Изабель Хендерсон - Пикты. Таинственные воины древней Шотландии
Фибулы из золота и граната из Саттон-Ху украшены каждая двумя парами переплетающихся кабанов, трактованных очень условно (рис. 20, в). Эти кабаны, с высоко торчащей на хребте щетиной, мощным наклоном плеч и голов и детальной (хотя и стилизованной) проработкой рыл и копыт очень напоминают мощные очертания кабана из Нокнагэла и детальную, изящную прорисовку копыт кабана из Дорза (рис. 20, б, в). К этой подборке кабанов мы можем добавить (только для зрительного сравнения) изображение галло-романского кабана в руках так называемого «бога из Эффинье» (рис. 20, а).
На щите из Саттон-Ху изображено похожее на дракона существо из позолоченной бронзы. Его извивающееся тело снабжено парой крыльев (или плавников). Образ этого существа, с его выразительной головой на мощной шее и плотно прижатыми к телу плавниками, дает — среди всех изделий раннего Средневековья — наилучшую параллель к любопытному зверю на пиктском камне из Рини и на пластинках из Норрис-Ло (рис. 21).
Судя по всему, изображения животных, как реальных, так и фантастических, которые имеют много общего с пиктскими мотивами, входили, как мы видим, в обычный репертуар кузнецов и ювелиров, которые в первой половине VII века работали на своего покровителя — короля англов. Можно было бы только гадать, есть ли у англских и пиктских изображений зверей какой-то общий прототип — римский или британский — и действительно ли англские изображения повлияли на пиктские или наоборот, если бы искусство ювелиров из Саттон-Ху не было столь непосредственно связано с миниатюрами древнейшей из великих рукописей Евангелия VII века. Речь идет о Евангелии из Дарроу, которое хранится в библиотеке Тринити-колледжа, Дублин. Искусствоведы много спорили о том, кто был автором орнаментов в Евангелии из Дарроу — англские или кельтские писцы. Однако открытие сокровища в Саттон-Ху сделало теорию об английском происхождении этой рукописи почти неопровержимой.
Страница-заставка, которая предшествует в Евангелии из Дарроу Евангелию от Иоанна, украшена орнаментом. В центре страницы мы видим переплетенные ленты, перемежающиеся с круглым орнаментом, которые говорят на том же смелом художественном языке, что и золотая пряжка из Саттон-Ху. Эти круги среди переплетений содержат ступенчатые узоры, похожие на ступенчатые золотые ячейки для гранатовой эмали на пуговицах, пряжках и других украшениях из СаттонХу. На боковых орнаментах страницы-заставки Евангелия от Иоанна мы видим переплетающихся изящных зверей с длинными челюстями и окаймленными лапками, похожими на существ с кошелька из Саттон-Ху и, следовательно, и на «пиктского зверя» (рис. 22).
Рис. 22. Книга Дарроу. Кусающиеся звери
В Евангелии из Дарроу фигурируют четыре символа евангелистов: человек — символ евангелиста Матфея, лев святого Марка, телец — символ Луки и орел святого Иоанна. Эти символические существа изображены каждое на отдельной чистой странице в окружении пышной орнаментальной рамки. Лев показан очень похожим на волка и напоминает вставших на задние лапы львов на кошельке из Саттон-Ху. Орел евангелиста Иоанна выглядит как ювелирное изделие: он изображен жестким, статичным; перья разделены на сегменты точно так же, как ювелир составил бы изображение орла из золотых ячеек и вложенных в них камней. Этот орел — практически рисованное изображение какого-то украшения типа тех, что были обнаружены в сокровище Саттон-Ху, и, может быть, он вышел из мастерской того самого художника-ювелира, который теперь уже трудился не над украшениями для особы короля-язычника, а над Евангелием Творца Вселенной. Крылья орла тяжело свисают по бокам, совсем как плавники дракона на щите из Саттон-Ху.
Изображения символов евангелистов в Евангелии из Дарроу значительно отличается от тех же символов в более позднем Евангелии из Линдисфарна, а также и от более раннего изображения святого Луки в Евангелии святого Августина — знаменитой и оказавшей большое влияние на искусство Англии рукописи, которую привезли из Италии в Кентербери около 600 года. В отличие от них в Евангелии из Дарроу показан не портрет святого в сопровождении его символа (человека, орла, льва, тельца), но только одно символическое существо. Поэтому титульные страницы Евангелий святого Иоанна или святого Луки в Евангелии из Дарроу не принадлежат к натуралистической средиземноморской традиции Евангелия из Линдисфарна и Евангелия святого Августина, представляя собой особую, независимую и, видимо, чисто британскую традицию. Эта местная традиция восходит к жестким и агрессивным изображениям зверей, изображенным на свободных местах на покрытии кошелька из Саттон-Ху, изготовленного из слоновой кости, а также и к пиктским камням с символами. В Ардроссе, Нокнагэле, Грэнтауне волк (кабан, олень) словно замирает в движении по чистому верхнему прямоугольнику камня.
Эту общую аналогию между зверями на камнях и символами евангелистов в рукописях можно продолжить более детально. Лев из Дарроу очень похож на пиктского волка: особая манера изображения ушей, челюсти, показанные отдельно от щек, и прежде всего — большая спираль, заполняющая шею, плечи и брюхо животного (рис. 23). Вместе с тем следует заметить, что этот лев — фактически изображение металлического украшения.
Спиральные узоры на теле зверя превращаются в жесткие ячейки, которые должны были удерживать на месте кусочки агата, а длинные петли и завитки, которые пиктский художник столь любовно, с мастерским изяществом и умением провел по телу волка из Ардросса, показывают плавную мощь мускулов хищника и быструю, подпрыгивающую походку живого волка. Позднее почти такой же волк появится на страницах Евангелия из Келлса, но здесь спирали, которые некогда отражали мускулатуру, превращаются просто в узоры: художник уже не понимает их первоначальной анатомической функции (рис. 25).
Символические животные в Евангелии из Дарроу, нарисованные в профиль на чистой странице, со спиралями на бедрах и плечах — и лев святого Марка, и телец святого Луки, который спокойно идет иноходью, — имеют определенную стилистическую и историческую связь со зверями на пиктских камнях. Кажется, что это пиктские изображения зверей, переработанные художником, который был знаком с техникой ювелиров, чьи изделия сохранились в Саттон-Ху или подобных мастерских. Не обязательно эти мастерские должны были быть расположены в восточной Англии. Весьма вероятно, что пиктские изображения животных типа тех, что мы видим на камне из Ардросса, можно было видеть и подражать им уже в середине VII века. Став элементом ювелирных изделий из Саттон-Ху, очертания зверей сделались жесткими, формализованными и фактически более грубыми.
Между созданием миниатюр в Евангелии из Дарроу и написанием Евангелия из Эхтернаха и близкой к нему рукописи из колледжа Тела Христова прошло не так уж много времени. На титульных листах к Евангелиям все еще показаны только символические звери — в профиль на пустой странице. Свойственных средиземноморскому искусству изображений человека и символического существа, которые позднее появятся в Евангелии из Линдисфарна, здесь пока нет. Однако бык в Евангелии из Эхтернаха и орел из рукописи колледжа Тела Христова показывают, что по сравнению с животными из Евангелия из Дарроу произошли значительные изменения. Бык воспроизводит пиктские мотивы во всех существенных деталях. Животное не превращается в украшение в стиле Саттон-Ху: рисунок быка воспроизводит элегантные, линейные, но очень реалистичные изображения животных в пиктском искусстве, примером которых могут служить олень из Грэнтауна и волк из Ардросса. Внутренние спирали на боку и плечах быка из Евангелия Эхтернаха показаны точно так же, как у пиктских художников. А орел из рукописи колледжа Тела Христова — в отличие от орла из Дарроу — уже не похож на странного пингвина: это настоящая гордая хищная птица, которая взъерошивает свое великолепное оперение и выпускает страшные когти. Такого же (или почти такого же) орла мы видим на камне из Ноу-оф-Барриана (фото 37, 38).
37. Деталь камня с символами из Ноу-оф-Барриана, Бирсей, Оркнейские острова. Хранится в Санднесс-Хауз, Киркуолл.
38. Страница из Евангелия. Кембридж, колледж Тела Христова, VIII век. Изображение орла, весьма напоминающее предыдущую иллюстрацию, заставляет предполагать, что рукопись была написана в каком-то монастырском центре, находившемся под влиянием пиктов, как это, возможно, случилось и с Эхтернахом (судя по символу святого Луки).
Действительно, орел почти такой же — и все-таки между пиктским орлом и орлом из рукописи есть одно очень интересное различие. Если мы внимательно рассмотрим пиктского орла, то увидим, насколько экономно художник использовал мощные изогнутые линии. Непрерывная линия идет от хвоста птицы, обводя очертания больших перьев на крыле, изгиб крыла на плече и возвращаясь от загнутого крюка или спирали на шее, очерчивает грудь и переднюю лапу. Автор рисунка из рукописи колледжа Тела Христова пользовался той же схемой, но ему не хватало четкости. Поскольку он поставил некоторые элементы не на свое место, ему пришлось добавить дополнительные контурные линии, нарисовать отдельно грудь, отдельно лапы, а хвост практически слился с кончиками крыльев. Нет никаких сомнений в том, что орел на барельефе и орел в рукописи исторически связаны, но разницу между ними можно объяснить двумя способами. Пиктский скульптор мог усовершенствовать, «почистить» и сделать более связным образ, созданный иллюстратором рукописи, или же художник, будучи далеким и во времени, и в пространстве от своего пиктского образца, нечаянно отступил от точных стандартов рисунка.
