Владимир Шишкин - Королевский двор и политическая борьба во Франции в XVI-XVII веках
Дворянские партии — клиентеллы — не были организациями с четкой дисциплиной, уставом и правилами функционирования. Обязательства клиентов своим патронам были весьма расплывчаты и каждая из. придворных партий часто формировалась спонтанно. Окружение грандов без конца менялось как вследствие королевских репрессий, так и по волеизъявлению отдельных лиц, искавших более выгодную службу. Огромную роль в формировании партий — политизированных клиентелл — играли семейно-родовые связи и протекционизм. Целые семейные кланы служили своему патрону и помогали развивать сеть клиентов за счет своих друзей и родственников. Дворянские фамилии только в редких случаях расходились по враждующим лагерям. Термины «фракция» и «группировка», как правило, отражали количественные характеристики партии. Иногда родственные по духу партии образовывали целый союз, как, например, случилось в 1630 г., когда для свержения Ришелье клиентеллы Марии Медичи и Анны Австрийской объединили свои усилия под знаменем идей «благочестивых».
Заговор осени 1630 г., как казалось, закончившийся полной победой обеих королев и отстранением Ришелье от власти, на деле обернулся трагедией для двора. День 10 ноября, когда Людовик XIII неожиданно восстановил кардинала в его полномочиях, получил название, с подачи графа де Ботрю, «Дня одураченных». многие дворяне-сторонники Марии Медичи и Анны Австрийской были арестованы, высланы в провинцию или бежали за рубеж.[156]Движению «благочестивых» был нанесен колоссальный удар, от которого оно уже не смогло оправиться и набрать прежнюю силу. С этого времени влияние «кардиналистов» становится преобладающим при дворе. Клиентелла Марии Медичи пострадала более всего, и после бегства королевы-матери за границу в испанские Нидерланды прекратила существование во Франции.
В последний год пребывания Марии Медичи во Франции в ее окружении доминировали две фамилии: герцоги де Гиз-Лотарингские и принцы де Бурбон-Конде. Дом Гизов возглавлял герцог Шарль де Гиз, сын претендента на корону в эпоху религиозных войн Генриха де Гиза, губернатор Прованса. Он считал, что Ришелье нарочно отстраняет его семью от важных придворных и прочих назначений и удаляет от двора. Это действительно имело место, так как при дворе еще были живы воспоминания о прежней силе Гизов и печальной судьбе последних Валуа. Герцог присоединился к заговору Марии Медичи и после его крушения бежал во Флоренцию, где и умер. Его женой была Генриетта де Жуайез, близкая подруга королевы-матери еще со времен Генриха IV, в первом браке герцогиня де Монпансье, мать первой жены Гастона Орлеанского Марии де Монпансье, т. е. родственница королевской семьи. Она удержалась при дворе, но безуспешно хлопотала о разрешении вернуться своему мужу во Францию.
В феврале 1631 г. Ришелье продолжал чистку двора. В послании маршалу д'Эстре он писал: «Сегодня король решил удалить от двора и из Парижа четырех знатных дам, замешанных в недавних интригах: принцессу де Конти, урожденную Луизу-Маргариту Лота-[157]рингскую; герцогиню д'Орнано, урожденную Рене Лотарингскую, кузину первой; герцогиню д'Эльбеф, дочь Генриха IV; вдову коннетабля де Ледигьера, урожденную Марию Виньон». Все перечисленные дамы принадлежали к клану Гизов и сторонников королевы- матери. Принцесса де Конти, сестра Шарля де Гиза, была выслана и умерла в ссылке. Герцогиня д'Орнано, будучи вдовой Жана-Батиста д'Орнано, маршала Франции, посаженного в Бастилию по воле Ришелье и там скончавшегося, сочла своим долгом поддержать Лотарингский дом и отомстить за смерть мужа. Герцогиня д'Эльбеф, Екатерина-Генриетта, незаконная дочь Генриха IV и жена герцога Шарля II д'Эльбеф-Лотарингского, также вместе с мужем боролась против влияния кардинала. Герцог д'Эльбеф в 1631 г. в составе свиты Гастона Орлеанского бежал за границу, где присоединился к Марии Медичи и вернулся во Францию только после смерти Людовика XIII. Судя по составу участников заговора 1630 г., первую роль в нем играли принцы Гиз- Лотарингского дома, объединившие усилия своего фамильного клана и клиентов с тем, чтобы с помощью Марии Медичи добиться восстановления былого могущества при дворе. Они принимали во внимание и непростую династическую ситуацию в доме Бурбонов, продолжая надеяться если не на обретение, то на максимальную родственную близость к короне Франции.
Предотвратить свое падение Ришелье удалось, согласно мемуарам герцога де Ларошфуко, во многом благодаря давнему соперничеству кланов Гизов и герцогов де Монморанси. Генрих II де Монморанси предупредил о грозящей министру опасности, желая[158]фиаско конкурирующей клиентелле. В благоприятном случае он надеялся на благодарность кардинала.
Провал заговора Марии Медичи и Анны Австрийской повлек за собой важные изменения при дворе и прежде всего перегруппировку оппозиционных сил, пересмотр взглядов на формы борьбы. Очевиден был распад мощного клана Гиз-Лотарингских, который с этого момента начал сходить с политической сцены, а вместе с ним происходило крушение движения «благочестивых» и всего наследия Лиги XVI в. Боязнь возмездия короны, которая еще более укрепила свои позиции, заставила многих аристократов — участников заговора бежать вслед за королевой-матерью и братом короля за рубеж, во враждебные Франции страны — испанские Нидерланды и герцогство Лотарингское. Оставшиеся при дворе, разочарованные неудачей, вынашивали планы свержения министра более радикальным путем — путем открытого мятежа. Неудача мирной формы борьбы провоцировала на более решительные действия. Третьим следствием заговора 1630 г. было то, что оппозицию при дворе возглавила царствующая королева Анна Австрийская, в 1632-1637 гг. практически в одиночку противостоявшая Ришелье. Принц де Марсийак, будущий герцог де Ларошфуко, писал: «Владычество кардинала Ришелье показалось мне вопиющей несправедливостью, и я решил для себя, что партия королевы — единственная, к которой по долгу чести мне подобает примкнуть».
Поражение «благочестивых» вовсе не было предрешено, более того, они были почти на грани, успеха. Однако «кардиналисты» в последний момент смогли уговорить короля вернуть Ришелье. Клиентеллу[159]Марии Медичи разлагали внутренние взаимные ссоры грандов, их самонадеянность, открытая конкуренция с другими клиентеллами и невозможность вследстие этого прочного политического союза. «Кардиналисты выгодно отличались от них единством действий, xорошей организацией и, главное, покровительством короля. Личные претензии к Ришелье смыкались с политическими требованиями к короне, и потеря всякой власти Марией Медичи означала крах ожидания ее клиентов. В 1630-е гг. многие гранды отказались от всяких форм борьбы с короной, пассивно наблюдая за событиями. Правда, часть из них находилась в эмиграции, другая присоединилась к мятежу герцога де Монморанси в 1632 г., но большинство предпочитало искать мирные пути влияния на дела королевства, используя для этого институт двора и тайное кредитование короны. В активную борьбу вступило молодое поколение придворных, главным образом из среднего дворянства, взяв на себя почетную обязанность устранения Ришелье. Знаменем «благочестивых» стала Анна Австрийская.
Анна Австрийская была первой царствующей королевой Франции, рискнувшей открыто вмешаться в большую политику. Несомненно, здесь сказалось то, что королева была испанкой, где женщины допускались к наследованию трона и становились правительницами страны в случае временного отсутствия монарха. Анна Австрийская, в течение нескольких лет являвшаяся наследницей испанского трона до рождения своего брата Филиппа, в одиннадцатилетнем возрасте стала невестой Людовика XIII. Исполненная собственного величества, как никакая другая французская королева, Анна прибыла во Францию[160] (1615 г.) уже с определенными политическими взглядами. Перед отъездом ее отец Филипп III дал дочери такие наставления: «Помните, что Вы — испанка, и нужно не допустить, чтобы Ваш муж разрушил связи между нашими государствами». Этим инструкциями королева следовала вплоть до 1637 г. — времени прекращения своей открытой борьбы с кардиналом.
Чувство долга испанской принцессы заставляло ее поддерживать тесные отношения с испанским посольством в Париже и информировать Мадрид обо всех важных моментах французской политики. Также королева пыталась оказывать влияние на своего мужа, особенно до 1624 г., что было довольно заметно. Однако после начала министерства Ришелье отношения супругов испортились благодаря вмешательству кардинала, а также ревности королевы-матери. В частности, Ришелье сумел представить Людовику XIII, что Анна занимается делами, не соответствующими ее предназначению. Лишенная прежних отношений с супругом, королева втягивается в политические интриги и объявляет кардинала своим личным и политическим врагом. С помощью своей подруги Марии де Шеврез, жены обер-камергера двора герцога Клода де Шевреза, Анна Австрийская завязала отношения с высшей аристократией и явилась организатором и участницей практически всех крупных заговоров против Ришелье, желая путем его устранения повернуть внешнеполитический руль Франции на происпанский курс и добиться мира между королевствами ее мужа и ее брата. На это ее толкал не только долг и происхождение, но также желание отомстить кардиналу в угоду своим амбициям. Она не скрывала,[161]что считает Ришелье временщиком в Королевском совете и намерена следовать опыту своей матери Маргариты Австрийской, которая после долгих лет борьбы с первым министром Испании герцогом Лермой добилась его падения.
