Анатолий Уткин - СССР в осаде
Россию уже никто не изображает иначе как врага. Именно в декабре 1947 г. американские военные говорят то, чего от них еще никогда не слышали в адрес СССР. Начальник штаба воздушных войск генерал Спаатц: «Положение дел в мире продолжает ухудшаться, чему свидетельством является тупик в Лондоне; расширение внутреннего хаоса во Франции и Италии; ослабление силы центрального правительства в Китае.
СССР движется по дороге агрессии, и мы должны вступить на эту же дорогу. Американское общественное мнение в конечном счете потребует от нас остановить СССР вне зависимости от того, адекватна ли американская мощь. Мы особенно должны быть готовы к выступлению на Дальнем Востоке».
Американские ВВС требовали баз по всему миру, они создавали «стратегический кулак»— «Группу 70», которая географически расширяла ядерную монополию США. ВМС смотрели на Средиземное море — отсюда «простреливалась» вся Европа.
В Америке этого времени царит определенного рода почти «помешательство» в отношении стратегических возможностей авиации. Президентская Комиссия по политике в области авиации пользовалась несказанным авторитетом. Ее председатель Томас Финлеттер был фигурой национального масштаба. После 200 заседаний эта комиссия произвела 1 января 1948 г. на свет обсуждаемый повсюду доклад «Выживание в век авиации». Теперь авиация решала все. Именно от нее зависела национальная безопасность. Так думали многие миллионы в США.
Министр обороны Форрестол добавил к этой истине еще одну. «С моей точки зрения — а я думаю, что ее разделяют многие, — мы не можем говорить о безопасности Америки, не говоря о Европе, Ближнем Востоке, защищенности морских путей… Недостаточно быть просто Спартой». Председатель Финлеттер: «Наверное, и Афинам следовало бы быть немного сильнее». Форрестол: «Если бы Афины немного меньше занимались философией, если бы у Афин было немного больше щитов, это дало бы идеальную комбинацию» Генерал Спаатс сказал этой комиссии примечательные слова: «Террор низкого уровня, которым Россия парализует Италию, Францию, Англию и Скандинавию, может быть нейтрализован действиями из нашей собственной страны, учитывая нашу способность осуществлять атомное разрушение… Если Россия нанесет удар по США, только мощные военно-воздушные силы были бы способны нанести достаточный ответный удар, достаточно сильный, чтобы предотвратить разрушение нашей нации».
Идею активно поддержал Аверелл Гарриман: «Исходя из наблюдений и дискуссий с видными лицами Советского Союза, я пришел к безусловному для меня убеждению — ничто не пугает лидеров Советского Союза больше, чем американская воздушная мощь». Комиссия Финлеттера пришла к примечательным выводам: «Относительная стабильность может быть достигнута только лишь посредством настолько сильного вооружения Соединенных Штатов, что (1) другие нации не осмелятся атаковать нас и наши жизненные интересы ввиду сокрушительности ответного удара по ним и (2) если мы сможем остановить нападение на нас на самой ранней стадии».
Финлеттер боялся только пассивности населения, «неготового нести финансовое бремя расширенного военного механизма». Доклад Финлеттера был лишь одним из многих подобных же голосов.
В январе 1948 г. президент Трумэн запросил конгресс о 35-процентном увеличении бюджетных ассигнований на морскую авиацию. В целом 54 процента всего военного бюджета в 1949 финансовом году шло на авиацию. В феврале Комиссия по военно-воздушной координации потребовала утроения расходов на авиацию — того якобы «требовала международная обстановка».
Чем отвечала Россия? Министром обороны Польши в октябре 1949 г. стал маршал Рокоссовский, и в Польше была введена всеобщая воинская повинность, которая довела армию до 400 тыс. человек. В Чехословакию в 1950 г. были посланы 1000 советских военных специалистов, которые довели армию этой страны до 250 тыс. человек. Был на 80 тысяч увеличен контингент советских войск в Восточной Германии.
Укрепилась при помощи советских советников венгерская армия. В 1950 г. Советский Союз начал увеличивать свой военно-морской флот. Стратегический бомбардировщик «Ту-4» поступил на вооружение дальней авиации, но довольно скоро стало ясно, что эра поршневых двигателей на бомбардировщиках подходит к концу.
Ядерная стратегия
В целом, как представляется, на протяжении второй половины 40-х годов американская авиация сохраняла способность нанести несколько атомных ударов по крупнейшим советским индустриальным центрам— и в Вашингтоне отдавали себе в этом отчет. Анализ возможностей американской стратегической авиации, предпринятый по поручению ОКНШ в феврале 1950 г., показал, что в первые три дня атомной войны американские бомбардировщики могли, в зависимости от времени суток, тактики действий авиационных соединений и ответных действий советской ПВО, доставить до цели от 153 до 186 атомных бомб, потеряв при этом от 56 до 180 своих самолетов. В то же время у американских политиков и военных не было ясности относительно того, какие военные и политические последствия мог бы иметь атомный удар по советской территории.
Так, специально созданная комиссия ОКНШ в своем докладе JCS 1953/4 от 12 мая 1949 года попыталась оценить последствия осуществления одного из планов атомной войны против Советского Союза, известного как план «Троян». Согласно этому плану, принятому в 1948 году, предполагалось в течение 30 дней подвергнуть атомной бомбардировке 70 основных индустриальных центра в СССР, в результате чего, по мнению американских военных, должно быть выведено из строя от 30 до 40 % советского промышленного потенциала, 2 миллиона 700 тысяч советских людей должны погибнуть немедленно, еще 4 миллиона должны скончаться через некоторое время и, кроме того, 28 миллионов обитателей этих 70 городов должны были остаться без крова.
Выше уже говорилось о том, что в силу целого ряда технических проблем достижение столь решительных целей в столь короткий срок было в то время не по зубам для стратегического авиационного командования США. Но и в этом случае, по мнению составителей доклада JCS 1953/1, «способность советских вооруженных сил осуществить быстрое продвижение в избранных районах Западной Европы, Ближнего Востока и Дальнего Востока не будет серьезно ограничена».
В ряде разработок американских штабистов была предпринята попытка конкретизировать этот достаточно пессимистический вывод. В частности, для уточнения положений плана атомной войны против Советского Союза «Халфмун» ОКНШ провел в мае июле 1948 г. штабную игру «Пэдрон», в ходе которой анализировались возможные действия сторон на европейском, ближневосточном и дальневосточном ТВД в течение двух первых недель войны между Советским Союзом и его союзниками и США и их союзниками.
Вот к каким заключениям пришли американские военные аналитики: в течение первых 15 дней советским войскам и их союзникам всюду сопутствует успех. Гарнизоны американских войск и войск их союзников в Берлине и Вене капитулируют после непродолжительного сопротивления. Не встречая серьезного противодействия, Красная Армия подходит к Рейну, захватив по пути Данию и страны Бенилюкса.
Союзники СССР осуществляют успешные военные действия против Греции, а советские войска осуществляют успешные операции в Иране и Корее. Единственное светлое пятно — разгром советских воздушных десантов в районе Фэйрбэнкса и Анкориджа (Аляска), но вот район Нома (там же) оказывается под полным контролем советской стороны.
Выводы американских штабистов были совершенно безрадостны для творцов американской военной стратегии:
«Нет оснований сомневаться, что советская стратегия показала свою эффективность в достижении своих основных целей». И хотя временные рамки игры были сознательно ограничены, ее результаты не могли не сказаться и на общей оценке самого плана «Халфмун»: «Эта военная игра подняла серьезные сомнения относительно ценности стратегической концепции плана «Халфмун»… Стратегия плана «Халфмун» выглядит излишне рискованной, если только воздушная война не приведет к быстрой капитуляции войск противника…
Не может быть надежной стратегия, которая, вместо того чтобы выдвинуть возможные альтернативы, полагается главным образом на стратегию воздушной войны в условиях, когда отсутствуют важнейшие предпосылки, определявшие успех предыдущих воздушных наступлений».
Еще одна штабная игра под кодовым названием «Станнер» была проведена в октябре — ноябре 1948 г. для определения обоснованности еще одного американского плана третьей мировой войны — «Флитвуд». И снова выводы американских военных были далеко не оптимистическими: на пятый день военных действий на западноевропейском ТВД советские войска выходили к Рейну, а на седьмой день они должны были его форсировать крупными силами. Что еще хуже — по мнению американских военных аналитиков советская сторона с первого дня боев должна была установить и прочно удерживать превосходство в воздухе. При этом на западном берегу Рейна 26 наступающим на этом участке советским дивизиям должны были противостоять всего 7 американских, английских и французских дивизий.
