Владимир Сядро - История человечества. Россия
Потребовалось активное вмешательство иностранных представителей и категорическое гневное требование самого Франсуа Миттерана для того, чтобы к больному режиссеру разрешили приехать жене и сыну. Тогда же шведские врачи дали заключение о состоянии здоровья Тарковского. Диагноз был страшным: рак. Еще в детстве Андрей Арсеньевич болел туберкулезом, с тех пор постоянно кашлял. Стрессы довершили дело. Он стал жаловаться на слабость, а во время монтажа «Жертвоприношения» у него постоянно держалась невысокая температура, обеспокоившая даже его самого. Правда, он говорил, что смерти не боится и в нее не верит, поскольку в действительности существуют только страдание и боль. Режиссер отшучивался, что когда столкнется с этим вплотную, ему, возможно, станет страшно и он будет рассуждать иначе. Но… Мнения своего он так и не изменил. Его друг, кинооператор Франко Терилли, вспоминал, как Тарковский попросил его немедленно приехать в декабре 1985 г. к нему во Флоренцию и при встрече рассказал, что у него рак, но сам он этого не боится. Хотя врачи предупредили, что жить Андрею Арсеньевичу осталось совсем немного.
В то время Тарковские находились в сложном материальном положении, поскольку у режиссера не было медицинской страховки, деньги за последний фильм еще не были получены, а одно обследование сканером стоило 16 тыс. франков. Сам же курс лечения требовал еще 40 тыс.
Из безнадежной ситуации Андрея вытащила Марина Влади: узнав о страшном диагнозе, она не задумываясь выписала чек на необходимую сумму. Позднее ее муж, профессор Леон Шварценберг, стал лечащим врачом Андрея Арсеньевича. Пройдя курс лечения, больной почувствовал себя значительно лучше, и 11 июля 1986 г. покинул клинику. Но Марина Влади не выпустила его из-под своей опеки, поселив Тарковских у себя. Режиссер даже смог продолжить работу над монтажом ленты, но вскоре решил уехать в ФРГ, чтобы лечиться в модной клинике. Влади не раз говорила, что он поступил так, последовав совету «не очень умного друга». Но надежды Андрея Арсеньевича не оправдались. Его уже не могла спасти даже самая престижная клиника. Он вернулся в Париж, где прошли последние месяцы его жизни. Режиссер сохранял уверенность в том, что он все равно выздоровеет, особенно воспрянув духом после того, как во Францию приехал его сын.
Тарковский работал до последнего момента, а книгу «Запечатленное время» вообще завершил за девять дней до смерти. Несколько дней он принимал морфий для обезболивания, но при этом сознание его оставалось совершенно незамутненным, он не лишался своей собранности. За 10 дней до смерти он прислал Терилли листок, на котором были нарисованы бокал и роза, а вскоре по телефону он простился со своим другом. До последнего часа Андрей Арсеньевич был в полном сознании. 29 декабря 1986 г. он позвонил жене, просил ее приехать. При встрече шутил, смеялся, очень боялся, что Лариса уйдет. Они расстались, когда пришла ночная сиделка: жена Тарковского практически не спала предыдущие три месяца, каждые три часа подавая мужу лекарства, так что ей просто необходим был отдых. Она даже не представляла себе, что говорила с Андреем последний раз в жизни…
Тарковский умер в тот же день. Его отпевали в Свято-Александро-Невском соборе, во двор которого пришли сотни людей. На церковных ступенях Мстислав Ростропович играл возвышенно-строгую «Сарабанду» Баха. Последнее пристанище Андрей Арсеньевич обрел на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Он часто говорил, что в творчестве ему помогает сам Бог. Поэтому над его могилой была установлена плита с надписью: «Человеку, который увидел Ангела». Итог жизни знаменитого режиссера можно подвести стихами его отца:
Я – свеча. Я сгорел на пиру. Соберите мой воск поутру, И подскажет вам эта страница, Как вам плакать и чем вам гордиться.
Терешкова Валентина Владимировна
(Род. в 1937 г.)
Первая в мире советская женщина-космонавт и женщина-генерал. Герой Советского Союза.
Идея женского космического полета возникла из политических соображений. Известно, что генерал Н. Каманин приступил к организации женской космической группы, познакомившись в Америке с летчицей Дж. Кобб из отряда астронавтов: нельзя было допустить, чтобы американка полетела в космос раньше нашей. В последние годы, когда космонавтика перестала быть областью закрытой для критики, в прессе неоднократно поднимался вопрос: а нужен ли был вообще полет женщины в космос?
Разумеется, он был нужен – в первую очередь для поддержания и развития мифа о преимуществах социализма. Сам С. П. Королев, выступая перед журналистами, результат полета поставил во главу угла: «Полет Терешковой – это прежде всего одно из самых ярких доказательств равноправия советских женщин, их большого мужества».
Первая женщина-космонавт родилась 6 марта 1937 г. в деревне Масленниково Тутаевского района Ярославской области в семье крестьян-колхозников. Отец Валентины погиб в финскую войну, и ее маме пришлось в одиночку воспитывать троих детей. На каждого из них она получала пособие – по 50 рублей, а буханка хлеба стоила тогда 200…
Вскоре семья переехала в Ярославль, где Валя пошла в школу и закончила семилетку, затем вечернюю школу рабочей молодежи. В конце июня 1954 г. она устроилась в сборочный цех Ярославского шинного завода, а в следующем году перешла на комбинат технических тканей «Красный Перекоп», где работала браслетчицей. В 1956 г. Валентина поступила в Ярославский заочный техникум легкой промышленности.
Кроме работы и учебы в техникуме девушка посещала местный аэроклуб, занималась парашютным спортом, совершила 163 прыжка с парашютом и стала перворазрядницей. На «Красном Перекопе» Терешкова вступила в комсомол, а в 1960 г. была избрана секретарем комсомольской организации комбината и успешно закончила техникум.
Мать не одобряла увлечение дочери парашютным спортом, считая, что это занятие для мальчишек. Несколько раз она запирала ее дома, не пускала на аэродром, но та все равно сбегала. «18 августа 1961 г., в День Воздушного флота ярославцы собрались на набережной. Пришли мама, брат с сестрой. По громкоговорителю объявили: прыгает Валентина Терешкова. Я приводнилась в Волгу. И вот, мокрая, подхожу к маме: “Ты видела, как я прыгала?” А она очень серьезно отвечает: “Разобьешься, домой не приходи!”»
Освобожденным секретарем комитета комсомола на комбинате «Красный Перекоп» Терешкова проработала до 1962 г., когда была зачислена в отряд советских космонавтов. Валентина прошла полный курс подготовки к полетам на кораблях типа «Восток». Соперниц по фортуне у нее оказалось четверо – Валентина Пономарева, Ирина Соловьева, Татьяна Кузнецова и Жанна Еркина. Окончательный выбор счастливицы сделал сам глава правительства Н. С. Хрущев. Говорят, стрелка весов склонилась в пользу Терешковой благодаря ее безупречному пролетарскому происхождению, но, возможно, были какие-то и другие аргументы, пока неизвестные, в одночасье превратившие ее в женщину-легенду.
16—19 июня 1963 г. Терешкова совершила свой исторический полет в космос на ракете «Восток-6», находясь на околоземной орбите вместе с кораблем «Восток-5», пилотируемым Валерием Быковским. Ее позывной «Чайка» 48 раз облетел вокруг планеты, а общая продолжительность полета составила 2 суток 22 часа 50 минут.
Она до сих пор остается единственной женщиной – командиром космического корабля. Светлана Савицкая, Елена Кондакова, да и американские женщины-астронавты летали только в составе экипажей. А Терешкова была одна. В том, чего ей это стоило, она и сейчас не признается: «Бог знает, что писали: и что меня тошнило, и что лежала влежку. Но ведь мое состояние во время полета зафиксировано приборами телеметрии, кроме того, все снималось на кинокамеру. И при желании все это можно просмотреть. Если бы мне было так плохо, как говорят, разве смогла бы я выполнить намеченную программу? По сделанным мною из космоса снимкам и наблюдениям в науке существует целое направление. Конечно, были огромные нагрузки, особенно во время приземления».
Первые корабли серии «Восток» напоминали их пилотам консервные банки. Гагарин, Титов, Попович не то чтобы встать в полете, но даже шевельнуть рукой не могли. Трудно представить себе трехдневное пребывание женщины на борту в таких условиях. Говорят, вернувшись на землю, Гагарин не смог вспомнить месяц, число, забыл имя конструктора Королева; всегда жизнерадостный и веселый, он в течение целой недели пребывал в жесточайшей меланхолии. По мнению специалиста по послеполетной адаптации космонавтов Виталия Воловича, женский организм оказался абсолютно неприспособленным к условиям полета в безвоздушных пространствах.
Эксперимент оказался явно преждевременным. Желание обогнать само время – этим пороком всегда страдали большевики – дорого обходилось человеку в советской стране. Если у мужчин-космонавтов кальций в организме восстанавливался за 10–12 дней, то Терешкова не могла встать на ноги около месяца. Всепроникающие космические лучи действовали на женщину иначе. Кости стали хрупкими, ломались от небольшой нагрузки, нередко возникали кровотечения. Тот же Волович утверждает, что Валентина всю жизнь живет под угрозой на ровном месте сломать ногу или истечь кровью от крохотной ранки.
