Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.
С точки зрения национального менталитета беларусов, наш князь вполне мог именоваться «Чародеем», так как беларусы, будучи европейцами, никогда не обожествляли своих правителей. А вот с точки зрения азиатского менталитета Орды-Московии это кажется «кощунством», так как религиозные установки РПЦ Москвы требуют обожествлять правителей, а называть кого-то из них «непотребным» словом «колдун» — «портит» это святое правило. Видимо, именно «нестыковка менталитетов» кого-то и раздражает.
Кстати, Всеслав был еще и киевским князем, а в России царица Екатерина II ради своих политических целей повелела считать украинских князей Киевской Руси «российскими князьями». А поскольку своих монархов в России обожествляли, то обожествлению подлежал и Всеслав как киевский князь, пусть и недолгий. Поэтому не исключаю, что в XIX веке вполне мог появиться некий циркуляр РПЦ, запрещавший употреблять слово «Чародей» в отношении князя Всеслава. И сей циркуляр странным путем перекочевал из царской России XIX века в независимую Беларусь XXI века, в умы некоторых наших граждан, продолжающих вдохновляться идеями эпохи царизма.
Как версия это выглядит вполне возможным, а аргументом может являться «Краткая история Беларуси» Ластовского, изданная в 1910 году в Вильне (то есть при царизме). Рассказ о Всеславе там занимает две страницы (9—10), но ни разу автор не использовал словосочетание «Всеслав Чародей». Он лишь сказал в одной фразе:
«Своим умом, неспокойным характером и славой чародея Всеслав надолго остался в памяти народа; о нем ходили разные сказки-легенды, как о чародее, и некоторые из них попали в рукописные памятники». И все! Возможно, Ластовский опасался царской религиозной цензуры, всячески искоренявшей «сказки-легенды» нашего народа…
Что касается названия коллектива, то тут церковь вообще ни при чем — ведь никто не собирался освящать его. Еще в СССР был вокально-инструментальный ансамбль «Чародеи» — никому это название не казалось «крамольным»; есть популярная кинокомедия «Чародеи» по фантастической повести братьев Стругацких. Чем название «Чародеи» принципиально отличается от «Князь Чародей» — непонятно. Дело, видимо, не в чародействе, а в самом князе, который не нравится кому-то как часть беларуской истории. То есть вопрос гораздо шире.
Напомню, что у беларусов всегда были две главные конфессии: католическая и РПЦ Киева (с 1596 года — униатская). Но после восстания 1830—31 годов царизм ликвидировал в 1839 году нашу униатскую православную веру — с одновременным запретом богослужения и книгоиздания на беларуском языке (при этом были сожжены наши Библии и другие церковные книги). Также были отобраны все наши храмы, а вместо нашего духовенства привезены из России несколько тысяч русских попов. Вот так в 1839—1840 годах Беларусь впервые в своей истории «обрела» веру восточного соседа.
Во время восстания 1863—64 годов генерал-губернатор Михаил Муравьев прямо говорил, что одна Московская церковь тут больше сделает для колониального подавления беларусов, чем десять российских полков. Московская церковь активно поддерживала великодержавную политику царизма в Беларуси.
И как мне кажется, нынешняя Беларуская православная церковь, официально себя объявившая частью Русской Православной церкви (Московской, а не греческой), продолжает оценивать нашу историю и политику нашего государства не с позиций национальных интересов беларуского народа, а через призму царских установок. Ведь традиции сильны.
Напомню также, что с 1839 и по 1950-е годы был под запретом и Франциск Скорина. После 1839 года он стал «врагом» из-за того, что печатал религиозные книги на нашем языке, что отныне запрещалось. В 1930-е годы большевики массово сажали в тюрьмы беларуских студентов за то, что они «избрали своим жупелом националиста Скорину». То есть современник Колумба и беларуский первопечатник Скорина (1484—1537) был объявлен «жупелом буржуазных националистов» и «врагом трудового беларуского народа», хотя в его времена никакой «буржуазии» и «пролетариата» даже в зачатке не было. Это был акт национального геноцида по отношению к беларусам.
После смерти Сталина «реабилитировали» Скорину и вернули его беларускому народ. Но вот Московская церковь, которая вела (и ведет по сей день!) у нас службы не на языке народа, а на русском — иностранном для наших селян и горожан, сохранила по сей день крайне прохладное отношение к Скорине.
Вообще говоря, всякая национальная церковь должна быть хранительницей традиций и истории своего народа. Но Беларуская православная церковь национальная только по названию. Идея «фикс» ее руководства сводится к тому, что беларуский народ должен добровольно отказаться от своей независимости и войти в состав России: по одному сценарию — «субъектом федерации», по другому — шестью областями Северо-Западного федерального округа.
Полагаю, к этому следует добавить тот факт, что Всеслав «Чародей» восстановил свободу Полоцкого государства от Киевской Руси. То есть — от Руси вообще. Может быть, еще и этим он так не люб здешним митрополитам Московской церкви.
Однако россияне, вместе со своей церковью, напрасно себя к русским причисляют.
Украина — это единственная Русь.
Недавно в авторитетной газете «Украинская правда» была опубликована статья украинского историка Александра Палия под названием «Спор Руси с Московией закончится победой Украины». Историк писал:
«Все народы в свое время проходили бум внимания к истории. И это естественно, ведь только понимание своих истоков дает народу и государству твердую почву под ногами. Даже экс-президент Кучма по-своему приобщился к этой дискуссии: он заявил, что парламент должен принять закон, «который запрещал бы историкам в кавычках, которые пишут учебники, заниматься словоблудием».
Между тем, сегодня перед украинскими историками (равно как и перед беларускими) стоит вопрос не об ее переписывании, а наоборот — об очищении украинской истории от неподтвержденных фактов и огромных наслоений лжи.
Эта ложь была напрямую навязана в условиях тотального идеологического террора, когда имперские историки могли говорить все, что захотят, а за правдивое слово об украинской истории и даже за простое ее изучение сотни украинских ученых поплатились карьерой и самой жизнью.
Одна из ключевых имперских мистификаций — тезис о том, что нынешняя Россия якобы имеет какое-то отношение к истории Киевской Руси, а также, что отдельные ее территории когда-то были подконтрольны Киеву.
Во времена СССР замалчивался элементарный факт, что во времена Киевского великого княжества Русью являлась исключительно территория Центральной Украины. Это нынешние Киевская, Житомирская, Сумская и Черниговская области, а также части Винницкой, Черкасской и Полтавской областей.
С конца XII века Русью стали называть еще и Западную Украину. Доказательств тому так много, что советская историография просто не знала, что с ними делать, и издавала «пересказы» летописей вместо оригиналов. Что же касается летописей, то в них читаем следующее.
Под 1146 годом: «И Святослав, заплакав, послал к Юрию в Суздаль, сказал: «Брата мне Всеволода Бог взял, а Игоря Изяслав схватил. Пойди-ка в Русскую землю, в Киев».
Когда изгнанный из Киевщины Ростислав в 1149 году приехал к своему отцу Юрию Долгорукому в Суздаль, он сказал: «Слышал я, что хочет тебя вся земля Русская и черные клобуки».
Со временем летописец прибавил жалобу Юрия Долгорукого: «Сыновец мой Изяслав, на меня прийдя, волость мою разорил и поджег, а еще и сына моего выгнал из Русской земли и волость ему не дал, и меня стыдом покрыл».
После того как Изяслав Мстиславович в который раз выгнал Юрия Долгорукого из Киева, летопись под 1151 годом сообщает, что его сын Андрей Боголюбский «тем временем выпросил у отца пойти заведомо в Суздаль, говоря: «Осе нам уже, отче, тут, в Руской земле ни рати, ни чего другого. Так что потеплу пойдем».
Об очередном неудачном походе Юрия Долгорукого на Киев в летописи под 1154 годом сказано: «В том же году тронул Юрий с ростовцами, и с суздальцами, и со всеми детьми в Русь. И случился мор среди коней во всем войске его, которого же не было никогда». После смерти Киевского князя Изяслава Мстиславовича «той же зимы (1154 года) тронул был Юрий в Русь, услышав о смерти Изяславовой».
В 1174 году Суздальский князь Андрей Боголюбский, отвечая на обращение князей Ростиславичей, сказал: «Пождите немного, я послал к братьям своим в Русь. Как мне весть будет от них, тогда и дам ответ».
Когда Андрея Боголюбского убили заговорщики в основанном им городке Боголюбове под Суздалем, его придворный человек Кузьмин сказал: «Уже тебя, хозяин, пахолки твои не признают. Не так, как когда-то, когда купец приходил из Цесарограда, и из других краев, и из Русской земли… »
