Йожко Шавли - Венеты. Наши давние предки
Изображение пахаря с плугом на ситуле Чертоза культуры Вилланова
Простой деревянный плуг (рало, соха)
Усовершенствованный вариант плуга на колесах
От прежнего населения вновь прибывшие славяне якобы унаследовали крупный рогатый скот, отличавшийся длинными рогами, который в Норике разводили римляне, а также определенные виды лошадей. А со своей прежней родины они якобы привнесли птицеводство и пчеловодство.113 Однако все эти утверждения противоречат друг другу!
Необоснованно уже само утверждение о заимствовании слова «плуг», как несловенского термина.114 Еще более лишено оснований утверждение о том, что славяне позаимствовали кельтско-римское или германское слово, обозначающее плуг, но не само орудие, даже несмотря на то, что археология для т. н. карантанского периода не обнаружила соответствующих предметов. Не все находки можно однозначно классифицировать, иногда же они и вовсе не доходят до нас.
Однако уже то предположение, что т. н. исконное население утащило с собой в Рецию двухколесные плуги, чтобы не оставлять славянам, но оставило им длиннорогих коров и некоторые породы лошадей, звучит совершенно наивно. А если двухколесные плуги остались в Восточных Альпах, то что — гипотетически переселившиеся на эту территорию славяне не догадались бы, как это применяется, и остались бы при своих орудиях? Неужто они были так тупы и неотесаны? Пусть в это верит тот, кому в это хочется верить!
В 1985 году в местечке Себенье у города Блед был найден клад — богатые орудия и оружие, изготовленное в первой трети 9 в., т. е. к т. н. словенскому периоду Карантании. В составе этой находки были обнаружены также железные лемеха в форме лопастей и заостренной формы, а также различное оружие и сбруя для боевых лошадей.115 Экспертное изучение находок привело к выводу, что в это время в деревнях вокруг озера Блед жили свободные граждане с семьями, причем у каждого было собственное натуральное хозяйство, и они время от времени участвовали в походах тяжелой кавалерии116 — самом современном роде войск для того времени, построенном по франкскому образцу.
Таким образом, рушатся утверждения о том, что карантанцы не знали плуга, о неразделенном поле, и, следовательно, предположение о семейной «задруге» и миф о «небоевитости» карантанцев.
Археологические находки лишь подтверждают то, что некоторые немецкие и австрийские исследователи обнаруживали и ранее. Уже до Первой мировой войны К. Рамм допускал существование славянского плуга в Альпах (1908). После Второй мировой войны X. Корен установил, что плуг уже издавна был известен в этих землях, которые никогда не обрабатывались баварским населением (1950). Характерно также и его открытие, что более древняя соха, которая считалась типичной для славян, распространена в Тироле, в особенности в Южном Тироле, куда славяне, как считалось, не успели добраться. Однако, такое состояние дел полностью согласовывается с территорией, где до настоящего времени сохранились словенские топонимы, которые через территорию Тироля достигают территории центральной Швейцарии.
Особого внимания в ряду «косвенных» доказательств о заселении славянами Альп в 6 веке заслуживает утверждение о том, что славяне принесли с собой навыки птицеводства и пчеловодства. Это утверждение абсолютно не вяжется с немецко-националистическими концепциями, в которых славяне предстают порабощенным малокультурным этносом, которому нашел призрачное обоснование Й. Пейскер, историк университета в Градце (1905).117 Германские и турецко-татарские соседи будто бы уже в древнейшей истории подчинили славян и, владычествуя над ними, не допускали их до животноводства. Тогда славянам пришлось отправиться в свой гипотетический поход через Карпаты без скота, без лошадей, лишь с гуртом кур, уток и гусей. И, похоже, с пчелиными ульями за спиной? Подставляясь под набеги соседних конных народов? Какой народ стал бы переселяться таким способом?
Поскольку как мед в античное время и еще задолго до него был единственным подсластителем, пчеловодство в древнем хозяйстве занимало важное место. В Альпах оно было распространено еще до римлян. Если бы его сюда занесли славяне при их предполагаемом переселении, альпийское пчеловодство имело бы сходные черты с методами, распространенными у других славянских народов, но таковых нет. Характерно и то, что в словенском языке нет терминов, которые относились бы к бортничеству, которое было характерно для северных и восточных славян.118 Если принять, что традиция пчеловодства у словенцев не прекращалась, и наоборот, в последнее время переживала интенсивное развитие, вряд ли такой слой терминов, если бы он существовал, был бы предан забвению.
Более того, традиционный словенский улей, называемый «kranjic», до нашего века был распространен как в Крайне, так и в Приморье, Штирии, Каринтии, а также далее вдоль долины Путрицы в Изарко (Eisacktal), через города Бриксен, Бозен, Меран и их окрестности в Винтшгау, затем через Режу (Reschen-Pass) в Энгадин и далее в кантоне Грисун.119 На всей территории Восточных Альп до сего дня распространено название «краньская пчела» (Apis mellifica carnica), называемая австрийскими соседями «корошской», а в новейших трудах — «норикской», так как ареал ее распространения — территории, некогда входившие в Норик.
Случайно ли то, что распространенность словенского улья совпадает с альпийской территорией, на которой множество словенских имен, и тянется через хребты Высоких Тур на запад? И случайно ли, что краньская пчела упоминается прежде всего на территории бывшего Норика? Думается, что нет!
Скот и горы
Уже в доримские времена в Норике существовала порода тяжелых альпийских лошадей, которые достаточно точно изображены на больших серебряных монетах. В римское время конские фигуры стали еще более часто изображаться на каменных надгробиях. По свидетельству источника от 507 года (Cassiod. var. III 50), существовала и более мелкая порода. Очевидно, упоминаемые разновидности лошадей были хорошо приспособлены к местным условиям: лошади более крупной и тяжелой породы запрягались в тяжело груженые повозки, которым приходилось одолевать крутые подъемы; лошади меньшего размера использовались для навьючивания и работы. Как следует из некоторых упоминаний, здесь разводили также и скаковых лошадей.
Путем скрещивания пород в более поздние времена, как считают исследователи, был получен норикский конь, известный также под названием «пинцгаузская порода» (Пинцгавец), по наименованию Солноградского района Пинцгау. Он стал распространяться также в Каринтии, Штирии и в Крайне, где впоследствии возникли различные вариации породы.
При этом опять возникает вопрос, зачем бы вдруг местные жители, если они и в самом деле под натиском славян отступили на запад, оставили в Норике дома и лошадей? А сами словно бы двинулись в путь пешком, неся все самое необходимое на спине или толкая перед собой на тачках? Вот уж странное заключение!
Не менее странными представляются утверждения усердных историков относительно животноводства в Норике. Считается, что длиннорогий крупный рогатый скот привнесли в Норик римляне. Однако более уместным было бы считать, что его вывело само население Норика в то время, когда здесь находились римляне.
Крупный рогатый скот в Норике не преобладал и сохранился здесь лишь в качестве одной из местных пород. Он стал основным материалом для селекции и возникновения в Восточных Альпах различных пород светлой масти, от которых происходят также и краинские «блондинки»; такой скот отличается разнообразием оттенков. Светлый окрас и удлиненные рога являются признаками исходной породы.
Намного ближе к исходному крупному рогатому скоту с менее длинными рогами, присутствовавшему в Норике, стоит несколько облагороженная порода «пинцгау», бело-пятнистая и рыжеватокрасная, в т. ч. и рыжей масти, которая вплоть до недавних времен была распространена в Юлийских Альпах и, разумеется, в окрестностях Пинцгау, а также Солнограда (Зальцбурга).
Норикский конь породы Пинцгау (Pincgavec)
И здесь представляется маловероятным, если бы т. н. норикские старожилы в самом деле оставили свои края, не угнав с собой скот и оставив его новоприбывшим славянам. Обстоятельства говорят о том, что проживавшие в селах норичане остались вместе со своими стадами дома и что славянского переселения с Балкан в Альпы не было вовсе.
В пользу этого свидетельствуют также весьма разнообразные способы хозяйствования в Альпах, если сравнивать их с теми, что приняты на Динарском нагорье. Основа альпийского хозяйства — разведение крупного рогатого скота, прежде всего молочных пород, с традицией сыроварения в горах. Динарское хозяйство основывается на овцеводстве. Альпийские же склоны уже в римские времена находились в общественном пользовании.120
