Богуслав Суйковский - Листья коки
- Пусть эта цифра преувеличена даже вдесятеро, все равно она говорит о многом, - пробормотал Писарро.
- Да, ваша честь, это о многом говорит.
- Почему же они не защищаются? - не выдержал Эрнандо. - Почему же мы застаем тут опустевшие крепости да лишь отдельные горстки воинов, которые атакуют нас без всякого плана, покуда их не уничтожат до последнего человека.
Патер-секретарь потер руки.
- Покровительство господа, ваша честь, покровительство господа. Богу не угодно все то, что здесь происходит. Как этих людей наставлять на истинный путь, как поведать им хотя бы историю Иова, когда тут нет нищих; как рассказать им притчу об изгнании торговцев из храма, если туг нет ни купцов, ни торговли, ведь здесь каждому государство дает все, что ему необходимо; как говорить о богаче и игольном ушке, если тут нет богатых, как - о блудном сыне, когда тут никто не имеет права скитаться по свету. Каждая притча из святого писания будет совершенно непонятна этим людям. Это бог в мудрости своей, дабы сломить язычников и даровать нам легкую победу, сделал так, что его милость наместник прибыл сюда в добрый час. Покойный король, завоеватель, разделил свое государство между двумя сыновьями, а они сейчас воюют друг с другом. И жизнь остановилась. Ведь здесь все вершится только по королевскому приказу. На работу отправляются по приказу, урожай собирают по приказу, женятся в назначенный день, охотятся по приказу. А где два властелина, там или слишком много приказов или же вовсе их нет. И оба они собрали все силы, какие только могли, поэтому и опустели их крепости.
- А как развиваются дальше военные действия? Где дерутся братья и кто из них одерживает верх?
- Этого я еще не знаю, ваша милость. - Секретарь развел руками. Давно уже не поступало новых известий, а пленники, захваченные в последних сражениях, не хотят ничего говорить.
- Хорошо. Эрнандо, ты отправляйся в разведку. Да сделай это получше, чем Рада. Доставь мне не только золото, но и нужные сведения. Они мне даже нужнее. Золото от нас и так не уйдет, а неразбериха в стране нам на руку. Постой, возьми с собой Фелипилльо. Переводчик тебе понадобится.
Глава двадцать первая
- Деревня пуста, ваша милость!
Гаспар де Эспиноса, молодой дворянин, которого жажда приключений погнала в Новый Свет и заставила присоединиться к экспедиции Писарро, возвращался галопом. Конь после тяжких горных троп вновь ступил на гладкие каменные дорожные плиты и мчался коротким аллюром, высекая подковами искры.
- Пуста? Но не могли же они нас заметить.
- Нет, ваша милость. Я осмотрел несколько домишек. Зола везде холодная Язычники давно убрались отсюда.
- Это уже третья такая деревушка. - Эрнандо де Сото, приятель младших братьев Писарро, лучший всадник в его небольшой армии, беззаботно расхохотался. - Ну, так отправимся дальше и поищем.
- Разумеется, - кивнул молодой Писарро. - Но это просто интересно: они покидают дома и уходят.
- Хе-хе-хе, я не вижу в этом ничего удивительного. Весть о том, как мы забавлялись в Уорино и в других поселениях, должна была широко разнестись по округе - вот теперь они и бегут вместе со своими девками.
- Э-э-э, девок мы всегда раздобудем. Но помни, амиго, что тут, вероятно, все делается только по приказу. Теперь тоже кто-то отдал приказ. И нам во что бы то ни стало надо захватить пленного Его честь наместник братья Писарро даже перед своими друзьями строго соблюдали этикет по отношению к командующему - отдал ясный приказ, он ждет.
- Я знаю. Итак, отправляемся на поиски.
Небольшой отряд двинулся дальше, сначала по главному тракту, но сразу же за селением Эрнандо свернул в сторону, на узкую тропинку, извивающуюся по самому краю террасы с возделанной землей. Кукуруза была уже высокая и сухо шелестела от порывов ветра. День выдался теплый.
- Ну, по мне уж лучше эти горы и скучные поля, чем приморские леса, через которые мы продирались, - де Сото, ехавший вслед за Писарро (узкая, рассчитанная только на путника, от силы на вьючных лам, тропка не позволяла двум всадникам следовать рядом), весело разглагольствовал. - Там мне все время казалось, будто мы сами лезем в какую-то отвратительную западню. Тьфу, зеленое пекло! Тут по крайней мере далеко видно и можно не опасаться неожиданностей.
- Ну нет, в этих зарослях можно устроить недурную засаду.
- Ха! Откуда им знать, по какой террасе мы поедем, по верхней или по нижней? Впрочем, у меня неплохое зрение и я ручаюсь, что во всей долине нет ни души. Все убрались восвояси.
Фелипилльо, бежавший впереди Писарро, оглянулся. Его лицо ничего не выражало.
"Эти белые сильные, но глупые, - думал он, оглядывая долину. - Они ничего не видят".
Над обработанными полями, в зарослях кенны он уже давно заметил стадо лам, а при них наверняка есть и пастухи; еще ниже под агавами, укрывшись, лежит мужчина; на другом склоне долины, среди камней, прячется несколько человек. Он чуть пожал плечами. Его охватило сонное отупение, ведь сору белые пили постоянно, не отказывая и ему в этом запретном напитке. Белые его не спрашивают, пусть же сами смотрят.
Однако вскоре он остановился и вновь огляделся. У де Сото был нож, обычный нож, но из хорошей стали. Фелипилльо очень хотелось его заполучить, и он вдруг вспомнил об этом.
- Сеньору нужны люди? Сеньор прикажет их схватить? - медленно спросил он.
- Люди? Конечно. Однако тут никого нет. Почему ты остановился?
- А сеньор де Сото подарит Фелипилльо нож, если он покажет ему людей?
Испанец поднялся на стременах, внимательно огляделся по сторонам и рассмеялся.
- Если ты тотчас же покажешь мне хоть одну живую душу в этой долине, я отдам тебе нож.
- Пусть сеньор свернет в те агавы, направо.
- Туда? Ведь здесь никого нет... Держи!
Из-под самых копыт коня выскочил индеец. Его плащ был цвета этой земли, и он сразу исчез бы, слился бы с ней, ведь на конях нельзя было проникнуть в колючие заросли, но Фелипилльо не растерялся, опередил испанца и кинул лассо. Беглец запутался и упал.
Он вскочил, прежде чем кто-либо подоспел к нему, но уже не пытался бежать. С испугом глядел он на коней и на бородатых чужеземцев, с удивлением бросил взгляд на полуевропейский наряд Фелипилльо и что-то сказал.
Де Сото молча наблюдал за происходящим.
Неизвестный спрашивал о чем-то. Фелипилльо ответил ему нагло и высокомерно, презрительно надув губы. Потом он что-то спросил, и пленник ответил торопливо, показывая на горы, потом вынул из складок плаща какую-то блестящую бляху и показал ее Фелипилльо. Тот грубо вырвал ее и, с минуту поколебавшись, сказал де Сото:
- Золото, сеньор!
- Покажи! Да, золото. Кто он и откуда у него такая бляха? Святая Эвладия, покровительница моей возлюбленной, что это за страна, где даже у сельских нищих подобные золотые вещи!
- Это не нищий, - Фелипилльо с неохотой пояснял, не сводя глаз с добычи, которую де Сото спрятал за пазуху. Переводчик знал по опыту, что этого золота ему уже не видать. - Он называет себя главным камайоком при особе самого сына Солнца. Начальником тех часки, бегунов, что разносят кипу и устные приказы.
- Что он здесь делает? Шпионит за нами?
- Он говорит, что шел в Кахамарку, так как там уже находится их царек Атауальпа. Но он заблудился, потому что ему незнакомы эти места.
- О, это любопытно. Значит, индейцы уже где-то неподалеку. А он не врет? Ведь его еще не начали поджаривать на огне, а он уже все выкладывает.
- Он говорит, что очень испугался лошадей. Он называет их большими ламами.
- Ага, это хорошо, что язычники боятся коней.
- Темное, глупое хамье эти язычники, - с важностью согласился Фелипилльо, торжественно перекрестившись.
- Ах, ты! - Де Сото громко расхохотался. - Ты уж, наверно, ставишь себя на одну доску с белыми?
- Фелипилльо - христианин. Сам патер Вальверде учит, что все христиане равны.
- На том свете, глупец, на том свете. Ну, рассказывай дальше! Что ему здесь нужно?
- Он идет с жалобой. Его имя Синчи. У него - девушка. И один инка, крупный сановник, хочет ее у него забрать.
- Глупец. Он должен только радоваться. Ведь девок кругом достаточно. Ну, увидим. Обещай ему наше покровительство, если он расскажет обо всем, что ему известно. Если он был каким-то сановником при этом их короле, то может знать многое.
Синчи снова низко поклонился переводчику, выслушав его слова, и де Сото показалось, что Фелипилльо что-то прибавил от себя.
- Он говорит, - сказал Фелипилльо, - что сын Солнца Атауальпа испугался, когда услышал о белых господах. Он победил своего брата Уаскара, заточил его в крепость и теперь стягивает войска и идет к Кахамарке.
- Большое ли у него войско?
- Четыре уну не выставляет такого количества людей на работу. Идут инки, созванные с половины государства, гвардия и придворные, - переводил Фелипилльо слова Синчи.
- Четыре уну? - Де Сото уже немного разбирался в структуре государства инков и быстро прикинул. - Сорок тысяч! В том числе и гвардия!
