Александр Омильянович - В Беловежской пуще
- Ну это та сволочь, проводник, как его там. Ну, тот, который знал подземный ход...
- Ах... он? Понимаю!
- Разве можно было этого ожидать?
- Конечно, нет... И что теперь?
- Его кандидатуру выбрал сам Фриватт по рекомендации гестапо. Впрочем... я не уверен. А может, в гестапо умышленно подсунули его Фриватту? Ты ведь знаешь, какое соперничество между нами и ими...
- Этому трудно поверить, чтобы он... - Штангер недоверчиво покрутил головой.
- Однако это так. Факты указывают на это. После выброски проводник, наверное, понял, что операция слишком опасна, поэтому завел группу Текстера в засаду, а сам перешел на сторону русских...
Через несколько дней, когда Штангер послал в эфир свою очередную шифровку, радиостанция Центра передала ему краткое сообщение: "Операция "Ксавпр" закончилась успешно. Поздравляем".
РОЖДЕСТВЕНСКИЙ ПОДАРОК
В Беловеже было несколько мест казни. Публичные экзекуции проводились прямо у входа в Национальный парк, напротив церкви. Почти у самых ворот в дворцовый парк стояло здание, некогда предназначенное для царской свиты. До войны в нем размещался почтамт, теперь здесь расположились комендатура жандармерии и отделение белостокского гестало, руководимое унтерштурмфюрером СС Киллером. Капитан Клаузер был там частым гостем. В подвалах этого здания, переоборудованных в тюремные камеры, содержались сотни людей. В основном это были заложники. Часть из них гитлеровцы отправляли в концентрационные лагеря, а остальных убивали на месте.
Когда в Беловежской пуще развернулась партизанская борьба, террор усилился. Летом и осенью 1942 года участились аресты подозрительных лиц, увеличилось число публичных казней перед церковью. Однако все эти жестокие репрессии но могли сдержать растущей ненависти населения, не могли подавить желания бороться против оккупантов.
Отделение гестапо и агенты Клаузера посылали в управление гестапо в Белостоке и в Главное управление имперской безопасности в Берлине тревожные донесения о растущем движении Сопротивления. Гитлеровское наступление провалилось. Шестая армия, окруженная под Сталинградом, переживала агонию.
В декабре 1942 года в Беловеж из Берлина прибыл штандартенфюрер СС Бруно Фляйнерт - уполномоченный Гиммлера и специалист по карательным операциям. В Беловеж он приехал, чтобы осуществить мероприятия по подавлению движения Сопротивления в этом районе и запугиванию местного населения.
Морозным декабрьским днем Штангер сидел в своей комнате и переводил документы, переданные ему Завелли. Это были сообщения от агентов, действовавших в районе Беловежской пущи. В одних сообщениях содержалась малосущественная информация, но были и важные: фамилии связных, членов подпольных организаций, места хранения оружия. Штангер только ему известными знаками делал выписки из этих сообщений. Шум низко пролетевшего самолета заставил его оторваться от работы. По звуку мотора он определил, что это "шторх".
Штангер подошел к окну. Самолет вынырнул из-за леса и удалился в сторону Беловежа.
Штангер снова уселся за стол, но в эту минуту в коридоре послышались шаги и в дверях появился лейтенант Хайден. Взглянув на него, Штангер спросил:
- Ну, что там случилось?
- Прячь бумаги, одевайся и едем!
- Куда? У меня много работы.
- Приказ майора.
- Но куда? - допытывался Штангер, убирая в сейф документы.
- Недалеко. Несколько минут назад звонили шефу; к нам прилетает какой-то важный тин из Берлина. Необходимо встретить его на аэродроме.
- Интересно. Не знаешь кто?
- Нет. Но майор, конечно, знает. Пойдем, скоро прилетит самолет.
Штангер быстро надел плащ и вышел вслед за Хайденом. В коридоре они встретили Завелли. Все трое сели в автомашину и помчались на аэродром. Они остановились на краю летного поля. На посадку шел "шторх". Солдат выпустил ракету, показывая пилоту направление ветра.
Вот самолет коснулся земли и, пробежав несколько десятков метров, остановился. К нему устремились майор Завелли и другие офицеры. Из кабины вылез немолодой уже мужчина в меховом комбинезоне и фуражке с эмблемой, изображавшей череп.
Штандартенфюрер СС Бруно Фляйнерт подал руку Завелли, а затем поздоровался с остальными офицерами,
- Полет прошел спокойно? - спросил Завелли.
- Спокойно, только было очень холодно и немного бросало.
Штангер оценивающим взглядом осмотрел прибывшего. "Высокий, хорошо сложен, около пятидесяти лет, быстрые пронизывающие глаза, неприятное одутловатое лицо... С какой целью он прибыл в Беловеж?" - размышлял Штангер.
- Я вижу, вы по профессиональной привычке, вероятно, пытаетесь отгадать, кто я, - неожиданно обратился к Штангеру Фляйнерт.
- У вас такой располагающий вид, герр штандартенфюрер, что мне приятно на вас смотреть, - с улыбкой ответил Штангер.
Фляйнерт смерил его колючим взглядом и повернулся к майору Завелли:
- Герр майор, где наиболее безопасное место для стоянки самолета?
- По-моему, герр штандартенфюрер, самолет должен вылететь на аэродром в Бельск-Подляски. Там есть ангары, квалифицированное обслуживание и надежная охрана.
- Прекрасно! В случае необходимости быстро вызову его сюда. Густав, обратился Фляйнерт к пилоту, - лети в Бельск. Помнишь тот аэродром, над которым мы пролетали? Там через два-три дня жди моего звонка.
Пилот отдал честь и пошел к самолету. Штангер и Хайден забрали дорожные вещи эсэсовца в автомашину. Фляйнерт занял место рядом с водителем, а Завелли с офицерами разместились на заднем сиденье. Хайден, наклонившись к шефу, тихо прошептал:
- Герр майор, кто этот гость?
Завелли приложил палец к губам и шепотом ответил:
- Из Главного управления имперской безопасности. Надо ждать интересных событий...
Когда онп входили во дворец, майор приказал Штангеру далеко не отлучаться, так как он может понадобиться.
Работа у Штангера не клеилась. Он никак не мог сосредоточиться. Его мысли были заняты прилетом высокопоставленного офицера СС: "Из Берлина самолетом? Значит, дело срочное. И мне велено не отлучаться из дворца. Что это значит?.. Из Белостока прибыла автомашина с номерным знаком СС... Что-то намечается..."
В кабинете Завелли началось секретное совещание. Кроме Завелли и его заместителей в нем принимали участие прибывший штандартенфюрер СС Бруно Фляйнерт, начальник службы СС и полиции Белостокского округа полковник СС Вернер Фромм, шеф гестапо в Белостоке майор Вильгельм Альтенлох и руководитель четвертого отдела гестапо капитан СС Лотар Хаймбах.
Выступал Фляйнерт:
- Рейхсфюрер СС уполномочил меня передать вам свое недовольство в связи с усилившимся бандитизмом в районе Беловежской пущи, Рейхсмаршал Геринг также очень недоволен настоящим положением дел. Напомню, что здесь были убиты старший егерь Тирпинг и унтерштурмфюрер Бертель. За это варварское злодеяние виновные до сих пор не понесли наказания...
Завелли, его заместители, Фромм и Альтенлох, а также все остальные офицеры внимательно слушали посланника Гиммлера и хорошо понимали, что означают эти суровые слова.
- Бандиты совершают диверсии на железных дорогах, убивают наших людей. Растет коммунистическое подполье. А вы? - Фляйнерт поднял голову и обвел присутствующих пристальным взглядом. - Я спрашиваю, что вы сделали, чтобы здесь царило спокойствие? Я слушаю вас, герр майор! кнвнул он Альтенлоху. - Вы назначены сюда, между прочим, для того, чтобы в Белостокском округе царило спокойствие.
- Герр штандартенфюрер, я преклоняю голову перед мудростью рейхсфюрера СС, но район Беловежской пущи действительно трудно удержать в повиновении. Территория кишит коммунистами...
- Какие меры вы принимали? Вот что меня интересует! - со злостью прервал его- Фляйнерт.
- Герр штандартенфюрер, шестого августа я приказал сжечь восемь деревень и расстрелять всех жителей, - вмешался в разговор Фромм.
- Это за уничтоженный пост в Рудниках? - уточнил Фляйнерт.
- Так точно!
- Результат?
- Незначительный, - признался Альтенлох, - Партизаны ненадолго затаились, но усилили свою деятельность в начале ноября, особенно седьмого...
- Это праздник их революции, - как бы про себя отметил Фляйнерт.
- Так точно, это их праздник. Вечером шестого ноября возле деревни Пшеходы диверсанты пустили под откос поезд, в котором направлялись на фронт подразделения СС и боевая техника.
- Какие потери?
- Локомотив и пять вагонов разбиты. Много убитых и раненых, продолжал докладывать Альтенлох. - Из лагеря в Хайнувке бандиты освободили несколько десятков военнопленных.
- Которые, конечно, вступили в банду?
- Так точно. Были разоблачены и убиты несколько наших агентов. Почти каждый день партизаны обстреливают поезда, портят железнодорожные пути и оборудование. Несколько раз они атаковывали наши автоколонны. Диверсионные акты совершаются также в Белостоке. Потери значительные, констатировал Альтенлох,
