Жанна Долгополова - Чтобы мир знал и помнил. Сборник статей и рецензий
А в Германии и Австрии представители «Движения» и местные волонтеры начали готовить «киндертранспорт» – транспортировку самых обездоленных детей. Первый «киндертранспорт» отправили из Германии в Британию 1 декабря 1938 года. В нем было двести детей из еврейского дома сирот в Берлине, разграбленного и разрушенного в «хрустальную ночь».
Взяв на себя чехословацких детей, Николас Винтон должен был сам сделать все, что в «Движении по спасению детей Германии» делалось совместными усилиями многих и многих. В это время в Праге работало пять комиссий, имевших дело с разными слоями беженцев: еврейская, католическая, коммунистическая, австрийская и немецкая; был еще комитет помощи писателям. Прежде всего, решил Винтон, необходимо составить общий список самых обездоленных детей, и добился, чтобы каждая комиссия передала ему списки своих нуждающихся детей. В основном это были списки сирот: родители арестованы, пропали без вести, брошены в лагеря, госпитализированы, скрываются от преследований и т. п. Кроме того, Винтон ежедневно объезжал временные лагеря беженцев, разбитые вокруг Праги, выискивая в них самых неблагополучных детей, и добавлял их имена к общему списку «от комиссий», а заодно искал через посольства разных стран возможность эвакуировать детей из Чехии. Откликнулись шведы, и Винтону удалось тут же отправить двадцать детей в Швецию. А кроме того, он превратил свой гостиничный номер в офис «по детскому вопросу», и туда не прекращался поток просителей. Как правило, это были родители, ищущие любые пути спасения детей. Он и их добавлял к списку.
Его рождественские каникулы кончились, но Лондонская фондовая биржа, где он служил, продлила их еще на десять дней. Винтон вернулся в Лондон 16 января 1939 года. В его списке было около двух тысяч имен. Он тут же обратился за помощью к «Движению», спасавшему детей из Германии и Австрии, но ему отказали, сославшись на нехватку денег (потом, правда, они помогли Винтону разместить несколько десятков «его детей»). В БКПЧБ, перегруженном заботами о взрослых беженцах, ему тоже отказали в помощи. Нет, так нет…
И Винтон пошел своим путем. Он заказал несколько пачек типографских бланков, на которых значилось:
Британский Комитет Помощи Чехословацким Беженцам____________________ Детская Секция ____________________Адрес организации ____________________{он же домашний адрес Винтона}Почетный секретарь ____________________ Николас ВинтонВыглядело правдоподобно и официально. На этих бланках Винтон рассылал запросы в школы-пансионаты, общежития-коммуны, туристские базы и во все известные благотворительные организации любых конфессий – ведь он спасал жизни, а не вероисповедание. Откликались быстро, хотя и не всегда так, как ему казалось, разумно. Какие-то христианские доброхоты упрекали его за то, что он рвет семейные узы, раздавая братьев и сестер в разные семьи. И в ответ он напоминал, что в воспитанники чаще всего берут люди среднего (пять тысяч фунтов стерлингов в год) и ниже среднего достатка, и при таком материальном положении едва ли возможно содержать и второго приемного ребенка. Какие-то ортодоксальные раввины выговаривали за то, что он отдает еврейских детей в христианские руки, на что Винтон отвечал: «Я – человек не религиозный, и мне все равно, еврейских ли, коммунистических, католических или еще каких детей я вызволяю из опасности и в чьи спасающие руки их передаю… Возможно, я делаю то, что с религиозной точки зрения выглядит не так, но, с другой стороны, дети-то живы! А что лучше – мертвый, но еврей или живой еврей, но прозелит?»
Нарекания нареканиями, но детей разбирали быстро и в частные школы-пансионаты, и в сельскохозяйственные коммуны, и в семьи. Тем, кто колебался, кого (девочку или мальчика, старшего или младшего возраста, светло– или темноглазых и т. п.) взять на воспитание, Винтон высылал фотографии детей. Его самодеятельность увенчалась успехом: меньше чем за пять месяцев из Чехии в Британию прибыло шестьсот шестьдесят девять «винтоновских» детей.
Первый транспорт с двадцатью детьми вышел из Праги 14 марта 1939 года, когда страна была еще независимой. На следующий день, объявив Чехию протекторатом Третьего рейха, нацистские войска заняли Прагу. Новые хозяева относились к иностранным волонтерам недоброжелательно, многих из них часами держали на допросах, устраивали обыски в гостиничных номерах и служебных помещениях. Но тем не менее «киндертранспорт» не запрещали: 19 апреля 1939 года из Праги вывезли очередных тридцать шесть детей; через десять дней уехало еще двадцать девять человек; 13 мая – шестьдесят один человек; 2 июня – сто двадцать три человека; 1 июля – двести сорок один человек; 20 июля – семьдесят шесть человек; 2 августа 1939 года – шестьдесят восемь человек.[93] Путь длиною в тысяча триста километров проделывали поездом по Чехии, Германии, Голландии, паромом через Ла-Манш до английского порта Хэридж, а оттуда снова поездом в Лондон.
Николас Винтон, за разовым исключением, не встречал прибывших детей на вокзале – он в это время находился на службе. Встречала его мама – Барбара Винтон, женщина энергичная, организованная и инициативная. Она и в дальнейшем поддерживала связь с размещенными детьми, некоторых навещала, улаживая недоразумения, утешая, исправляя ошибки. Некоторые «лондонские дети» приходили к ней в гости.
А Николас Винтон переключился на другие заботы, тем более что началась война, и он всю войну был летающим летчиком Королевского военно-воздушного флота. Потом пришла мирная жизнь и другие дела… А он из числа тех, кто, выполнив намеченное, ставит точку и переходит к очередному неотложному делу, завершив которое, вновь ставит точку и вновь находит новое дело, не предаваясь при этом шумным воспоминаниям о минувших днях. Иными словами, Винтон «забыл» о пражском «киндертранспорте». Но на склоне лет, решив привести в порядок скопившиеся за жизнь бумаги, наткнулся на потертый портфель. В нем оказались листы с наклеенными детскими фотокарточками, объяснительные записки, письма от частных лиц и различных организаций, копии его ответов на них, иммиграционные формуляры, домашние адреса их родителей, поручителей и тех, кто брал «в воспитанники» и длинный список неанглийских имен. Он собирался портфель выбросить – кому из его потомков он когда-нибудь будет интересен и понятен? Но его жена, пережившая нацистскую оккупацию Дании, воспротивилась: «Как можно, это ведь людские жизни?!»
В процессе поисков тех, кому содержание портфеля представилось бы исторической ценностью, супруги Винтоны встретилась в мае 1988 года с Элизабет Максвелл, женой британского медиамагната Роберта Максвелла (1923–1991). Роберт Максвелл по всем статьям мог бы оказаться в списке «винтоновских детей». Чешский еврей, он родился в местечке Слатинске Долы в Прикарпатской Руси.[94] Когда Венгрия отторгла территорию от Чехословакии (8 ноября 1938 года), пятнадцатилетний Роберт Максвелл (тогда еще Ян Людвик Хох) поспешил в поисках работы сначала в Вену и Париж, а в 1940 году добрался до Англии, отважно воевал в рядах британской армии и закончил войну с многократными награждениями за боевые заслуги.[95] Его жена Элизабет Максвелл, историк, окончившая Оксфорд, положила много времени и труда на то, чтобы Британия знала и помнила о Катастрофе Второй мировой войны, а также на то, чтобы установилось взаимопонимание и уважение между еврейством и христианством.[96]
Готовя газетную статью и телепередачу о Винтоне, Элизабет Максвелл отправила по довоенным адресам, взятым из винтоновского портфеля, письма с просьбой рассказать о последующей судьбе чехословацких детей. И получила около ста пятидесяти ответов, шестьдесят из них – от самих детей! В феврале 1988 года газета «Сандей Миррор» на многих разворотах поместила статью «Затерявшиеся дети» о Винтоне и «киндертранспорте» из Праги. Вечером того же дня в телевизионной программе «Сама жизнь» зрители увидели и услышали самого Винтона. В студии находилось и трое его «чешских детей». С одним из них, придя на студию, Винтон приветливо раскланялся: они многие годы работали в одном благотворительном комитете, но знали друг о друге, разумеется, ровно столько, сколько нужно для пользы дела. В конце программы ведущая прочитала «список Винтона» – шестьсот шестьдесят девять имен – и попросила их носителей отозваться.
Телестудию и редакцию газеты засыпали звонками и письмами. Некоторые писали, что уже слышали о Николасе Винтоне: он построил дом для престарелых в пригороде Лондона и все годы поддерживал его материально и духовно; за это в 1983 году он был удостоен звания MBE (Member of the British Empire, или Представитель Британской Империи), честь, которую оказывают за отменную общественную деятельность; и что неудивительно, что такой человек и в молодости заботился о слабых. Другие писали, что знают Винтона, искусного фехтовальщика, и организованные им ежегодные турниры, которые носят его имя – «Винтон Кап», и что их не удивило, что человек, столь виртуозно владеющий шпагой, решительно бросился на помощь беспомощным.
