Андрей Сухомлинов - Василий, сын вождя
Василия Иосифовича обвиняли в увлечении спортивным строительством, в расходовании государственных средств на это. Но генерал, даже обладая грозной фамилией, ничего не смог бы сделать для большого спорта, для спортсменов, не получай он соответствующую поддержку.
Ассигнования на сооружение бассейна дважды выделял военный министр Маршал Советского Союза А.М. Василевский. Согласие на возведение спортивного центра в Чапаевском переулке было получено от секретаря ЦК ВКП(б), первого секретаря МК и МГК ВКП(б), председателя исполкома Моссовета Георгия Попова, который разрешил передать под строительную площадку территорию парка культуры и отдыха Ленинградского района.
Для каркаса первого в нашей стране катка с искусственным льдом потребовался демонтированный в Германии ангар, и на помощь генералу Сталину пришел генерал-полковник Василий Белокосков, заместитель военного министра по строительству и расквартированию войск. Но никто из этих руководителей по делу Василия Сталина не привлекался даже в качестве свидетелей.
В 1951 году Советский Союз включился в олимпийское движение. Никто из наших спортивных руководителей и в мыслях тогда не держал, что Москва когда-нибудь пригласит Олимпийские игры, а потому понадобятся прекрасные арены. А вот Василий Сталин об этом задумывался. "А какой необходимостью вызывалось сооружение бассейна?" - спросили его на допросе. Вот его ответ: "Приступая к строительству бассейна, я исходил из того, что в Москве нет ни одного 50-метрового бассейна для проведения в будущем олимпийских соревнований". "Явно неубедительное объяснение", - посчитал следователь... и не поленился записать эти свои слова в протокол.
Как памятник Василию Сталину стоят в Москве сегодня спортивные арены ЦСКА: бассейн, гимнастический зал, теннисные корты. Ветераны между собой называют эти объекты примерно так: "бассейн имени Василия Сталина", "спортзал имени сына Сталина" и т.д.
Глава 8
Перед закатом
Светлана Аллилуева в книге "Двадцать писем к другу" уделила своему брату несколько страниц. Читая их, невольно думаешь, что отношения у них, видимо, не сложились. Во всяком случае, в главе о Василии она, скажем так, искажает факты. Чего стоят её утверждения о том, что "Василий, будучи алкоголиком, сам с 1947 года уже не мог летать". Повторюсь - 26 сентября 1950 года ему была присвоена квалификация "Военный летчик 1-го класса". И он освоил МиГ-15 - реактивный самолет-истребитель.
Рассказывая о злополучном параде, С.И. Аллилуева сообщает: "1 мая 1952 г. при посадки разбилось несколько самолетов". В действительности разбился один самолет, и то не по вине Василия. "Генерал авиации А.А. Новиков попал в тюрьму с легкой руки Василия", - сообщает далее Светлана. Во-первых, не генерал, а Главный маршал авиации, а, во-вторых, из уголовного дела А.А. Новикова и А.И. Шахурина видно, что Василий к их аресту и привлечению к уголовной ответственности никакого отношения не имел. Он даже по этому делу не допрашивался.
С. Аллилуева пишет, что после парада 1 мая 1952 года с должности командующего ВВС МВО его снял отец. Это не так. С должности его никто не снимал, и он никаких приказов не нарушал. Их просто не было. Архивные документы свидетельствуют что 13 августа 1952 года Василий зачислен в распоряжение главкома ВВС, а 5 сентября 1952 года - слушателем Военной академии Генерального штаба. (Кто-то из авторов написал, "без экзаменов". Успокойтесь - в эту академию экзамены сдавать не надо.) О снятии с должности никаких отметок в документах нет.
ЧП с самолетом на параде было 1 мая 1952 года, а освободили Василия 13 августа 1952 года, т.е. через 3,5 месяца. С должности так не снимают. Приказ о зачислении сначала в распоряжение главкома ВВС, а затем о поступлении в академию подписан министром обороны (тогда эта должность называлась "Военный Министр СССР". Им был А.М. Василевский), Председатель Совета Министров СССР И.В. Сталин здесь ни при чем, по крайней мере согласно архивным документам.
Однако любители развить эту версию не перевелись. Так бывший корреспондент "Сталинского сокола", а ныне известный писатель А.З.Анфиногенов в романе "Таран" повествует о "позорище первомайского воздушного парада, когда флагман бомбардировщиков генерал Сталин просчитался с выходом на Москву и в районе Садового кольца истребители едва не врезались в его колонну...". В действительности же никакой "его колонны" не было. В.И.Сталин, пилотируя флагманский бомбардировщик Ту-4, вывел его и эскортирующих истребителей (по два слева и справа) в сложнейших метеорологических условиях на Красную площадь в точно установленное время и на заданной высоте.
Э.А. Хруцкий в опубликованной 29 августа 1999 года в "Московском комсомольце" статье "Тайны квартиры Василия Сталина, в которой я живу", пишет: "1 мая 1952 года последовал запрет командования: не использовать авиацию во время парада из-за погодных условий. Но генерал Сталин приказал поднять две эскадрильи. В результате разбился самолет. Разгневанный папаша снял его с должности и направил учиться в Академию Генштаба".
В действительности же в параде участвовало не две эскадрильи, а три авиационные дивизии, не было запрета на полеты, не было и снятия с должности.
Рассказывает генерал-лейтенант авиации в отставке Герой Советского Союза С.Ф. Долгушин - непосредственный участник того парада:
"Мою дивизию фронтовых бомбардировщиков Ил-28 в тот раз готовили к параду на аэродроме Чкаловский, под Москвой. Еще в начале апреля я "перегнал" из Калинина с нашего основного аэродрома Мигалово на Чкаловский 216 самолетов (3 полка по 72 самолета в каждом) и начал их готовить на парад.
Дело это для нас было знакомое, и ничего особенного в этом не было. К тому времени я лично таких парадов провел уже штук 10. В день 1 мая 1952 года мои самолеты должны были в 10 часов 45 минут пройти контрольный командный пункт в Куркино. Это в районе Химок. А потом по установленному курсу, строем, ориентируясь по спецдымам и проблескам спецпрожекторов лететь вдоль Ленинградского шоссе, Ленинградского проспекта и улицы Горького под облаками на Красную площадь. Последняя "отсечка" Исторический музей. На крыше гостиницы "Москва" был установлен командный пункт. Там должен был находиться заместитель Василия по боевой подготовке полковник Е. Горбатюк, а в Куркино на ЗКП1 - начальник отдела боевой подготовки полковник Б. Морозов. Они вели контроль полетов, вводили коррективы. Имели радиосвязь с нами. Командующим воздушным парадом, по приказу министра обороны, был В. Сталин. Всем парадом руководил командующий войсками МВО П.А. Артемьев. Принимал парад Л.А. Говоров. В параде было задействовано еще, по-моему, 50 самолетов дальней авиации Ту-4. Это мощный 4-моторный бомбардировщик, скопированный с американского Б-29. Может нести бомбовую нагрузку - 5 тонн, экипаж 11 человек.
Дивизия Ту-4 шла первой. Ее вел Василий Сталин вместе с командиром соединения полковником Лукиным. Они взлетали со своего аэродрома в Раменском. Потом шла моя дивизия фронтовых бомбардировщиков - 210 "основных" самолетов и 6 запасных. Я летел первым. А после нас шла Кубинская дивизия - истребители МиГ-15. Их было 150. Вел эту дивизию в тот раз командир одного из полков Алексей Микоян.
Заранее разрабатывалась плановая таблица, устанавливался строй "троек" и "девяток", рассчитывался пролет по времени, порядок стыковки колонн в воздухе, временной разрыв между колоннами и т.д.
Надо сказать, что работать здесь нужно очень точно. Время в воздухе измеряется секундами. Летит такая армада. Скорость для Ту-4 была установлена 450 км/час, для моих Ил-28 - 700 км/час, для МиГ-15
800 км/час. Разрыв между колоннами - 600 м. На карте-двухкилометровке каждый летчик имел свой маршрут и минутные "отсечки". Короче, все это у нас было отлажено до автоматизма. Все летчики - опытные, дисциплинированные асы. Шутить здесь нельзя.
1 мая 1952 года я встал в 5 утра, чтобы проверить готовность дивизии к параду. Погода была плохая. Особенно меня смущала низкая облачность. Видимость была сносной. Я распорядился связаться с гидрометеослужбой. Они дали облачность над Красной площадью 600 м. Это значит, что нижняя кромка облаков над землей находится на высоте 600 м. На параде летают, естественно, под облаками, а не над ними. Обычно мы перепроверяем сведения гражданской метеослужбы. Метеослужба Главного штаба ВВС дала облачность над Красной площадью уже 250 м. Тут позвонил Василий Сталин. Он выезжал на машине в Раменское, откуда должен был взлетать с дивизией Ту-4. Спросил про сводку. Я доложил, что дают противоречивую высоту облачности над Красной площадью - 600 м и 250 м, а в Чкаловском у меня над головой - 170 м. В Орехово-Зуеве, который мне нужно пролетать, вообще 40 м - все в тумане.
Василий приказал мне немедленно связаться с ЦКП1 ВВС и выяснить, как действовать. Я доложил дежурному по ЦКП метеосводку, тот доложил главкому ВВС Жигареву. После этого дежурный передал мне его приказ: "Работайте по плану!"
