесах изображаются в уродливо-карикатурной форме, примитивными и малокультурными, с обывательскими вкусами и нравами, отрицательные же персонажи наделяются более яркими чертами характера, показываются сильными, волевыми и искусными. События в подобных пьесах изображаются часто надуманно и лживо, ввиду чего эти пьесы создают неправильное, искаженное представление о советской жизни.
Значительная часть поставленных в театрах пьес на современные темы антихудожественна и примитивна, написана крайне неряшливо, безграмотно, без достаточного знания литературного и родного языка. К тому же многие театры безответственно относятся к постановкам спектаклей о советской жизни.
Нередко руководители театров поручают ставить эти спектакли второстепенным режиссерам, привлекают к игре слабых и неопытных актеров, не уделяют должного внимания художественному оформлению театральных постановок, вследствие чего спектакли на современные темы получаются серыми и малохудожественными.
Все это приводит к тому, что многие драматические театры не являются на деле рассадниками культуры, передовой советской идеологии и морали. Такое положение дел с репертуарами драматических театров не отвечает интересам воспитания трудящихся и не может быть терпимо в советском театре».
На этот раз критика была обращена не на узкую группу людей, сплотившихся по «приятельским» связям. Причем ЦК не пытался заигрывать с авторами, эксплуатировавшими в своем творчестве исторические темы и псевдонациональные особенности. Об этом говорилось без обиняков:
«Крупными недостатками в деятельности Комитета по делам искусства и драматических театров является чрезмерное увлечение постановками пьес на исторические темы. В ряде пьес, не имеющих никакого исторического и воспитательного значения… идеализируется жизнь царей, ханов, вельмож («Новеллы Маргариты Наваррской» Скриба, «Хорезм» Хаджи Шукурова, «Тахмос Ходжентский» Касымова, «Мы казахи» Тажибаева, «Идукай и Мурадым» Бурунгулова).
Еще более резкой критике ЦК подвергло Комитет по делам искусств, предложивший театрам репертуар пьес зарубежных авторов. Постановление констатировало: «Эти пьесы являются образцами низкопробной и пошлой зарубежной драматургии, открыто проповедующей буржуазные взгляды и мораль».
