Анатолий Корольченко - Битва за Кавказ
Что же произошло в тот день в гитлеровской Ставке? Какие события омрачили чело фюрера?
Ещё 1 сентября Гитлер приказал командующему группой армий «А» фельдмаршалу Листу прорваться 4-й альпийской дивизией через горные перевалы в Закавказье. Сюда же нацеливалась и 1-я альпийская дивизия «Эдельвейс». С 17 августа, вот уже более трёх недель, в заоблачной выси перевалов шли непрерывные ожесточённые бои.
Многие перевалы оказались в руках егерей. Оставалось спуститься с гор к морю. Но сделать это было непросто. Военная машина основательно забуксовала.
Лист неоднократно сообщал в Ставку, что вряд ли удастся пробиться к Сухуми через горы. Но Гитлер об этом и слушать не хотел.
— Главное — вырваться к Сухуми. Овладев этим городом, мы обеспечим наступление дивизий Руоффа у Новороссийска и Туапсе. После этого советские армии не устоят на грозненском направлении.
Тогда Лист связался с ближайшим советником Гитлера генералом Йодлем.
— Ни я, ни командир горнострелкового корпуса генерал Конрад не можем нести ответственность за дальнейшее бесперспективное наступление альпийских дивизий, — настаивал Лист. — Весьма желательно, чтобы вы прибыли сюда, в Сталино[2], где можно было бы обсудить план дальнейшего действия.
Иодль согласился.
Накануне приезда начальника штаба оперативного руководства генерала Иодля у Листа состоялся обстоятельный разговор с генералом Конрадом.
На марухском направлении полки 1-й горнострелковой дивизии имели призрачный успех. У Клухорского перевала егеря с трудом отбивали контратаки советских частей. Полки 4-й альпийской дивизии вели безуспешные бои у перевалов Санчаро, Умпырского, Аишха, Псеашха. У селения Псху егеря едва не угодили в окружение. Только счастливая случайность помогла им вырваться. В районе перевала Доу немецкий воздушный десант был уничтожен до последнего парашютиста.
А ведь до Сухуми всего тридцать километров!
Но даже если и вырвутся дивизии к этому черноморскому городу, они окажутся отрезанными от главных сил группы. Русские обязательно перехватят в тылу дороги и тропы...
Иодль прибыл к Листу 7 сентября. Туда же прилетел и генерал Конрад. Обсудив обстановку, все трое пришли к единому мнению: корпус действительно надо выводить с гор.
Когда Иодль, возвратившись от Листа, доложил Гитлеру свои соображения относительно отказа от задуманного прорыва в Сухуми, тот пришёл в неистовство.
Как мог начальник штаба оперативного руководства поддерживать план Листа, идущий вразрез с планами фюрера? И почему Лист, вместо того чтобы исполнить приказ, пытается его игнорировать? И это делает Лист, тот самый генерал, на которого так надеялся фюрер в своих планах!
— Гальдер! — обратился он к начальнику Генерального штаба. — Я отстраняю фельдмаршала Листа от командования группой «А». Он не в состоянии выполнить требуемое!
— Кого назначить вместо него?
— Пока командовать буду я. Но, полагаю, будет Клейст.
— Слушаюсь, мой фюрер.
9 сентября Гальдер записал в дневнике: «16.30 — визит генерал-фельдмаршала Кейтеля. Лист должен уйти со своего поста. Намёки на дальнейшие изменения в высших инстанциях. Видимо, это касается и меня...»
Фельдмаршал Лист в тот же день сложил с себя командование группой «А».
В предположении о своей участи Гальдер не ошибся. Гитлер не любил его за академизм, аргументированность своих решений, часто не совпадающих с его, фюрера, мнениями. Его устраивал такой начальник штаба, который беспрекословно выполнял бы то, что он говорил.
Последнюю запись в своём дневнике Гальдер сделал на 460-й день войны, 24 сентября 1942 года.
Начальником Генерального штаба сухопутных войск стал недавно испечённый генерал Цейтцлер, служивший в прошлом начальником штаба 1-й танковой армии, а позже во Франции у фельдмаршала Рунштедта, впавшего в немилость после разгрома у Ростова.
Глава 4.
ТЕРСКИЙ РУБЕЖ
В штабе Закавказского фронта
Вечером 25 августа в штаб Закавказского фронта из Грозного поступило донесение: наши войска сдали Моздок.
Прочитав его, командующий фронтом генерал Тюленев молча положил документ и, не скрывая волнения, закурил.
Он хорошо знал ту обстановку, что сложилась там, за хребтом, знал то многое, что должен знать командующий фронтом. Ему были известны и сила наступающей на Моздок 1-й немецкой танковой армии и немощь наших малочисленных отрядов, которые с трудом, на последнем дыхании, бились с танковыми дивизиями Клейста. Он даже подсознательно, не признаваясь себе в том, допускал вероятность сдачи Моздока. Но вот пришло сообщение — и в сердце кольнуло. После Моздока для немецких дивизий открывалось прямое направление к Грозному, а потом и к Закавказью.
Закавказье... Казалось бы, далёкий от войны край, но теперь и он опален огнём. И опасность не только на севере, где обороняется Северная группа войск фронта. Опасность и в тылу, у границы с Турцией и Ираном. Правители этих государств настроены к Советскому Союзу весьма недоброжелательно. Того и гляди, как бы ни ударили в спину.
С началом войны Германия усилила влияние в Иране, наводнила её разведчиками и диверсантами, создала многочисленные организации фашистского толка. Взбудоражились банды в отсталых племенах. Всё это делалось, чтобы в нужный момент нанести удар по Советскому Закавказью и Средней Азии, а также по Афганистану и Индии.
Советское правительство вынуждено было ввести 25 августа 1941 года на территорию Северного Ирана войска. Это право определялось договором, заключённым ещё в 1926 году.
Одновременно в южную часть Ирана ввела свои войска и Англия.
Эти действия сорвали фашистский план использования Ирана в качестве плацдарма для нападения. Угроза с юга в какой-то мере была снята.
Однако английское правительство, не будучи уверенным в силе Советской армии и верное политике захвата, в то же время срочно разработало свой план «Вельвет», по которому планировалось ввести в район Баку английские войска, якобы для его защиты. Советское правительство разгадало скрытые замыслы союзника и отвергло настойчивые притязания Черчилля на ввод английских войск в пределы Советского Союза.
Значительно сложней были взаимоотношения с Турцией. Её армия сосредоточилась у советской границы. Двадцать шесть дивизий находились в полной готовности. В стране велась широкая пропаганда о «Великой Турции», в которую включались Грузия, Армения, Азербайджан.
И вот Моздок.
— Пригласите Бодина и Рождественского, — сказал генерал Тюленев адъютанту.
Над картой склонились командующий фронтом, начальник штаба генерал-лейтенант Бодин и моложавый для генеральских погон начальник оперативного отдела Рождественский.
— Надо полагать, что севернее Терека Клейст не предпримет широких активных действий, — произнёс Бодин. — Это не выводит его к главной цели, к Грозному. Для захвата города он попытается овладеть районом излучины Терека. — Генерал обвёл карандашом лежащий к югу от Моздока район.
— Тогда противник попробует форсировать Терек? — предположил Рождественский.
— Совершенно верно. Причём с целью развития успеха попытается сделать это в ближайшие дни. А переправу он, скорей всего, организует у Моздока.
— Почему? — спросил Тюленев.
— Форсируя Терек у Моздока, противник близок к Малгобеку. — Карандаш переместился к югу, где в полутора десятках километров на Терском хребте находился небольшой городок с богатыми нефтью промыслами. — Заняв Малгобек, противник имеет доступ к Алханчуртовской долине, выводящей к Грозному и близкой к Владикавказу.
От Владикавказа на карте жёлтой ниточкой тянулась на юг, в глубину гор, Военно-Грузинская дорога. Такая же ниточка начиналась и у Алагира — восточнее Владикавказа — и тоже уходила на юг, к Кутаиси. Это Военно-Осетинская дорога.
Взятие противником Владикавказа и Алагира позволит ему использовать дороги для выхода в Закавказье.
— И где же он сосредоточит главные силы? — сдвинул брови командующий.
— Конечно, южнее Моздока, чтобы наступать на Грозный!
— Что вы предлагаете? — Генерал Тюленев испытующе посмотрел на Бодина.
Генерал Бодин всего два дня как в должности начальника штаба. До этого он работал в Генеральном штабе, и командующий хотя и слышал о нём как о вдумчивом специалисте, однако присматривался.
— Полагал бы уместным усилить оборону реки, для чего дивизиям 44-й армии занять рубеж от устья Терека до станицы Червлёной, а 9-й армии — западнее. — Карандаш указал на Хасав-Юрт, где располагался штаб 44-й армии. — На северный берег Терека, к Ищерской, вывести гвардейский корпус.
